часть войск – в ближнем тылу, чтобы встретить в случае чего уже измотанного врага на второй линии обороны – она же «ударная группа», или же войска, предназначенные для разгрома обескровленного противника и перехода опять таки в решительное наступления; и третья часть – резерв [7].

И, похоже, комкор-42 Панин так и выстраивал свою оборону: в первой линии – 122 сд, во второй – 104 сд, ну, а в третьей – танковая дивизия – кому как не ей добить врага и на его плечах ворваться во вражеский стан и довершить разгром малой кровью и на чужой территории. По той же уставной схеме просматривается и оборона 122-й дивизии генерала Шевченко: 715 полк должен был встретить первый удар противника и измотать его, 420 полк – зачистить то, что все-таки пробралось в наши тылы, а третий полк, 596-й сп, вместе с приданным танковым батальоном должен был преследовать бегущих немцев уже по Финляндии. Но что-то пошло не так.

Один из немецких полков (392пп из 169пд) прошел без боя между нашими батальонными узлами обороны в тыл всей позиции, его не атаковали. Наши батальоны относились к разным полкам, и я подозреваю, что между ними элементарно не была налажена прямая связь – только через штаб дивизии, а это потерянное время, учитывая стойкую нелюбовь наших командиров к радиосвязи. К тому же, как отмечено в журнале боевых действий (жбд) 122сд от 5 июля: «С 16 до 17 часов самолеты противника беспрерывно бомбили передний край обороны (следуют номера батальонов – авт.) группами по 12-18 самолетов, а иногда и по 25-25. В 17-00 противник прорвал фронт 3/596сп» [8]. От себя добавим: 25 пикировщиков на один батальон – это ад! Тем более что отгонять их было нечем. В те дни появилось такое вынужденное изобретение сил ПВО: обычную полевую пушку Ф-22 нацеливали как можно выше в зенит и вели заградительный огонь шрапнелью – облачка разрывов вынуждали немецких пилотов вести себя менее развязно.

В течение 5-7 июля уже в условиях наметившегося поражения 122-й дивизии и ее неизбежного отхода на 15-20 км на восток (все-таки это был именно организованный отход, не беспорядочное отступление и не бегство) целая танковая дивизия (без одного батальона, направленного в помощь 122сд для действия мелкими группами по несколько танков) продолжала простаивать вблизи от описываемых событий, практически в 2-3 часах хода. Около трех сотен танков, 24 гаубицы, бронемашины, полк мотопехоты на более чем тысяче автомобилей так и не дождались приказа о наступлении. 15 танков КВ дивизии могли сокрушить любую противотанковую оборону, тем более в контратаке на неподготовленные позиции. Немецкие 37-мм противотанковые «колотушки» были бессильны против брони КВ с любых дистанций.

4 июля в танковую дивизию поступил приказ начальника Генштаба Жукова об отправке дивизии на другой участок фронта, но он был под различными предлогами проигнорирован. Танковый батальон был направлен в контратаку, но решающего успеха не добился, так как не было достаточного взаимодействия с пехотой и артиллерией дивизии. 7 июля в бои ввязывается уже один из двух танковых полков.

Это нам сейчас многое понятно, имея под рукой карты, документы, зная силы и расположение сторон. А тогда, в июле 1941 состав немецко-финской группировки на Кандалакшском направлении был неизвестен, как и неизвестным было наличие или отсутствие у противника резервов для развития успеха или отражения контратак. Вот и не смогли решиться на нестандартные действия ни комдивы, ни комкор, ни командарм. Наступление – самый сложный вид боевых действий, который не гарантирует успеха даже при собственном превосходстве в силах: всегда можно нарваться на грамотные контрудары противника и самому оказаться отрезанным, в окружении. Отцы-командиры прекрасно знали, что дурная инициатива может привести в лубянские подвалы, а так, что же: «Стоять насмерть!» – оно попроще. Ну, не получилось, немец-то он , и прет и всегда «превосходящими силами». Потому и превосходящими, что враг умело концентрировал войска на нужном направлении, оголяя второстепенные участки. Командующий 14 армией генерал Фролов, к тому же, был вынужден рассеивать свое внимание между двумя флангами своего огромного участка – это мурманское направление на севере и кандалакшское здесь, у Полярного круга. Между ними, напомним, 200 и более киллометров полярной тундры.

К 6 июля с юго-запада к Кайральским и Куолоярвским рубежам «подкралась» 6-я легкая пехотная дивизия финского 3-го ак. Наше командование об этом не подозревало и только, когда в бой с финнами на левом фланге советских позиций вступили отошедшие сюда пограничники, стало понятно, что просто так на этом рубеже не удержаться. По первоначальному плану финская дивизия должна была «поджать» советские войска с юга намного восточнее – в районе Алакуртти, но из-за неожиданного для немцев упорного и ожесточенного сопротивления 122-й дивизии на куолаярвских позициях финнам пришлось обозначить свое присутствие значительно – на 30-40 км – западнее от намеченного первоначально рубежа. Получается, правильно не организовали широкого наступления комкор-42 и командарм-14: отбросив немцев к границе, они бы получили в тылу целую вражескую дивизию? А так появление финнов дополнительно «простимулировало» отход 122сд и только.

Легкая пехотная дивизия – это значит без техники и тяжелого вооружения: пушки, боеприпасы и снаряжение эта дивизия тащит через леса и болота на себе и на лошадях. Напомним, что боевые действия происходят на фактически оккупированной в 1940 году Советским Союзом финской территории (провинция Салла), откуда было депортировано в Финляндию 18 тысяч жителей. Наверняка часть их добровольно записалась в эти легкие дивизии и, зная местность, оказала при этом неоценимую услугу своему и немецкому командованию. Не нашлось, знаете ли, в провинции Салла своих пионеров и комсомолок, которые побежали бы докладывать советскому командованию о подозрительных военных. Скорее наоборот: это была вражеская земля, на которой каждый встречный крестьянин мог воткнуть вилы в бок зазевавшемуся красноармейцу. Любить нас финнам было не за что.

Как бы там ни было, части 42ак, сохранив боеспособность, организованно отошли в течение 6-8 июля на заранее подготовленный оборонительный рубеж у поселка Кайрала в районе вытянувшегося в меридиональном направлении на 30 км узкого озера Куола (фактически два озера, разделенных перешейком). Отход от позиций у Куолаярви (Салла) составил порядка 20 км. За несколько дней боев на предыдущем рубеже части 122-й дивизии нанесли – неожиданно для немцев – большие потери дивизии СС «Норд», которые составили до 50% л/с [2]. Другое дело, что пассивная оборона приводит к последующим неизбежным атакам противника, причем, как всегда, в неожиданных местах и как всегда, в стык между подразделениями. Командование 169пд немцев в преследовании наших отходящих войск решило