– О, не стоит переживать. Вы как-никак мой соплеменник, – отмахнулся от его слов профессор.

То, что сделал потом Рундаль, слегка удивило Хосе. Профессор подошел к одному из фонарных столбов и прислонил руку к изображению машины на столбе. Рисунок магомобиля засветился зеленым, и буквально через полминуты возле них остановилась машина. Единственным отличием от других машин была эмблема или герб на борту автомобиля.

– Прошу, присаживайтесь, – сделав приглашающий жест рукой в сторону двери, сказал Рундаль. Как только Хосе залез в машину, профессор открыл себе дверь и сел возле гнома-шофера, сразу обратившись к нему: – Добрый вечер, нам в ресторан «Закат», пожалуйста.

– Вечер добрый, – басом ответил гном, одетый в какой-то странный костюм, наполовину комбинезон, но с галстуком. – Будет сделано.

Ехали они в этом, судя по всему, аналоге такси минут двадцать, постоянно в гору.

Ресторан располагался в отдельном одноэтажном доме с обширной террасой, прямо на самом верху холма. На этот необычный холм, возвышающийся на окраине города, Хосе обратил внимание, еще когда они только прибыли в город. С учетом того, что вокруг столицы не было гор и других холмов, этот смотрелся странно и как будто искусственно. Особенно поражала его высота, метров под сто. Рундаль, бросив пару слов, видимо, знавшему его очень хорошо гному на входе, повел Хосе прямо на террасу. Сев за стол и обратив внимание на открывшийся вид, пришлось признать, что профессор был прав. Картина перед глазами просто великолепна, особенно на фоне заката.

– Ну как вам вид? – улыбаясь, довольно спросил профессор.

– Впечатляет, – кивнув головой, ответил Хосе, наслаждаясь пейзажем.

Рундаль удовлетворенно хмыкнул и позвал официанта. Сделав заказ для себя и Хосе, он осмотрелся вокруг. Весело фыркнув, профессор кому-то помахал рукой, словно подзывая к себе. Хосе краем взгляда отметил недовольного темного эльфа, которому, собственно, и махал Рундаль. Этот на вид молодой эльф поморщился, но все же встал из-за своего столика и подошел к ним.

– Добрый вечер, – произнес эльф, присаживаясь рядом с профессором.

Хосе на это только приветственно молча кивнул, с любопытством рассматривая гостя. Одетый в классический серый деловой костюм и с тростью в руках, он очень сильно напоминал директоров корпорации из прошлой жизни, особенно своим колючим взглядом.

– Вечер добрый, Гримжоу, – улыбаясь, поздоровался профессор. – Позволь тебе представить моего соплеменника и нового подданного империи, Хосе Амадила Нару. – И уже обращаясь к Хосе, добавил: – А это, Хосе, не кто иной, как самый старый архимаг империи и материка, Гримжоу де Ундо.

– К чему этот спектакль, Герман? – поморщившись, спросил Гримжоу, мимоходом кивнув Амадилу. – Не смог застать меня в офисе и решил не дать нормально поужинать?

– Ну ты у нас стал слишком занятым разумным, – спокойно произнес профессор, – так что приходится идти на хитрости, дабы вытащить тебя на разговор.

– Кто слил тебе информацию о месте моего ужина, спрашивать не буду, но найду, – хитро прищурившись, произнес Гримжоу, после чего обреченно махнул рукой и добавил: – Ладно, раз уж нашел, выкладывай свою очередную идею всемирного заговора богов или кого-то там еще.

– Почему сразу заговора? – обиженно произнес профессор.

– Слушай, Герман, перестань, – откинувшись на стуле, расслабленно произнес Гримжоу, – в нашей империи есть всего двое разумных, которые уже почти сто лет достают меня своими теориями заговора и всемирной войны: это ты, мой друг, и Ольга, твоя любимая ученица. Так что избавь меня от лишней потери времени и сразу выкладывай очередную теорию.

