Но проехать к дому, где засели бандиты им не удалось. Метров через сто их остановил патруль и, несмотря на уговоры, машину дальше не пропустили. Лескович взял камеру, Меньшов штатив, а ассистент, которого звали Пётр, тяжёлый аккумулятор. Наташа осталась в автобусе и, когда попыталась закурить, у неё задрожали руки.

Здесь уже были слышны выстрелы. Поневоле хотелось пригнуться, но Володя Лескович упорно шёл вперёд и ассистенты послушно следовали за ним.

Рослый ОМОНовец с автоматом на груди, увидев съёмочную группу, рукой показал на ближайший пригорок. Там на высоте, оператор встал на колено, взял камеру в руки и начал снимать. Вдруг совсем рядом загрохотал пулемёт. Операторская группа, как по команде, залегла.

– Так мы много не наснимаем, – заключил Лескович. – Надо что-то придумать.

Но оказалось, что полиция за них уже всё продумала. Справа от пригорка показался БТР, весь закованный в броню. Это с его башни строчил пулемёт.

Меньшов быстро поставил штатив, оператор водрузил на него камеру и уже без перерыва, не отвлекаясь на выстрелы, продолжил съёмку.

Когда всё было кончено, им разрешили подойти к развороченному дому. Три человека были убиты, в одном из них Игорь узнал парня в тельняшке, который с угрозами подходил к нему в больнице. На полу валялись автоматы, патронташи и отстрелянные гильзы. Операторы отсняли всё что было дозволено, а уж затем, для завершения репортажа, стали снимать усталых, но радостных ОМОНовцев.

Вернувшись к автобусу, они застали Наталью Викторовну в кабине водителя. Она ела бутерброд, запивая его чаем из термоса.

– Ну что, ребята, отстрелялись? Я надеюсь, материал в порядке?

– В порядке-то в порядке! – огрызнулся Лескович. – Но поесть и операторам не мешало бы.

Нисколько не растерявшись, Наталья Викторовна подытожила:

– Нам надо немедленно вернуться на студию, поедите в столовой!

– Так до студии часа полтора пилить! – не унимался оператор.

– Может тебя своей грудью накормить? – Наташа просто пылала от гнева.

– Успокойтесь вы, в конце концов! – вмешался Меньшов. – Как-нибудь потерпим до студии.

Инциндент был исчерпан, хотя всю дорогу ехали молча. Сказывалась не только усталость, но и нервное напряжение. Зато на студии отснятый материал был принят на ура, быстро смонтирован и в тот же вечер показан по телевизору.

Съёмочной группе Натальи Погоняй была объявлена бдагодарность.

Работа вошла в привычную колею, хотя по вечерам после напряжённых съёмок Игорь сильно уставал и старался как можно скорее добраться домой. На студии он, как правило, обедал с Наташей. Она заказывала рыбу с картошкой, а Игорь салат и гречневую кашу. Выпив традиционный компот и аккуратно вытерев губы, Наташа сказала:

– Завтра в десять утра мы идём к знахарю, – и увидев недовольную физиономию Меньшова, категорично заявила. – И не вздумай отнекиваться. О встрече я уже давно договорилась.

Утром зарядил нескончаемый дождь, низкие тучи висели над городом и на настроение было соответствующим. Они подошли к Дому культуры железнодорожников. Центральная дверь была заперта и в здание клуба им пришлось заходить со двора. В большом вестибюле было сумрачно и свет горел только в привратницкой, где два здоровых мужика в униформе смотрели телевизор.

– Простите, нам к знахарю, – громко сказала Наташа.

Увидев молодую, красивую женщину, охранники приободрились.

– У него приём только по записи. Вы записаны?

– Да, конечно! У нас обо всём договорено. Тогда пройдите на второй этаж, комната двадцать четыре.

Они поднялись по широкой, но грязной лестнице и прошли в коридор, где у закрытой двери сидело несколько человек. На табличке было лаконично написано «Деревянников». С мокрых зонтов капало, из приоткрытого окна тянуло холодом и все как-то неловко молчали.

Каждые десять-пятнадцать минут дверь открывалась и молодой человек в белом халате приглашал следующего. Когда подошла их очередь, Наташа негромко сказала:

– Игорь, ты иди сам. Я тебя здесь подожду.

Себе на удивленье, Татьяна легко втянулась в институтские занятия. С утра, выгуляв Бакса и выпив чашку кофе, она спешила в институт. Лекции, семинары, практические занятия, всё это навалилось скопом, но Таня, несмотря на то, что уставала, с радостью вертелась в этой карусели. Самое удивительное, что она спокойно занималась в анатомичке, хотя многим студентам от вида распотрошённых трупов становилось дурно.

Обычно занятия заканчивались в пять часов, но сегодня Татьяна задержалась, так как надо было сдать реферат по физиологии. Она приветливо кивнула Виктории. – Тебя подождать? Пойдём вместе?

– Нет, я пока занята. Мне ещё с преподавателем поговорить надо, – Жаботинская слегка покраснела.

– Смотри, Вика, так и замуж выскочить недолго.

– Но ведь Стоянов женат! Так что мне в ближайшее время ничего не светит.

– Пока, береги себя, – и Таня вышла из аудитории.

Она оделась в гардеробной, мимоходом глянула на себя в зеркало и вышла из института. Андрей, как всегда, ждал её.

– Привет, красавица! – шутливо приветствовал он девушку.

– Привет, привет! – улыбнулась Татьяна.

Она понимала, что после всего пережитого, потери ребёнка и развода с мужем, заводить очередную интрижку ей совершенно не нужно, но Андрей был настойчив, не спешил с предложением и их дружеские отношения постепенно развивались.

Они прошли к остановке автобуса, долго его ждали и, когда он, наконец, подошёл, то оказался переполненным. С трудом втиснувшись в переднюю дверь, они оказались прижатыми друг к другу. Андрей упёрся двумя руками в поручень, защищая Таню от толпы пассажиров.

– Не боясь показаться смешным, я приглашаю тебя в цирк, – Андрея сильно прижали сзади и он был вынужден говорить на ухо Татьяне. Ситуация получалась довольно пикантная.

– Ты вероятно забыл, что у нас занятия в институте.

– Да нет, я всё помню и поэтому взял билеты на воскресенье. Ну так что, идём? – и он посмотрел в глаза девушке.

Таня тут же глаза опустила и негромко сказала:

– Ну если в воскресенье, то почему бы и не пойти.

Дни пролетели незаметно, наступили выходные и они встретились у входа в парк в шесть часов вечера. До цирка было недалеко, минут двадцать пешком и они неторопливо пошли по аллее. На лавочках сидели аккуратные старушки, с тревогой наблюдая за своими непоседливыми внуками. Молодые мамы гордо катили коляски с детьми, на деревьях чирикали воробьи настырные голуби вылетали прямо из под ног. На улице было прохладно и, когда они вошли в здание цирка, то стало так уютно и хорошо, что настроение сразу же улучшилось.