больше их ожидала услышать от меня, а не от своего немолодого человека.

— Конечно, я хотела, чтобы моя младшая сестра была под присмотром! И вообще, мы не об этом говорили. Она уже провела ночь со своим начальником один раз. Теперь только проверить ее на венерические и дождаться папы, чтобы он ее увез под присмотром домой!

Я вспыхнула моментально. Щеки, наверняка, горели красным, раз даже глаза от злости начали слезиться.

— Ты дура, Аля! Полнейшая! — я шлепнула ладонью по столу, вдруг перестав опасаться непонятного Бориса. — Сейчас же прекрати меня оскорблять и лезть в мою жизнь. Я же в твою не лезу!

— Да потому что у меня все идеально! — тут же закричала сестра, а я со злостью повернулась к Борису.

— У вас случаем детей нет? — как можно спокойнее спросила я, решив проверить догадку.

Если не удастся, «выстрел» уйдет в молоко, а если да…

— Да какое это имеет значение! — тут же влезла Аля, подтверждая мои мысли.

— А как они относятся к Альбине? — продолжила, чувствуя, как руки начинают мелко трястись, а у Бориса зло сужаются глаза.

— Он с ними не общается, поэтому нас еще не знакомил! — хлопнула по столу Аля, привлекая внимание. — И вообще, не лезь не в свое дело.

— Ну ты же делаешь вид, что тебе не безразлична моя! — мотнула я головой и еще раз повернулась к мужчине. — Борис, вы в разводе?

Вместо ответа он усмехнулся и поднялся.

— Хватит.

Клокотавшая во мне злость и обида так и заставляли спросить, заострить на этом внимание. Довести до Али мысли, что я тоже могу строить неприятные, но не имеющие под собой оснований, предположения.

Очень хотелось ее уязвить, но… Но я смолчала. Правда, пришлось не в фигуральном смысле прикусить язык.

— Я хочу забрать свои вещи и больше вам не мешать, — четко произнесла я, сжимая в кулаки подрагивающие руки.

Сейчас самое время отпустить меня. Зачем продолжать неприятный разговор?..

Аля, как и я молча повернулась к Борису. Будто это не наша с ней проблема, а его. Будто он тут нас будет судить…

— Нет, — едко произнес он, ото двигая стул и направляясь ко мне.

Я непроизвольно сглотнула, поджав губы, но стойко осталась на своем месте.

— И почему? Нам есть, что еще обсудить?

Борис остановился прямо передо мной и ласково улыбнулся.

От этой улыбки вся смелость и спокойствие стекли куда-то в пятки.

— Знаешь, я думал, Аля приукрашивает. Думал, что ты либо испорченная стерва, наконец вырвавшаяся из присмотра родителей и побежавшая искать себе «папика» (что вряд ли), либо умная девочка своим трудом устроившаяся в компанию, а твоя сестра, со своими бабскими заморочками, просто преувеличивает. Но ты молодец. Оказалась гораздо интереснее. Строишь из себя умняшку. Откуда-то про мою жену узнала. Перед своим боссом ноги раздвинуть успела за шмотки и хату в Москве.

— Я не… — шепнула, и тут же отлетела к стене, ударившись затылком.

— Я не закончил, — усмехнулся Борис, встряхнув ладонью, который только что дал мне оплеуху. — Сейчас ты уйдешь и ничего не расскажешь своим родителям ни обо мне, ни об Але.

Все еще не понимая, что только что произошло, я посмотрела на Алю, опустившую взгляд.

— Дальше, — Борис протянул ко мне руку, намотав мои волосы на кулак. — Дальше, ты забудешь об Але и больше не будешь беспокоить ее по ерунде. Если ты окрутила своего начальника, значит, хватит мозгов и с остальными проблемами справиться. Понятно говорю?

Он дернул меня за волосы, а я, вскрикнув, закивала.

— Все вы любите кричать, кидаться словами, а когда говорит мужчина — сразу замолкаете, — довольно произнес он. — Это правильно.

Он направился в сторону выхода, практически таща меня за собой, заставляя унизительно сгибаться, чтобы не оставить клок волос в его руке.

Никто никогда не вел себя так со мной.

Я не находила слов. Я не находила в себе даже сил что-либо сказать. После удара о стену было страшно открывать рот.

Щелкнул замок, и меня, как я была босой и без курточки, вышвырнули на лестничную площадку.

— Мне, по-большому счету, плевать на ваши бабские разборки, но не советую тебе лезть в мою жизнь. Пожалеешь, — мужчина зло усмехнулся, глядя на меня сверху вниз.

— Вещи… — просипела я, когда он уже собирался закрыть дверь.

— Или жди, пока они окажутся на помойке, и вытаскивай их оттуда, или что-нибудь придумай. Ты же умная… — он еще раз усмехнулся, окинув меня взглядом, и обернулся назад, где в коридоре молча застыла испуганная Аля. — Я запрещаю тебе с ней общаться. Поняла?

— Поняла, — согласно кивнула она и, кинув на меня быстрый взгляд, уточнила у своего монстра, — Мы можем ей обувь и куртку отдать… Она же… — Аля облизала губы и натянуто улыбнулась. — Соседи не поймут, если встретят внизу неодетую девушку осенью. Разговаривать начнут.

Борис медленно кивнул и, не глядя, пнул мои балетки на лестничную площадку, туда же на пол кинув мою куртку.

— Надеюсь, ты все поняла, — медленно произнес он и, дождавшись моего кивка, захлопнул дверь.

В подъезде было оглушающе тихо. Из открытых окон слышно было, как во дворе играет малышня, как где-то вдалеке едут машины…

Я наклонилась за курткой, надела балетки, которые уже несколько дней хотела заменить на сапоги, оставшиеся у Али дома…

Молча вышла из подъезда, добела сжимая руки и только зайдя за следующий дом, разрыдалась.

Глава 27

Рано или поздно все закончится. Наша вселенная, мои слезы…

Я не знаю, сколько просидела на лавочке, по-детски обняв свои коленки, но, когда успокоилась, детей на улицах уже не было, вдоль домов зажглись фонари, а я отморозила себе попу. Может именно она и помогла мне прийти в себя.

Эмоций не осталось, поэтому всхлипнув разок напоследок и обняв себя руками, я пошла к метро.

Ужасно хотелось, как в родном городе вызвать такси, чтобы меня — страшилище с распухшим носом и красными глазами, никто из прохожих не видел. Но пришлось напомнить себе, что я в столице. Здесь цены не то что кусаются — они готовы загрызть тебя насмерть, стоит только забыться. Не только цены, кстати…

Я еще раз всхлипнула (на этот раз точно последний) и