Берии, о деде Элизабет, о связи того с Николой Тесла.

— Не хочешь ли ты сказать, что Александр Соколов пошёл по стопам отца?

— Не только пошёл, но и преуспел настолько, что вплотную приблизился к достижениям Теслы. Кстати, ты знаешь, какая была тема докторской диссертации Соколова?

— Откуда?

— «Передача токов высокой частоты на расстояние в тысячу и больше километров, посредством эфирных вихревых колебаний при использовании резонансной системы между электрическим полем Луны и Земли.» Теме этой Тесла посвятил десять лет.

— Не означает ли это, что дед Элизабет передал документы сыну? Тот, желая продолжить дело отца, нашёл пути достижения вершины, которая в силу определённых историей причин не захотела покориться родителю, а ещё ранее Николе Тесле?

— Чем подписал себе смертный приговор.

— Но это же рок какой-то. Сначала прадед решает передать реликвии рода не сыну, а живущим в двадцать первом веке правнукам. Затем дед поступает так же, но уже с ценностями, стоимость которых несоизмерима с деньгами. Проходят годы, и теперь уже Соколову — младшему выпала честь выбирать между жизнью и смертью. Вопрос: «Что заставляло людей противопоставлять себя здравому смыслу»?

— Здравый смысл и заставлял. Иначе зачем было вынимать из тайника спрятанные там бумаги?

— Что? — изменившись в лице, Илья, сам того не замечая, начал привставать со стула. — Не было в тайнике никаких бумаг.

— Ты так считаешь?

Илья хотел было возразить. Не позволила неуверенность в том, что в Питере всё было доведено до конца. Тайник, в котором, как ни странно, не оказалось ничего, не только не давал покоя, но раз за разом заставлял возвращаться к пережитому, сопоставляя действия участников ночного «кошмара», включая себя самого.

Впервые за всё время разговора Богданову захотелось поделиться пережитым. Мешало данное француженке слово «забыть про всё».

— А ведь ты прав, Соколов — старший не мог не знать, куда отец спрятал реликвии предков. Исходя из надёжности, он не только нашёл тайнику другое применение, но и лично передал завещание жене, что очень похоже на характер Соколовых: всегда во всём искать рациональное зерно.

— А Элизабет?

— Что Элизабет?! Знает ли значимость хранившихся в тайнике документов? Вряд ли. Разбираться в украшениях, картинах, иконах это одно, а здесь уже совсем другое. Что касается токов высокой чистоты, эфирных вихревых колебаний, тут необходимо иметь, если не призвание, то хотя бы техническое образование.

— Ты это серьёзно?

— Абсолютно.

— В таком случае вынужден поставить вас, господин Богданов, в известность, что по роду деятельности Элизабет — учёная. Занимается токами высокой частоты. Профессионал высочайшего класса. Преподавала в институте Страсбурга, в котором когда-то учился Тесла.

От удивления у Богданова отвисла челюсть.

— Ты шутишь?

— Нисколько.

Понимая, что реакция его, как и он сам, выглядит смешным, Илья, представив Элизабет в огромной, похожей на спортивный зал лаборатории, напичканной разного рода оборудованием, от которого, подобно молниям, разлетаются электрические разряды, расхохотался.

— Элизабет- учёная!

Достав из внутреннего кармана пиджака бумажник, Виктор вынул пару фотографий.

— Фото из статьи, в которой чёрным по белому написано: «Элизабет Лемье — надежда французской науки». Там, где дама в защитных очках, значится: «Лемье — властелин мира».

— Хватит, — отложив в сторону фотографии, произнёс Илья.

Понимая раздражённость друга, Виктор, ни слова не говоря, встал и, выйдя из-за стола, направился к стойке бара. Обратно возвратился с бутылкой пива. Поставив перед Ильёй, занял прежнее место.

— Выпей. Говорят, помогает.

Взяв в руки бутылку, Богданов на одном дыхании вылил в рот половину.

— Последний сюрприз или будут ещё?

— Тебе мало?

— В самый раз.

Подняв бутылку на уровень глаз, Богданов словно сравнивал, осилит вторую половину или нет. Затем последовали булькающие звуки, и некогда гордо носящая звание «пиво» бутылка превратилась в стеклянную тару.

В унисон действиям друга Виктор, не дожидаясь, когда Илья обретёт дар речи, произнёс:

— Ну что перейдём к обсуждению?

— Перейдём, — проговорил в ответ Богданов.

— Случись тебе оказаться на месте Элизабет, какими бы выглядели твои действия?

Ожидая, чего угодно, но только не такой постановки вопроса, Илья поморщился.

— Предпринял попытку отыскать бумаги деда.

— А как быть с отцовскими? Результаты исследований отца тоже исчезли.

— Как?

— Очень просто. За три дня до гибели Александр Соколов вывез из лаборатории всё, что имело отношение к новому виду оружия.

— Ты же уверял, что сюрпризов больше не будет.

— То не сюрприз. То дополнение.

— Какая разница? Там, где хранятся документы деда, спрятаны работы отца.

— И где они спрятаны?

— В тайнике прадеда.

— Логично, — Виктор, заглянув в стоявшую посреди стола пустую бутылку, отодвинул ту в сторону, — Осталось выяснить, где находится тайник.

— Для того, чтобы знать, где находится тайник, придётся посетить Францию.

Взяв в руки снимки, Илья, демонстративно перевернув их изображением вверх, разложил подобно пасьянсу.

— Вопрос не по существу, ведь Элизабет летит в Париж. Без неё я не вправе что-либо предпринимать.

— И ты в этом дал ей слово?

— Да. Учитывая, что я во всей этой истории ноль без палочки. Констатация факта по поводу отсутствия реликвий произведена, о чём я готов засвидетельствовать письменно.

— И как отреагировала на это Элизабет?

— Поначалу удручающе. Потом немного отошла. Чуть позже соизволила поделиться предположением по поводу допущенной ею ошибки при расшифровке завещания.

— Выходит, француженка не сдалась?

— Сдалась? Ха-ха! Будет идти до конца.

— Если так, то не возникало ли у тебя ощущение, что Элизабет чего-то не договаривает?

— Что ты имеешь в виду?

— То, что тебя использовали.

— Не понял?

— Француженка изначально не хотела выдавать место хранения тайника. К тебе обратилась для того, чтобы отвести угрозу от себя. Ты в Москву. Она в Париж, чтобы вернуться в другом обличии, под другим именем.

Илья, сбросив тень обречённости пожизненно нести крест причастности к тайне рода Соколовых, поднял глаза на Рученкова.

— Так и есть. Элизабет вернётся в Россию под другим именем.

— Цель?

— Отыскать тайник.

— И документы тоже?

— Если те в тайнике.

— А как насчёт интересов страны? Иван и Александр, как не крути, — граждане России. В России родились. В России получили образование.

— И преждевременную смерть.

— Издержки политики как внутренней, так и внешней. Не пойди Иван против закона, то могло бы многое сложиться по-другому.

— Нам с тобой не родиться, не жениться, не рожать детей, и не жить вовсе, — не дал договорить другу Илья. — Спасибо Николе Тесла, Ивану и Александру Соколовым, вовремя спохватились. Оппенгеймер — отец атомной бомбы остановиться не смог, и каков результат?! Хиросима, Нагасаки стёрты с лица Земли вместе с сотнями тысяч жизней. Как тебе такая перспектива?

— Вопрос некорректен потому, как отдаёт демагогией. Мы обсуждаем судьбу отдельно взятого человека.

— Пока я только вижу