Первым я увидел узор на безобъемной сумочке Свенты. Мы ехали в карете, и я как раз тренировался в параллельном видении магии и реальности. Туман стал уже настолько прозрачным, что я практически ясно видел лица моих спутниц. Вдруг мне показалось, что где-то справа от Свенты заискрился знакомыми разноцветными огоньками какой-то клубок. Сконцентрировав внимание на нем, я отчетливо различил реальную сумочку и внедренный в нее магический узор из нитей. Более того, я был уверен, что могу воздействовать на нити этого узора, правда, с моим опытом и знаниями можно только сломать вещь. Но ведь важен сам факт! Радость этого открытия моментально примирила меня с месяцами выматывающих тренировок. Я все-таки не утерпел и, увидев, что в накопителе осталось энергии меньше трети, подзарядил его. Подзарядка ничем не отличалась от манипуляций с пологами или доспехами. О них, кстати, я тоже не забывал на тренировках.

Так и прошла декада нашего путешествия. Тренировки, тренировки и… тренировки. Одно хорошо — поесть вовремя не забывали.

Вечером предпоследнего дня пути мы подъехали к единственному постоялому двору в небольшом поселке. Этот поселок располагался в пограничной зоне и был последним поселением на пути в Сербано, до которого оставалось полдня пути.

Выпрыгнув из кареты, я первым делом направился к залу заседаний во дворе, то есть, говоря прямо, в туалет. Такие весьма нужные одиночные и групповые кабинки мы с Сеном как-то в шутку назвали залами заседаний. С тех пор и пошло. Где он? В зале заседаний. С докладом? Нет, думаю, быстренько в прениях выступит и сейчас выйдет. Значит, я рванул с докладом в зал заседаний, а остальные в дом — договариваться о постое. Пока я выступал, услышал топот коней. Похоже, еще постояльцы прибыли, отметил я. Спокойно завершив свои дела, вышел, вымыл руки под рукомойником, висевшим неподалеку, и направился к дверям дома.

Оттуда вдруг послышались крики и шум разрастающейся драки. Я со всей возможной для меня скоростью побежал и, рванув дверь, ввалился в зал постоялого двора. Догадываться, что происходит, не пришлось. Четверо вооруженных незнакомцев в кольчугах напали на наших парней. Оружия ни те, ни другие не применяли. Бой шел врукопашную. Кламира забилась куда-то в угол и с ужасом наблюдала за происходящим. Свента сцепилась с высоким седоватым мужчиной, по-видимому главарем. Так же как и первая четверка, он был защищен кольчугой, вооружен и весь увешан брошками, кулонами, камнями на цепочках и связками непрозрачных камешков. Все пальцы его рук были унизаны перстнями. Мне вспомнился тот барончик, который устроил скандал при вселении в общежитие. Этот же был взрослым мужчиной крепкого сложения с аккуратной бородкой и усами. На шее змеился рваный шрам. Они со Свентой будто танцевали парный танец. Похоже, девушке попался равный противник — понять, кто кого давит, было пока невозможно. Стремительные и плавные перемещения. Молниеносные серии ударов и блоков, уклоны, нырки… просто невозможно было за всем уследить. К сожалению, у парней дела обстояли хуже. Их явно теснили. У одного уже был разбит нос, у другого рассечена бровь и кровь заливала лицо, двое остальных держались лучше, но было видно, что противник гораздо опытнее.

Тут до меня дошло: наших бьют! Я взревел и, схватив подвернувшийся под руку стул, с яростью обрушил его на спину одного из незнакомцев. Противник рухнул на кого-то из наших парней, тот не удержался, и оба упали, можно сказать, в объятия друг друга. Дальше помнится урывками. Я хватаю другой стул и швыряю его в гада, который в это время душит кого-то из наших, вцепившись ему в горло. Потом удар в живот. Я отлетаю к дверям, сбивая мебель. Приподнимаюсь. Ко мне кто-то подлетает и пытается ударить носком сапога по лицу, а я чисто рефлекторно (мысли ушли куда-то далеко) перехватываю ногу скрещенными руками, выворачиваю ступню и толкаю противника вперед. Он падает, я, не ослабляя захват, обрушиваюсь на него сверху. Хруст голеностопного сустава и жуткий вопль. С ума сойти! Видел бы наставник по самообороне. Так чисто у меня не получалось, как я ни напрягался. Почему-то никаких страданий от боли, испытываемой незнакомцем, я в этот момент совершенно не ощущал. В голове всего одна мысль: наших бьют, им нужна помощь.

