Где то единственное место, о котором я непременно должна узнать?

Не успеваю опомниться, как моя кобыла пускается в галоп. Хвост летит по ветру, уши прижаты, а я отчаянно цепляюсь за поводья. Только бы не упасть! Пригибаюсь к самой шее лошади, от бешеной скачки ветер бьет в лицо, все вокруг сливается в одно расплывчатое пятно. Не знаю уж, какое расстояние мы покрываем всего за несколько секунд, и вдруг лошадь останавливается, а я от неожиданности перелетаю через ее голову и шлепаюсь в лужу.

Кобылка с громким ржанием встает на дыбы, храпит, фыркает и пятится; я потихоньку встаю, стараясь не испугать ее еще сильнее.

Вообще-то я больше привыкла иметь дело с собаками, а не с лошадьми. Говорю вполголоса, наставив на нее указательный палец:

— Стоять!

Лошадь прижимает уши и смотрит на меня неодобрительно. Я проглатываю свой страх и на всякий случай еще раз повторяю:

— Стой на месте! Никуда не уходи!

Вряд ли она меня спасет в случае серьезной опасности, и все-таки не хочется остаться совсем одной в этом странном и жутковатом месте.

Мои шорты заляпаны грязью. Я закрываю глаза и пытаюсь их заменить или хотя бы сделать чистыми. Безуспешно. В этом уголке Летней страны материализация не действует.

Поглубже вдыхаю и беру себя в руки. Мне, как и лошадке, очень хочется убраться отсюда, но я понимаю, что не зря здесь оказалась. Что-то важное я должна увидеть. Присмотревшись, замечаю: вместо привычной сияющей золотистой дымки надо мной нависло сумрачное серое небо, моросит частый дождь. Судя по тому, что под ногами — жидкая грязь, льет здесь постоянно, а с другой стороны — деревья сухие и голые, словно сто лет не видели воды. Должно быть, этот дождь не идет им на пользу.

Делаю пару шагов вперед: нужно все-таки выяснить, зачем я тут. Оступившись, проваливаюсь по колено в мерзкую жижу. Решаю дальше ехать верхом, но, как ни уговариваю, как ни приказываю, лошадь наотрез отказывается двинуться с места, разве что в ту сторону, откуда мы явились. В конце концов я сдаюсь и отпускаю поводья.

Оглянувшись на всем скаку, вспоминаю, как говорили двойняшки:

«В Летней стране возможно все. Вообще все». Неужели я случайно заглянула на ее темную сторону?

— Что с тобой?

Не пойму, о чем спрашивает Джуд. Перевожу взгляд туда, куда он указывает пальцем, а именно — на мои заляпанные грязью ноги и пляжные сандалии, когда-то золотистые, а сейчас, под коркой грязи, гнусно-бурые.

Нахмурившись, быстренько заменяю одежду и обувь на такую же, только новую и чистую. Приятно видеть, что в этой части Летней страны магия мне подчиняется, не то что в том неприютном уголке. Заодно материализую легкий сиреневый жакет и, набросив его на плечи, отвечаю:

— Мне надоело ждать. Я не знала, когда ты выйдешь, и отправилась… в небольшую экспедицию.

Пожимаю плечами, словно тут и говорить-то не о чем, обычная прогулка. На самом деле ничего обычного в голых сухих деревьях и бесконечном дожде не было. Даже лошадь рвалась поскорее ускакать оттуда. Просто я не хочу углубляться в подробности. Джуду и так много нового нужно осмыслить, а мне не терпится узнать, что он видел.

— Ты, главное, скажи, с тобой что было?

С виду он такой же, как раньше, от золотисто-русых дредов до резиновых сланцев, зато внутри определенно изменился. Он по-другому держится, и аура его ощущается иначе. Словно стал ярче, светлее, переполнен энергией и в то же время как-то слишком нервничает для человека, который только что посетил одно из величайших чудес Вселенной.

— Это было… очень интересно.

Джуд кивает и, на мгновение встретившись со мной взглядом, сразу отводит глаза.

И все? По-моему, я заслуживаю большего, ведь именно я его сюда привела.

— А подробней нельзя? Что ты увидел, услышал, узнал? Чем занимался там, внутри? Ты нашел ответы, которые мне нужны?

Если опять начнет темнить, я не удержусь и загляну в его мысли!

Джуд с тяжелым вздохом отступает на несколько шагов и только тогда наконец-то смотрит мне в глаза.

— Не хочется сейчас рассказывать в деталях. Я еще не совсем разобрался… Очень много новой информации.

Решительно прищуриваюсь. Если так — сама посмотрю. В Летней стране мало что остается тайной, тем более что Джуд здесь новичок и еще не освоился с магией. Однако я сразу натыкаюсь на каменную стену. Теперь понятно, где он был.

Хроники Акаши.

Помню, Роми как-то сказала: «Мы не все твои мысли читаем, Эвер, — только то, что позволено. То, что ты видела в Хрониках Акаши, — твое и только твое».

Теперь для меня еще важнее узнать, что там, в его мыслях. Подхожу ближе, и вдруг меня обволакивает знакомое тепло, а по коже бегут мурашки. Оборачиваюсь и вижу Деймена. Он спускается по высоким мраморным ступеням, останавливается… Весь мир вокруг замирает… Наши глаза встречаются.

Я хочу окликнуть его, позвать. Вот она — возможность объясниться!

Внезапно до меня доходит, как все выглядит в его глазах. Я привела Джуда в Летнюю страну — наше с Дейменом особенное место.

Не успеваю и рот открыть, как он уже исчез, будто его здесь и не было.

Но ведь он был!

На моей коже остался след его энергии.

Один-единственный взгляд на Джуда подтверждает, что мне не померещилось. Его глаза расширены, губы полуоткрыты — он протягивает ко мне руку, хочет утешить, а я отшатываюсь. Мне дурно делается от одной мысли о том, как все это воспринял Деймен.

— Уходи. — Я поворачиваюсь к Джуду спиной, горло сдавило. — Закрой глаза, сотвори портал и уходи. Пожалуйста.

— Эвер…

Он снова тянется ко мне, но я уже переместилась.

Я иду, сама не зная куда. По крайней мере, здесь Деймен меня уже не застанет. Хотя, куда бы я ни шла, от бед не уйти. Только сейчас я поняла старинную пословицу на кофейной кружке, которую мне подарила в восьмом классе учительница литературы: «От себя не убежишь».

Беги не беги, твои проблемы останутся при тебе. Предназначенный путь суждено пройти до конца.

Хорошо в Летней стране, и все же это лишь временная передышка. Стоит вернуться в обычный мир, и наверняка все станет как прежде.

Я неспешно шагаю вперед, раздумывая, не зайти ли в кино, посмотреть какой-нибудь старый фильм, или, может, отправиться в Париж, пройтись по набережной Сены, а то и навестить Мачу-Пикчу или развалины римского Колизея, — и вдруг останавливаюсь перед скоплением небольших коттеджей.

Скромные деревянные домики с маленькими окошками и островерхими кровлями — казалось бы, ничего особенного, но один из них меня манит, он будто светится, и я, сойдя с дороги, приближаюсь к дверям. Не понимая, в чем дело, стою в нерешительности — постучать или нет?