– Заканчивайте, слышите?! – хорохорился Кирилл. – Заканчивайте это сейчас же, иначе я… не знаю, что с вами сделаю! Мы вам не кролики подопытные! Мы люди! У нас права есть! А вас за такие дурацкие шутки…

Он метнулся к торговому автомату, склонился над ящиком. Брезгливо, двумя пальцами, за ухо поднял страшную находку. С усилием поднял. Под собственным весом распахнулась сломанная челюсть. Изо рта на бетон, один за другим, влажно шлепнулись Лаберинские глаза с красными ниточками оборванных нервов.

Кирилл побледнел. В ужасе отшвырнул изуродованную голову. Словно чудовищный футбольный мяч, та покатилась по полу и остановилась возле ног Лили. Казалось, мертвая голова, как в страшных старых сказках, оживет, раскроет перекошенный рот, из которого польются леденящие кровь проклятия. Сомнения испарились. Никакой реквизит не мог быть настолько убедительным.

Темнота в конце коридора шевельнулась теперь уже явно. Прильнув к стенам, мягко вползла выше, под потолок. Сделала полукруг, подбираясь к жертвам, замершим, точно кролики в свете фар. Света не стала дожидаться ее приближения. Вняв паническим призывам внутреннего голоса, развернулась и побежала что есть мочи. Но еще раньше, оттолкнув ее плечом, мимо промчался Кирилл. По коридору прокатился истошный визг. Это кричала Лиля. Кричала так, словно ее режут.

Какая-то часть Светы требовала повернуть обратно, помочь, убедиться, что все в порядке (да нет же! нет! все совершенно не в порядке!). Но часть эта была настолько маленькой и слабой, что тут же сгинула в водовороте паники. Света даже не обернулась.

На входе в холл ноги Светы разъехались. Она растянулась на полу, сильно ударилась коленом о бетон. Отрезвляющая боль электрическим разрядом пронзила до самого мозга. Света обернулась, чтобы убедиться, что за ними, конечно же, никто не гонится. Бормоча под нос ругательства, она поднялась. Прихрамывая, поплелась к телевизору.

Нельзя сказать, что страх полностью выветрился, но в компании двух мужчин – пусть даже один из них почти явственно прятался за другого – стало гораздо спокойнее. Разум активно обрабатывал информацию, привычно сползая в стыдливые недомолвки: а что мы, собственно, видели? Может, и бутафория. Да, в конце концов, там ведь было темновато. Как ни странно, но это помогало удержаться на скользком краю пропасти, не сорваться в безумие.

– …за ухо его поднял, а оно холодное, липкое! – тараторил Кирилл. – Запах еще такой отвратительный, кровавый. Меня чуть не вывернуло. Это не муляж, говорю вам, это самый настоящий труп!

Виталий кивал невпопад. Его вниманием все еще частично владел телевизор. По экрану скакали сильные помехи, картинка дергалась, а звук напоминал поднимающееся со дна бульканье. Кто-то там сидел, кажется на кушетке или диване, но из-за ряби понять, мужчина это или женщина, не представлялось возможным. Когда Света подошла совсем близко, звук ненадолго очистился. Телевизор затравленно всхлипнул.

– Я продолжаю слышать Даню… И видеть… Он не дает мне покоя. Говорит, что я не должен…

– Но ведь это хорошо? – прервал монолог другой голос. – Вы действительно не должны это делать…

Этот второй голос, уверенный и четкий, был ей хорошо знаком по множеству просмотренных лекций. Так разговаривал профессор Лаберин, чью оторванную голову они футболили по коридору буквально минуту назад. Света с интересом придвинулась, стараясь за рябью помех разглядеть происходящее на экране. Заметив ее внимание, Виталий встрепенулся. Проворно выбросил руку, выключая телевизор. Света вспомнила, что он так делает уже второй раз, и про себя решила, что это не просто странно, а подозрительно. Но всерьез задумываться на этот счет не было времени – имелись проблемы важнее и серьезнее.

Виталий завертелся между Светой и Кириллом, безуспешно пытаясь держать в поле зрения сразу обоих. Одновременно он спиной прикрывал темный экран. Словно опасался, что и выключенный телевизор способен выболтать какие-то страшные тайны. Вид у него был диковатый – глаза навыкате, редкие волосы взъерошены, кровь отхлынула от лица, на лбу выступила обильная испарина.

– Вы сказали… – Он нервно завертел головой. – Простите, что вы сказали?

– Труп!!! – Кирилл едва не сорвался на визг. – Там мертвый Лаберин с оторванной башкой, а вы глаза пучите!

Он стыдился своего бегства и старательно прятал глаза, чтобы не встречаться взглядом со Светой. Яростно жестикулируя, еще раз вкратце рассказал Виталию о мертвеце из торгового автомата. Пальцы нервно месили воздух перед самым носом подводника, но тот стоял спокойно, с отрешенным выражением лица. Казалось, он снова пропускает слова мимо ушей.

Света прислушалась к себе. Странно, но ни злости, ни презрения к Кириллу она не испытывала. Ситуация и впрямь пугающая. Любой покойник создает живым дискомфорт. А уж когда это знакомый человек, да к тому же убитый таким страшным способом… Тут кто угодно засверкает пятками! Ей хотелось как-то приободрить Кирилла, но тот подчеркнуто обращался к одному Виталию. Что-то требовал, показывая пальцем на коридор, ведущий к камере хранения.

Виталий вдруг всколыхнулся. Отупение сошло с его лица, уступая место осмысленному выражению. Быстрым, но при этом плавным движением он схватил Кирилла за покрытые мурашками запястья. Стиснул, выжидая, пока изумленный парень успокоится, и мягко отвел их в стороны.

– В-виталий, в-вы ч-чего?!

Голос Кирилла задрожал, предвещая новую волну истерики. Предупреждая вспышку, Виталий поскреб подбородок и задумчиво произнес:

– Значит, все-таки сон…

– К-какой… То есть п-почему? П-почему вы т-так думаете?!

– А вы сами не видите? – Виталий ехидно ухмыльнулся. – Вы вокруг посмотрите, это же какая-то декорация к фильму ужасов! Институт не маленький, конечно, но вас не смущает, что мы тут уже час плутаем и все не выйдем никак?

– В самом деле, – вклинилась Света. – Человек за час в среднем пять километров наматывает. Когда мы шли в лабораторию, это и десяти минут не заняло!

– Ч-час всего? – жалобно выдавил Кирилл. – По м-моим ощущениям, не м-меньше т-трех.

Ободренный поддержкой, подводник с жаром принялся подтверждать свою догадку.

– Вот-вот! Даже ощущение времени разное! – он всплеснул руками – дескать, а я что говорил. – Да что там с расстоянием, со временем. Тут же все происходящее – какая-то ерунда на постном масле! Вот ты… как тебя… Света! Ты с кем там разговаривала? Кто тебе позвонил? Вид у тебя был испуганный.

– Я поняла, о чем вы, – кивнула Света. – Только я не испугалась. Меня это, скорее, ошарашило. Очень сильно выбило из колеи. Звонила моя тетя. Ну, то есть голос ее, но она бы никогда не наговорила мне таких гадостей. Никогда! К тому же тетя Лара не знает, что я здесь.

– Во-о-от! Вот! Профессор Лаберин сказал, что тут мы столкнемся со своими кошмарами, чтобы их побороть! Возможно, у тебя есть какой-то подсознательный страх предательства близкого человека, и это вылилось… ну, вот в этот зво…