И тут я услышал лязг стали. Это уже очень и очень серьезно. Отпустив потерявшего сознание противника, я поднялся и посмотрел, что происходит. Одновременно с этим я стремительно, буквально за полминуты, сформировал узор булавы. Мало того, первая булава еще не достроилась, а уже начала формироваться вторая. Сознание равнодушно и отстраненно, как чинуша-регистратор, отметило влияние страха и стресса на мои способности к концентрации и построению узоров.

Главарь незнакомцев, увидев, что его оставшихся людей скоро додавят наши ребята, а ему одному так быстро со Свентой не справиться, отскочил в правый дальний угол зала, обнажил шпагу и выкрикнул какую-то команду. Его люди прекратили драку и, выхватив оружие, подбежали к командиру. Еще одна команда — и они выстроились чуть впереди него слева и справа. В ответ Свента выкрикнула похожую команду, и тройка наших боевиков выстроилась перед ней в похожий строй, только один из них встал справа позади нее. Блин! Те в кольчугах, а наши нет. Те явно опытнее студентов, хоть и столичной академии. Я прекрасно понимал: выбить из схватки двоих таких противников было полнейшей случайностью. Одного я огрел стулом по спине (а стулья здесь добротные — двух меня выдержат), второй явно недооценил жирдяя, решив поскорее с ним покончить. А жирдяй чудесным образом сумел провести прием. Ждать таких подарков больше не приходилось. Что там на уме у этих людей, я не знал, но, если они бросятся на ребят, я ничего не смогу сделать, опасаясь задеть своих.

Дать зарезать своих друзей, боясь навредить незнакомцам, вполне вероятно бандитам, я не мог себе позволить, поэтому, как только узор первой булавы построился, я со всей дури врезал по командиру неприятеля. С момента, когда я услышал лязг обнажаемого оружия, до того как я нанес свой удар, прошло всего несколько секунд. Противники только и успели, что сделать боевое построение.

Немного поясню. Булаву можно образно представить как шипастый шар на длинной цепи — есть такая разновидность холодного оружия. Только шар этой булавы — структура магической энергии, а вместо цепи — один из блоков той же магической структуры, пружина. Шар, попадая в объект, не задевает материальную его составляющую. Он разрушает магическую, а материальная почти моментально разваливается без ее поддержки. Незащищенного или защищенного обычной магией человека такой шар пробивает насквозь, а возвращаясь на пружине обратно, способен попутно по команде мага зацепить еще несколько объектов. Булава при этом может получить незначительные повреждения, которые легко исправить, и она снова готова к действию. На полигоне моя булава била где-то на двадцать метров. Но это, как объяснил учитель, довольно средненький результат.

Надеюсь, вы догадываетесь, какого эффекта я ожидал? Но не тут-то было. Моя булава встретилась с защитой доспеха командира и рассеялась. Целитель?! Не может быть! Нет, явно амулет. Энергетический накопитель доспеха опустел на треть, а подпитки никакой не наблюдается. Ну держи! Вторая булава устремилась к цели. Ее постигла та же участь, что и первую, но накопитель еще более опустел. Доспех выдержит максимум еще один удар. Все эти действия заняли не более секунды. Командир в связи с активацией доспеха явно понял, что его атакуют мощными магическими ударами, а защита предупредила об уровне оставшейся энергии. Главарь вполне логично предположил, что угроза исходит от Свенты и компании. Я понял, что вот-вот они бросятся в атаку, и в отчаянии приготовился ударить двумя булавами одновременно.