– А вот и не угадал, – агрессивно возразил профессор, – в этот раз тема совсем другая.

Минут двадцать профессор пересказывал историю Хосе, изредка прерываясь, дабы сам Хан мог ответить на уточняющие вопросы Гримжоу. Пока они беседовали о прошлом, принесли ужин. Так что, закончив пересказ и поделившись своими мыслями по этому поводу, профессор вместе с остальными сделал паузу на еду. Хосе с наслаждением кушал каждый кусочек принесенной ему жареной рыбы с какими-то явно непростыми специями, ибо по-другому объяснить такой божественный вкус самой обычной рыбы сложно.

– История, конечно, интересная, – поев и теперь с наслаждением попивая вино, задумчиво произнес Гримжоу, – но связи с тем дурацким предсказанием тут никакой нет. Попробую объяснить почему. Во-первых, Саньфэн решил умереть не по какой-то причине, выдуманной вами, а потому, что его призвал путь Дао. Если дословно, то его слова звучали так: «Каждый человек, чтобы стать счастливым, должен встать на этот путь, попытаться познать Дао и слиться с ним». – Гримжоу, сделав паузу, внимательно посмотрел на Хосе. – Может, ты объяснишь, что он имел в виду? А то объяснения его учеников малопонятны.

– Если я правильно помню, то уважаемый Саньфэн в прошлой жизни на Земле был учителем этого пути. Но мне казалось, что его мнение поменялось после того, как он попал сюда, – слегка озадаченно ответил Хосе.

– Ясно, – кивнул своим мыслям Гримжоу, – но это уже не так и важно. Саньфэн ушел по своей воле, явно не по воле бога, о котором вы тут говорили. Теперь второе. Наставник Аран уже две сотни лет как жил в долг; ты, Герман, прекрасно это знаешь. Его смерть была вопросом времени. Так что это скорее чудо, что он дожил до сих пор…

– Простите, – вмешался Хосе, – но почему? Разве они были слабыми магами? В отсутствие смысла жизни я не верю. У них была очень серьезная вера в учение наставника Саньфэна.

– Пф… сразу видно незнание вопроса, – фыркнув, произнес Гримжоу, – хотя вам это простительно. Суть вопроса в том, что есть такое понятие, как синдром архимага. Если по-простому, то это конфликт между носителем в лице архимага и его симбионтом в лице феи. Первые отголоски этой проблемы появляются уже через сто лет после полной связи со своей феей. Ведь феи по сути своей – отдельный разум внутри архимага, со своими мыслями и желаниями. И хотя они взрослеют намного медленнее, чем обычные разумные, но тем не менее рано или поздно начинают понимать, что носитель без них не в состоянии применять магию. Отсюда и возникает конфликт.

Планку в пять сотен лет жизни могут преодолеть только десять процентов архимагов, которые смогли достичь компромисса между своими желаниями и желаниями своей феи. Остальных феи просто лишают доступа к магии и тем самым жизни. Феи из союзников превращаются во врагов, вредя своему носителю. Со временем конфликт даже у тех, кто смог договориться, усиливается и уже надо по-другому решать вопрос со своей феей. Так что всего один процент архимагов могут перевалить за возраст в полторы тысячи лет… Даже, наверное, меньше, – задумавшись, поправил себя Гримжоу.

– Стать одним целым со своей феей очень сложно. Например, сейчас в империи таких разумных только двенадцать. Причем двое из них – это я и Герман, – усмехнувшись, Гримжоу кивнул на профессора. – Вам, конечно, сложно понять нас, так как у вас нет магии, а значит, нет и феи. У наставника Саньфэна такой проблемы не было, а вот у его учеников она проявилась в полной мере. Исключением стал Аран, но и он, как видим, долго не смог продержаться. Кстати, у Германа сейчас такая же проблема. Да, Герман?