Шагая вперед, она огляделась. Мерцающие огоньки вели к офисному зданию компании Стилов. Повсюду лежал снег, создавая ощущение идиллической зимней сказки.

Краем глаза Наоми увидела знакомый силуэт.

Ее сердце забилось чаще, и у нее сдавило грудь, когда к ней навстречу пошел высокий темноволосый мужчина в безупречном черном смокинге.

Ройс.

Наверное, она слишком долго стояла, затаив дыхание, потому что у нее закружилась голова.

Он пошел рядом с ней по красной дорожке мимо невысоких деревьев, украшенных мерцающими белыми огоньками. Ей хотелось, чтобы этот вечер прошел удачно. Сейчас ей крайне важна стабильность.

Швейцар улыбнулся и открыл двери офиса компании Стилов для нее и Ройса.

Как всегда соблазнительный и привлекательный, Ройс взял со стола две маскарадные маски, украшенные бисером и перьями.

– Ты сегодня очень красивая.

– Спасибо… Почему ты здесь? – прошептала она, беря маску, которую он ей протянул. Это была богато украшенная венецианская маска с золотой отделкой и роскошными перьями. Она прижала маску к лицу, глядя на Ройса.

– Я приехал из-за тебя, – ответил он.

– Вот так просто?

– Скажем так: я узнал универсальные законы равновесия и понял, что сегодня мне надо быть с моей ровней, которая противоположна мне во всем. Если только у тебя нет спутника. – Бордово-золотая маска подчеркивала янтарные крапинки в его карих глазах.

– Ты знаешь, что я приехала одна. – Она сглотнула, радуясь тому, что маска закрывает ее щеки.

– Хорошо. Если мне не придется бороться с соперником, значит, мы не опоздаем. – Он протянул ей руку.

Наоми почувствовала опасения. Теперь она знала, как больно приближаться и привязываться к Ройсу, который не открывал ей своего сердца. Но что-то заставило ее уступить ему сегодня, в последний раз.

Джазовый оркестр уже играл, приглашая гостей танцевать.

Наоми было очень трудно сосредоточиться на вечеринке, пока ее сердце колотилось как сумасшедшее от близости Ройса. Старое притяжение и желание было сильным, как всегда. Даже сильнее, потому что она знала: она сразу потеряет голову, как только прикоснется к нему.

Они шагали вперед под золотым и белым тюлем, свисающим с потолка. Повсюду были гости в маскарадных масках; они фотографировались друг с другом на фоне художественной инсталляции в стиле эпохи Ренессанса.

Повсюду были мерцающие вечерние платья и темные смокинги. Гости разбились на парочки, в воздухе витала романтика. И не только романтика. Гости обнимались. Члены семей Стил и Миккельсон обнимались и произносили тосты.

Сегодня вечером не было ни соперников, ни врагов.

Только любовь. Во всех ее проявлениях.

Джек и Джинни встречали приезжающих гостей, среди которых было много их родственников и близких друзей. Только ближайшее окружение семьи знало о том, что заявила Милла Джонс. Глядя на Джека, никто ни о чем бы не догадался. Тем не менее Наоми заметила, как Джинни старается оградить его от лишних разговоров. Она слегка поглаживала пальцами его запястье, что со стороны выглядело простой привязанностью; но знающий человек понял бы, что она его утешает.

Возможно, впервые после того, как ее семья сошлась с кланом Миккельсонов, Наоми хорошенько посмотрела на своего отца и Джинни. Она только теперь заметила, что они постоянно поддерживают друг друга. Они стояли рядом и представляли собой единое целое.

Они действительно любили друг друга.

Они воспользовались вторым шансом на любовь.

Это казалось так просто. Возможно, так и было. Ройс не бросал Наоми, сколько бы раз она его ни отталкивала. Он оставался если не рядом с ней, то по крайней мере достаточно близко, чтобы вовремя прийти ей на помощь. Увидев его здесь сегодня, она забыла обо всем. Он старался сохранять равновесие в их отношениях. Наоми была единственной, кто всегда слишком сильно перетягивал на себя одеяло.

Вероятно, она опять сглупила, прогнав его прочь.

Послышался резкий звук трубы и барабанный бой. Прожектор осветил боковую сцену, на которую вышел Ройс.

– Для меня большая честь участвовать в торжествах, посвященных свадьбе Джека и Джинни. Они вдохновляют как своих членов семьи и друзей, так и деловых партнеров. – Ройс поднял бокал с шампанским, сверкающим при свете прожектора. – Я знаю, что они не просили подарков, но у меня есть предложение, от которого они, по-моему, не смогут отказаться. И я сейчас же его сделаю. Я хочу внести свой вклад в проект повышения безопасности нефтепроводов. Вся прибыль от моего патента на новое оборудование пойдет непосредственно на внедрение этого проекта.

Стоя в толпе гостей, Берч Монтойя поднял бокал:

– Я тоже выделю на это дополнительный миллион.

Гости зашумели, потом раздались аплодисменты. Затем послышались крики о намерении присоединиться к финансированию проекта. Когда наступила тишина, Ройс снова поднял бокал:

– За Джека и Джинни! За «Аляска ойл-баронз»!

Наоми глазела на Ройса на сцене, не в состоянии отрицать прилив волнения оттого, что он рядом с ней. Он сделал это для нее и ее семьи. Публичное заявление. Он очаровал всех гостей. Он стоял у всех на виду, под светом прожектора, и держался легко и непринужденно. Ради нее.

Аплодисменты стихли, и он подошел к ней, усмехаясь.

– Я не знаю, что сказать. Спасибо за сенсацию. – Ее руки дрожали, она поставила бокал шампанского на поднос официанта. – Ты все еще будешь работать с компанией, не так ли?

– Конечно, – произнес он. – Давай где-нибудь уединимся и поговорим? Вернее, я должен кое-что тебе сказать.

Ее переполняла надежда и страх.

Мозолистые кончики его пальцев касались ее ладони, когда он повел ее через толпу гостей. Проходя по залу, они слышали звон бокалов. Открыв дверь, он вывел Наоми на балкон, где были установлены обогреватели.

Отпустив ее руку, он подвел Наоми к краю балкона, чтобы осмотреть залив.

– Вечеринка удалась. Две семьи объединились.

– Это кажется нереальным после суматохи с возможностью того, что Бреанна… – У Наоми сдавило горло, она не могла говорить.

Он прижал Наоми к груди, и ее маска чуть съехала набок. Она наслаждалась возможностью быть рядом с ним. Она скучала по нему. Она нуждалась в нем. Закрыв глаза, она вдохнула знакомый аромат его лосьона после бритья.

Однако непонятно, почему Ройс приехал на вечеринку.

Она облизнулась и сглотнула:

– Но сегодня я ничего не могу с этим поделать. – Она слегка отстранилась от него. – Сегодня праздник. В честь папы и Джинни.

– И в нашу честь, я надеюсь, – сказал он.

Сердце едва не выскочило у нее из груди, и она прикусила губу, чтобы не выболтать прямо здесь и сейчас о том, как она его любит. Ей надо было выслушать его.