Ситуация сложилась критическая, дело шло к полному окружению и разгрому наших частей и быстрому выходу противника к Кировской ж.д. у станции Лоухи, что грозило уже стратегическими осложнениями. В этом случае Ставка отреагировала быстро: в течение 12-14 августа из Лоухи по железной дороге на Кестеньгу начали прибывать подкрепления в виде целой дивизии, а именно 88-й Архангельской стрелковой дивизии. Уже 15 августа 88 сд совместно с полуокруженными подразделениями 242сп и 72 ПО переходит в контрнаступление [5].

19 августа еще один батальон из финской группы «F» из-под Ухты был переброшен в распоряжение группы «J», при этом финское наступление на Ухту также застопорилось. 25 августа командующий финским III ак генерал Сиилусвуо уведомил командование армии «Норвегия», что части его корпуса измотаны и без свежей, обязательно именно финской дивизии, «привыкшей к войне в лесу», далее наступать он не в состоянии. По словам Сиилусвуо получалось [4], что его 6 батальонам и 3 батальонам СС противостоят 13 русских батальонов, а в двух батальонах СС в строю осталось всего 280 штыков. После таких заявлений в группу «J» были переведены еще один моторизованный пулеметный батальон дивизии СС и остатки еще двух эсесовских батальонов. Но и это усиление не помогло. Противник был вынужден в первых числах сентября отойти западнее к Кестеньге и там стать в оборону. К сожалению, ненадолго. К событиям на этом направление мы еще вернемся.

За эти два месяца боев под Кестеньгой финны хвастают о больших потерях, нанесенных ими нашим частям и, соответственно, о добытых значительных трофеях [6]. Утверждается, будто русские потеряли несколько тысяч человек (сколько именно не уточняется), и что финны взяли в плен 5000 человек. Напомним, что до 14 августа с нашей стороны воевал всего один полк и погранотряд, а это по личному составу не более 4 тысяч человек. Хорошо, с середины августа в этой зоне появилась целая дивизия и пополнение из резервов и ополчения, то есть, в лучшем случае порядка 12-14 тысяч личного состава, но они за десять дней боев просто физически не могли исчезнуть в упомянутых финнами количествах. О собственных и не менее многочисленных жертвах финская сторона не распространяется. Как бы то ни было, бои здесь, как и везде в Карелии в 1941 были жестокие и кровопролитные.

Посмотрим на донесения финской стороны о добытых трофеях в боях за Кестеньгу в июле-августе 1941 года[6]: 5 танков КВ, 2 бронеавтомобиля, 10 полевых орудий, 20 орудий ПТО, 50 минометов, 100 станковых пулеметов, 1000 винтовок (это оружие убитых и пленных красноармейцев), сотни лошадей и прочее имущество. Насчет танков КВ, скорее всего – горькая правда: эти ненадежные по трансмиссии 50-тонные стальные монстры продолжали поступать в войска и после начала войны с Кировского завода в Ленинграде, и в условиях лесного бездорожья, оставшись без горючего и без ремонтной базы, они вполне могли стать добычей врага. Известно что, по крайней мере, два танка КВ финнам удалось восстановить и включить в состав одного из двух своих танковых батальонов в 1942 году.

Насчет наших трофеев. Вот выписка из донесений только по одной 88сд, прибывшей к месту боев под Кестеньгой в середине августа: «Взято винтовок – 834, танков – 2 (неизвестно какие именно), 12 орудий и прочее имущество» [5]. Получается, по трофеям почти ничья?! Как и по всем потерям, или кто больше приписал в донесениях?

Боевые действия на Кестеньгском направлении затихают почти на два месяца: идет артиллерийская дуэль, перегруппировка войск, ведутся попытки местных наступлений ограниченными силами с целью улучшения позиций, постоянные действия разведгрупп… Война здесь в полном, так сказать, объёме, возобновляется к концу октября, и мы к этому еще вернемся.

12.2. Войница-Ухта-Кемь. 54сд против 3пд финской армии.

Три операционных направления Северного фронта – Кайралы-Кандалакша, Кестенга-Лоухи и Ухта-Кемь – образуют в 1941 году своеобразный изолированный театр военных действий. Если первые два входили в зону ответственности 14 армии, то направление Ухта-Кемь было «подведомственно» 7-й армии, а конкретно 54-й сд. Кемское направление было «привлекательным» для противника по тем же соображениям, что и направление на Лоухи. От Ухты на Кемь существовала шоссейная дорога (тракт), а Кемь, в свою очередь – это станция на Кировской ж.д., и, кроме того, важный морской порт на Белом море – перевалочная база грузопотоков всего Северного фронта. И кстати, это центр той самой «Кемска волость».

В обороне Ухты участвовали два полка 54сд, третий полк дивизии был отправлен на 50 км южнее на Ребольское направление – оцените расстояние – о боях под Реболами расскажем позднее.

Начиная с 22 июня части 54сд занимают предназначенные им районы у госграницы. Войны именно с Финляндией формально еще нет, но войска готовятся встретить врага, кто бы он ни был. Наступление финнов на этом участке началось 1 июля. Дивизионная группа «F» повела наступление двумя полковыми колоннами вдоль дорог от госграницы к западному побережью озера Верхнее Куйто. К поселку Поньга-Губа они вышли с юго-запада к 5 июля, а к реке и поселку Войница к 10 июля (это 40-50 км), по дороге преодолевая сопротивление 1-го погранотряда. В конце июня – начале июля позиции у рокадной дороги вдоль западного берега озера меж пунктами Войница и Поньга-Губа занимали подразделения 118сп и 81сп, а также дивизион 491 гаубичного артполка и 86 артполк (последний прибыл на позиции из Кеми с опозданием только 4 июля). Силы сторон изначально были незначительны: два полка против двух с артиллерией, но на стороне финнов в боях участвовала одна рота из немецкого 211 отдельного танкового батальона. Этот бронеотряд состоял из 15-18 трофейных французских танков средних во всех смыслах, но вполне себе на уровне бронетехники начального периода войны [7]. Авиация себя почти не проявляла. Получается, по крайней мере, здесь также ни о какой внезапности нападения не может быть и речи, и заметного превосходства в силах противник не имел.

Выйдя к 5-10 июля к оборонительным позициям 54сд, финское командование начинает операцию на окружение: удары наносятся обязательно по флангам, что они, впрочем, делали на всех участках и направлениях. Командиры дивизий, полков и батальонов в финской армии еще в Первую мировую войну воевали за немцев в финском добровольческом егерском батальоне – отсюда, наверное, у них и пристрастие к окружениям и «котлам» соответственно прусской военной школе.

Разведданные насчет сил противника у комдива-54 были явно преувеличенными: считалось, что на два его полка наступает целая дивизия и бригада в придачу. Может, поэтому части занимались только пассивной обороной, но это