Сонечка и Катька кинулись к усатому врачу.

— Доктор, что с ним?!

— Ничего страшного. Брыкин открыл глаза.

— Софья Николавна, — позвал он слабым голосом.

— Что, Стасик? — наклонилась к нему учительница.

— Я вам хочу сказать, — с трудом заговорил Брыкин. — Сказать…

Сонечка погладила его по руке:

— Не надо ничего говорить.

— Нет, я хочу сказать. Я… вас… — Каждое слово давалось Стасу с трудом. Но он все-таки договорил: —…Люблю.

— И я тебя люблю, Стасик, — шмыгнула носом учительница, снова готовая расплакаться.

— Вы меня не поняли, Софья Николавна. — Брыкин приподнялся на носилках. — Я вас люблю.

— То есть как это? — Сонечка немного растерялась.

— По-настоящему… Я поэтому вам и на уроках мешал… Потому что люблю… — Стас замолчал, прерывисто дыша. Затем снова продолжил: — Я бы никогда не признался… Но сейчас, перед смертью…

— Это кто тут у нас умирать собрался? — с шутливой суровостью спросил усатый врач. — Да ты у меня, малец, триста лет жить будешь. С хвостиком.

— Ну, если с хвостиком, — улыбнулся Брыкин, — тогда я согласен. — И он потерял сознание.

— Несите скорей в машину, — приказал врач санитарам.

Стаса понесли в санитарную машину. Ком-бинезонова повели к милицейской машине. Посетителей отпустили. Казино закрыли и опечатали.

А на улице все это время стояли хмурые Димка и Ромка. Григорий Молодцов не разрешил им участвовать в операции. Впрочем, когда мальчишки увидели живых и невредимых Катьку и Софью Николаевну, от их хмурости не осталось и следа.

— Софья Николавна! Катька!.. — радостно заорали они.

— Рома! Дима!.. — Орешкина впервые назвала Молодцова по имени. — Какой же ты смелый, Дима!..

— Да какой я смелый, — смутился Димка. — Я же тебя не спас.

— Но ты же хотел меня спасти. Софья Николавна мне все рассказала. — И Катька, неожиданно для самой себя, поцеловала Димку в щеку. Ну а уж Молодцов этого и вовсе не ожидал. Однако он не растерялся и тоже чмокнул Орешкину в щеку.

«Вот уже и Димыч с Катькой целуются, — озабоченно подумал Ромка. — А я все еще не поцеловал Лику».

— Ну так едем, Григорий Евграфыч? — спросил Миша.

— Да. Едем, Малыш.

— А вы куда? — подскочил к ним Димка.

— Надо взять еще парочку бандитов.

— А можно и мне с вами?

— Залезай в кабину, — разрешил сыну Суперопер.

— А мне можно? — попросил Ромка.

— Залезай! — разрешил и ему Григорий Молодцов.

— А ты, Катюша, у меня переночуешь, — сказала Сонечка.

Катька, конечно, с радостью согласилась.

Оперативники заскочили вслед за мальчишками в кабину «уазика». Семеныч вставил ключ в замок зажигания.

— Пристегните ремни, — сказал он. — Взлетаем.

И «уазик» с бешеной скоростью помчался на Кирочную.

Шел уже третий час ночи, когда «уазик» остановился у дома девятнадцать по Кироч-ной улице. Все окна в доме были темные. Кроме одного. На четвертом этаже.

— Старый питерский дом, — прикинул Суперопер. — По две квартиры на площадке. Значит, это у покупателей свет горит. Ждут оружие. Ладненько. Пошли брать, мужики.

Оперативники выскочили из машины. Вслед за ними выскочили мальчишки.

— А вы, пацаны, куда? — обернулся Григорий Молодцов.

— Тоже брать, — сказал Димка.

— Ну-ка, живо в кабину!

— Па-ап, — обиженно протянул Молод-цов-младший, — ты же сам говорил…

— Что я говорил?

— Что можно с вами поехать.

— Правильно. Поехать. На машине прокатиться.

Димка надулся:

— В казино нельзя. Сюда тоже нельзя. Так я ни одного преступника не поймаю.

— Не торопись, парень, — хлопнул его по плечу Миша Малыш, — на твой век преступников хватит.

— Надоест еще ловить, — прибавил Гена Зоркий Глаз.

Оперативники, включая Семеныча, скрылись в подворотне.

— «На машине прокатиться». Слышал, Орех? — начал бурно возмущаться Димка. — Охота была на их драндулете кататься! Я думал, мы бандитов пойдем брать!..

— И я так думал. А тут на тебе, — тоже возмущался Ромка, впрочем, не столь бурно, как Димка.

— «Ударная группа» называется, — продолжал возмущаться Молодцов. — На квартиру поперлись. Кто ж так бандитов берет?.. Здесь по-другому действовать надо.

— А как по-другому? — из любопытства спросил Орешкин.

— Трое устраивают засаду на лестничной площадке, — принялся с удовольствием излагать свой план Димка. — А четвертый кидает в окно гранату со слезоточивым газом. Бандиты, рыдая, выскакивают из квартиры. Тут-то и бери их голыми руками.

— Я думаю, твой отец так бы и поступил, если б у него были гранаты. Но у него же совсем ничего нет.

— Нет — у меня бы попросил. — Молодцов вытащил из кармана гранату. — Видал, Ро-мыч?

Ромка с интересом разглядывал продолговатый предмет в руке у друга.

— Это что, граната?

— Ага. Со слезоточивым газом.

— Откуда она у тебя?

— У Борьки Климова из 7 «Б» выменял.

— А что дал взамен?

— Газовый пистолет. Орешкин присвистнул.

— За гранату пестик отдал?!

— Да он сломанный.

— А-а.

Димка подбросил гранату на ладони.

— Ну что, Орех, поможем нашей доблестной милиции?

Ромка, задрав голову, посмотрел на светящееся окно:

— Высоко. Не докинешь.

— Спорим, докину?

— Спорим, не докинешь! Слушай, а по-моему, это не та квартира.

— Отец же говорил — та.

— Откуда он знает? Он просто предположил.

…Квартира и в самом деле была не та. Та квартира располагалась в другом конце дома. Оперативники поднялись на четвертый этаж и подошли к двери под номером восемь.

— Звони, Зоркий Глаз, — вполголоса приказал Молодцов.

Гена позвонил.

— Кто там? — раздался голос.

— Колдуй, баба, колдуй, дед, — сказал пароль Суперопер.

— Трое сбоку, ваших нет, — послышался отзыв. Дверь открылась. — Заходи, братва.

Оперативники вошли в темную прихожую. Дверь резко захлопнулась.