Впервые она почувствовала себя опустошенной. Раньше всегда ее поддерживали мечты, но теперь и они ушли. Как ушел Трэвис.

Она не знала, сколько времени просидела так на поле, спрятавшись в высоких зарослях кукурузы и переживая заново все прежние обиды и нынешнюю боль.

Наконец она вытерла последние слезы и нашла в себе силы подняться. Больше не буду плакать. Я потратила уже достаточно слез на то, что невозможно изменить. Пора двигаться вперед. Пришло время упаковывать вещи и готовиться к отъезду.

Она выпрямилась и побрела назад. Уже почти подойдя к дому, увидела на заднем крыльце Грэтхен, одетую в пижамку.

– Мамочка… что-то неладное с Поппи! – закричала девчушка. – Он спит на кухонном полу и не просыпается!

Страх пронзил Фрэнсин, она внезапно вспомнила, как Поппи тер себе грудь. На какой-то миг она почувствовала, будто сердце у нее остановилось.

– О, нет! – задохнулась она и бросилась к задней двери.

Она ворвалась на кухню и мгновенно увидела Поппи. Растянувшись на полу, он лежал не шелохнувшись. Лицо его напоминало серое тесто.

– Поппи! – закричала она и упала на колени рядом с ним.

– Мамочка! – тоненьким от страха голоском пролепетала Грэтхен.

– Все будет хорошо, милая, – быстро сказала Фрэнсин, расстегивая рубашку Поппи и перевернув его так, чтобы можно было оказать помощь. – Мне надо, чтобы ты была большой девочкой и позвала дядю Трэвиса. Скажи ему, что с Поппи плохо и что ему нужно сейчас же прийти.

Грэтхен подбежала к телефону и подняла трубку. Фрэнсин сказала ей номер, и она аккуратно набрала. А пока Грэтхен говорила с Трэвисом, Фрэнсин начала делать старику искусственное дыхание, моля Бога, чтобы ее ссора с Поппи не убила его.

– Сьюзи едет к Грэтхен, – сказал Трэвис, сидя рядом с Фрэнсин в приемном покое больницы.

Фрэнсин отсутствующе кивнула и перевела взгляд на дочь.

Прошедший час был настоящим кошмаром. К тому времени, как в дом приехал Трэвис, Поппи уже дышал, но все еще был без сознания. Они отнесли его в машину, уложили на заднее сиденье, а потом помчались в ближайшую больницу.

Через несколько минут после приезда в больницу Поппи увезли на каталке, а их отправили ждать… ждать… и ждать.

– Почему никто не выйдет сюда и не скажет, что там происходит? – спросила Фрэнсин. Она встала. Ей было слишком неспокойно, чтобы просто сидеть на месте. – Почему они так долго там возятся?

– Я уверен, что кто-нибудь выйдет и скажет нам, как только у них будет что сказать, – ответил Трэвис, взад-вперед расхаживая по приемной.

– Мамочка! – Грэтхен закрыла книжку и встала с пола. – С Поппи все будет хорошо?

Фрэнсин взяла на руки дочурку, которая, как обезьянка, тут же обвила ножками талию матери.

– Я уверена, что с Поппи все будет хорошо, – как можно более твердым голосом проговорила Фрэнсин, моля Бога, чтобы слова ее оказались правдой.

Грэтхен довольно кивнула и слезла с рук Фрэнсин. Потом подняла с пола книжку и подошла к Трэвису.

– Ты мне почитаешь? – спросила она.

– Конечно. – Трэвис посадил малышку на колени.

Едва он начал читать сказку, как Фрэнсин вновь принялась мерить шагами небольшой вестибюль больницы.

Внутри у нее зрело чувство вины: она вспоминала ужасный миг, когда на полу в кухне обнаружила Поппи.

Не надо было мне ссориться с ним. Нельзя было позволять эмоциям вырываться наружу. Я никогда не прощу себе, если что-нибудь случится с Поппи. Не прощу себе, если он умрет, прежде чем у меня появится возможность сказать ему, как сильно я люблю его.

Она остановилась, ибо, в вестибюль вошел доктор Катерсон. Мгновенно к Френсин подошел Трэвис и взял ее под руку, словно собираясь поддержать на случай, если врач принес дурные вести.

– Сейчас он отдыхает, – сказал доктор Катерсон.

Фрэнсин всхлипнула от облегчения и слегка прижалась к Трэвису.

– Однако опасность еще не миновала, – продолжал доктор. – Он перенес слабый сердечный приступ из-за нескольких сгустков в артериях. Нам необходимо немедленно прооперировать его, чтобы прочистить эти артерии и сократить до минимума риск следующего приступа.

– Ангиопластика? – спросил Трэвис.

Доктор Катерсон кивнул.

– Это уже стало сравнительно рутинной процедурой и у нас не вызовет особых затруднений, тем более что, несмотря на недавний приступ, у вашего родственника замечательное здоровье.

– И как скоро вы собираетесь сделать это? – спросила Фрэнсин.

– Немедленно. – Доктор Катерсон улыбнулся Фрэнсин. – Только у нас возникла небольшая проблема. Он хочет повидаться с вами, прежде чем мы что-нибудь предпримем.

– Иди, – сказал Трэвис и отпустил локоть Фрэнсин. – Я подожду здесь с Грэтхен.

Она благодарно улыбнулась ему и пошла за доктором через две пары раскрывающихся дверей в блок интенсивной терапии.

Поппи казался крошечным в громадной кровати, прикованный к дюжине разных приборов. Он сердито глядел на нее, пока она приближалась к нему.

– Человек может умереть здесь от унижений, – пожаловался он слабым и скрипучим голосом, в котором, однако, прозвучала его привычная брюзгливость. – Они заставили меня надеть проклятую сорочку с разрезами, через которые видно все мое личное хозяйство! – воскликнул Поппи.

– О, Поппи, ты всех нас так напугал, – произнесла Фрэнсин и придвинулась к его кровати.

– Поэтому я подумал, что мне лучше бы повидаться с тобой прежде, чем они из меня вытрясут душу своим чертовым лечением. – Он подвинулся к краю кровати и сурово сдвинул брови. – Я не хочу, чтобы ты думала, что имеешь к этому какое-нибудь отношение. Я заболел вовсе не из-за той небольшой стычки, которая произошла между нами.

Фрэнсин плотно закрыла глаза, пропуская через свой мозг его слова. Ей необходимо было услышать их, необходимо было знать, что он не обвиняет ее в том, что случилось.

Она коснулась его руки.

– Спасибо тебе, – тихо произнесла она.

В комнату вошла сестра. На лице ее сияла улыбка.

– Мы готовы к операции? – весело спросила она.

– Ну вот, сейчас меня на кусочки разрежут, – раздраженно ответил Поппи.

Сестра улыбнулась и покачала головой.

– Никто не собирается вас резать. Вам даже не дадут общий наркоз. – Она поглядела на Фрэнсин. – С ним будет все в порядке. После операции доктор встретится с вами в вестибюле.

Поппи хмуро посмотрел на Фрэнсин.

– Иди. Я хочу побыстрее с этим разделаться. – И когда она подошла к двери, окликнул ее. – Поцелуй от меня мисс Фасолинку.