И тут в ее мозгу загорелись большие красные буквы: СПИД. Она попыталась задавить эту мысль в зародыше.

В конце концов, Триона ведет себя так постоянно. Или, по крайней мере, вела до встречи с Шоном. Они там, в восьмидесятые годы, регулярно предавались незащищенному сексу – не говоря уже об огромном количестве алкоголя и прочего, и вот вам результат: Триона – самая здоровая женщина из всех, кого она знает. Она же позволила себе незащищенный секс всего один раз в жизни, с типом, который свихнулся на гигиене и здоровом образе жизни. И вот теперь она вбивает себе в голову, что у нее незапланированная беременность плюс СПИД. Это же просто смешно. Нужно успокоиться.

К трем часам утра ее тревога достигла стадии умопомешательства.

Джей спал рядом с ней крепким сном. Он ничего не ведал о том, сколько раз она уже была готова растолкать его, чтобы собрать сведения обо всех его предыдущих сексуальных партнерах.

В половине четвертого Джуно добралась до гостиной и перерыла сумку в поисках номера телефона ближайшей клиники Мэри Стоупс.

– Мне требуется экстренная контрацепция и анализ крови на СПИД, – прохрипела она истерическим шепотом, услышав в трубке спокойный голос. И тут только сообразила, что говорит с автоответчиком, сообщающим расписание работы клиники.

Джуно швырнула телефонную трубку и посмотрела на часы. Она знала, что в течение трех суток после незащищенного секса можно принять таблетку с последействующим эффектом. Поскольку первый непрерванный коитус произошел с таким оглушительным успехом на рассвете в субботу, у нее еще есть уйма времени.

Она зажгла сигарету и глубоко затянулась, краем глаза посматривая на Убо.

Неожиданно Джуно ощутила в животе спазму острой боли, переломившую ее надвое. И почти в тот же самый миг в высокие окна ударил раскат грома и заглушил преждевременное чириканье ранних пташек.

– Ты хочешь мне что-то сказать? – Она посмотрела в направлении потолка с выражением раскаяния и благодарности – по крайней мере, она надеялась, что именно так.

Пуаро из-под своего покрывала издал жуткий вопль.

Когда первые капли дождя забарабанили по крыше, Джуно проковыляла в ванную, чтобы проглотить нурофен и принять ежемесячную пытку с улыбкой на лице.

Полчаса спустя улыбка покинула ее лицо. Никогда в жизни она не испытывала такой боли. Теперь она уже не сомневалась, что Бог существует, что он охраняет моральные устои и сейчас наказывает ее за измену католицизму, полное отсутствие силы воли и неспособность к воздержанию.

Спазмы следовали одна за другой, с каждым разом становясь все сильнее. Джуно покрылась холодным потом, у нее стучали зубы, живот скрутило от боли. Вдобавок ко всему начался дикий понос, и она провела в ванной, не выходя, несколько часов кряду.

Очередной приступ боли сокрушил ее. Джуно вскрикнула и зажмурила глаза. Когда чуть полегчало, она разобрала отчетливые стоны по ту сторону двери. Сидя на унитазе с куском туалетной бумаги в руках, она постаралась не стучать зубами, вытянула шею и прислушалась.

Звуки повторились – низкое, сдавленное рычание. Даже более, чем сексуальное.

– Джуно? – прошептал хриплый голос. – Ты тут?

Тембр голоса был глубоким, Джей явно пытался придать ему силу и убедительность. О боже, нет, только не сейчас, мелькнуло у нее в голове.

– Пусти меня, – прорычал Джей требовательно. Неужели он никогда не угомонится? – подумала она, теряя силы. А что, если он страдает какой-нибудь формой сексуального расстройства? Хронический приапизм или что-то вроде.

Она не могла даже шевельнуться на унитазе. Джей набрасывается на нее сейчас в порыве страсти – эта картинка вызвала бы у нее смех, если бы она не чувствовала себя так погано.

– Ступай, – простонала она. – Мне плохо. Наступила тишина, и Джуно показалось, что он вернулся в постель, но тут снова раздался его голос. На этот раз голос донесся откуда-то снизу – словно Джей присел на корточки и подглядывает в замочную скважину.

– Джуно, пожалуйста, пусти меня. – В его словах послышалось отчаяние. Она поняла, что ему очень сильно хочется. Он похож на этих обезьян, которые трахаются каждые десять минут и, чтобы утолить свой ненасытный аппетит, пользуются даже дуплом дерева, если рядом нет ничего получше.

И снова острый нож вонзился ей в живот и пронзил аж до позвоночника.

– Я не могу, – промычала она, сгибаясь и кусая зубами коленку. – Я подыхаю. Похоже, у меня критические дни или черт знает что.

– У меня тоже, – прохрипел он.

Джуно прижалась подбородком к коленям и наморщила лоб, уставившись на дверь. С каждой секундой Джей становится все эксцентричнее.

– Ты хочешь сказать, что у тебя тоже подошли критические дни?

– Да нет же, черт подери, – прорычал он, сползая все ниже вдоль двери, – Джуно решила, что он хочет подсматривать за ней сквозь щель между дверью и полом. Она смущенно сдвинула колени.

– А что тогда? – Она промокнула покрытое потом лицо куском туалетной бумаги. – Потому что, знаешь, у меня сейчас, честно, неподходящее настроение.

И тут ока погрузилась в темноту. Она подумала, что Джей выключил свет – выключатель находился за дверью. В темноте до нее донеслось:

– Мне очень нужно, Джуно… – И его голос снова перешел в рычание.

Джуно собралась с силами.

– Я не могу тебе сейчас помочь, – простонала она. – Вернись в постель и сделай все сам. И пожалуйста, включи мне свет.

Джей издал дикий яростный рев:

– Это пищевое отравление! Ты, сука, накормила нас какой-то отравой. А теперь пусти меня, или я уделаю весь ковер.

Когда Джей, рыча, ворвался в ванную, Джуно попятилась к выходу, добралась до своей комнаты и рухнула на кровать. Она страдала от слабости, жажды и тошноты, но все же чувствовала себя гораздо лучше. Гроза на улице стала затихать, и сквозь темные тучи проглянуло солнце.

От простыней исходил запах вчерашнего секса и потных тел. Джуно хотела поменять их, но не могла собраться с силами. Она лежала, совершенно опустошенная и подавленная.

– Никакой отравой я нас не кормила, – сказала она громко, стараясь разжечь в себе искру злости, но глубокая печаль подавила все прочие эмоции. Он назвал ее сукой. Это слово звенело у нее в ушах.

Да, прошлой ночью, когда она готовила, она была слишком возбуждена и заряжена страстью. Но несмотря на это, она все сделала правильно. Она готовила мясо под соусом чилли много лет – еще со времен студенчества. Это было одно из ее коронных блюд. Джей и сам то и дело повторял, что очень вкусно. Она могла бы приготовить чилли с закрытыми глазами. И все же нужно признаться – ей сразу показалось, что в кушанье что-то не так, как всегда.

Прислушиваясь к отдаленному рычанью, доносившемуся из ванной, Джуно закрыла глаза и от огорчения прикусила нижнюю губу. Они не созданы друг для друга, это ясно, как божий день. Малейшая трудность – и вот они уже не просто играют на нервах друг у друга, но готовы вцепиться друг другу в глотку. Ссора давних любовников – это одно, а вот размолвка между практически незнакомыми людьми, которые знают тела друг друга лучше, чем фамилии, – это гораздо более опасная вещь.