я, плюнув на все, позаимствовала машину в одном из дворов. Примерно через час я подходила к дому, с непривычки долго не могла найти дорогу в эти катакомбы и колесила по округе. Дом тонул в темноте, я потянула на себя дверь подъезда, после чего немного постояла, прислушиваясь. Все та же тишина и темнота, как же они мне надоели. Поднявшись на нужный этаж, я толкнула дверь, она была открыта, впрочем, как всегда. Коридор тоже тонул в темноте, зайдя внутрь, я прикрыла дверь и замерла, почувствовав, как к затылку прижалось дуло пистолета.

– Это я, – сказала я на всякий случай, и пистолет убрали. Быстро обернувшись, я увидела Колю.

– Цела? – спросил он.

– Да.

Он выдохнул и прошел в кухню, я за ним. Коля включил ночник, и я смогла лицезреть на его лице приличный синяк.

– Ничего себе, – присвистнула я, подходя к нему и протягивая руку к опухшему глазу, – кто тебя так?

– Тип из коридора, – хмыкнул он.

– Надо бы обработать.

Вместо ответа Коля вдруг обнял меня и прижал к себе.

– Что это на тебя нашло? – нахмурилась я, вставляя между нами руки.

– Мы столько пережили вместе, – привычно хмыкнул он, – мне кажется, пора слиться в объятьях.

– Я бы не стала торопить события.

Коля поглазел и отпустил меня, усмехнувшись.

– Им ты тоже так говорила?

– Кому? – не поняла я.

– Всем. Мироновым, Петренко, кто у тебя еще в списке?

– Не понимаю, к чему эти разговоры.

– Конечно, – покачал он головой, – я-то все гадаю, чего босс с тобой носится.

– И чего?

– Бросить не может, – хмыкнул он, – видит, что пустой номер, а бросить не может, потому что есть в тебе что-то такое…

– Заканчивай с этой бодягой, – не выдержала я, Коля снова усмехнулся.

– Ладно, забыли. Рассказывай, как сбежала?

Я поведала свою историю, опустив, правда, рассказ про журналиста. По всему выходило, что я смылась, когда кто-то бросил в нас гранату, оказавшуюся пшиком.

– Да ты просто героиня боевика, – качнул он головой, – если честно, нам обоим крупно повезло. Значит, твоя пушка осталась там? – задумчиво закончил Коля. – Это не очень хорошо, положим, на меня не выйдут, но… Ладно, посмотрим. Когда ты уходила, парень был жив?

– Да, – кивнула я, – а по коридору неслась армия спасателей.

– Будем надеяться, что так.

– Что произошло с тобой?

– Этот гад меня видел, а я его нет, он меня чуть не зацепил, выстрелил, пистолет с глушаком, но я успел увернуться. Бросился на него, он заехал мне в глаз и откатился. Я решил не геройствовать и рванул в сторону травматологии. Возле двери никого не было, я прошмыгнул на лестницу, и очень вовремя, как раз услышал, что приехал лифт. В общем, банально повезло.

Мы немного посидели молча, выпили чай.

– Что думаешь? – спросила я его. Коля пожал плечами.

– Посмотрим, что покажет завтрашний день. Как думаешь, парнишка сказал правду?

– Похоже на то.

– У меня впечатление, что о чем-то он не договаривает. То ли боится, то ли не считает нужным открыть тебе душу.

Я пожала плечами.

– Рассказ его выглядел правдоподобно. А скрывать он может информацию о желтом рюкзаке, о котором мы совершенно ужасным образом забыли. Мысль же, которую он хотел донести до меня в ресторане, довольно ясна.

– И какова она? – спросил Коля, посматривая на меня с усмешкой. Я разозлилась, поняв направление его мыслей, но спокойно ответила:

– Скорее всего, Петренко и мэр недовольны выдвижением Миронова, вот и думают, как ловчее его скинуть. Ярослав придумал какой-то план, в этом он мастер. В нем он хочет задействовать сына Миронова, Женьку.

– И девицу.

– И девицу.

– Предположительно, тебя.

– Этого я не знаю.

– Если все так, выходит, что-то вас с сыночком связывает? Хотелось бы знать, что.

Коля смотрел, я молчала.

– Никакого романтического подтекста, – сказала, наконец, – с год назад я вляпалась в неприятную историю, Женька ей тоже интересовался, там и познакомились.

– А дальше?

– Какое-то время общались, просто общались, – добавила я, заметив его усмешку, – потом перестали, вот и все.

– Тем не менее, Ярослав Александрович уверен, что сможет тебя использовать, несмотря на то, что вы уже не общаетесь.

– Ярослав большой умник, так что с успехом может использовать кого угодно, даже пугало огородное.

– Согласен. Ладно, посмотрим, что будет дальше. Есть идеи, что делать?

Я немного подумала.

– Если Петренко что-то задумал в связи с Женькой, неплохо бы поговорить с последним.

– И он раскроет тебе душу, – съязвил Коля.

– По крайней мере, будет знать, чего ждать от жизни.

– Хорошо, завтра попробуем с ним встретиться, а сейчас пошли спать.

Я отправилась в комнату, не зная, что готовит мне судьба, а она между тем не поскупилась. Проснувшись около одиннадцати, Колю я привычно не обнаружила, Лева покачивался в кресле— качалке и слушал музыку. В этот раз был Джон Кэш, у парня определенно наблюдался отличный музыкальный вкус.

– Завтрак на столе, – сказал он мне, – сегодня я расстарался, так что это не овсянка, а манка.

Посмеявшись, я поела, к счастью, эта каша не вызывала у меня неприязни. Сегодня Коля не стал задерживаться до вечера, около двух я вышла из студии, привычно проведя время за мольбертом Левы, и он как раз ввалился в квартиру. С каждым днем парень выглядел все веселее, я не понимала, то ли его так радует происходящее, то ли просто нервы шалят. Я прошла в кухню, он следом за мной.

– Вижу, есть новости, – хмуро сказала я, кинув взгляд на газету в подмышке.

Коля даже комментировать не стал, хмыкнул, сунув газету мне в руки, а сам уселся в кресло— качалку. В этот раз искать долго не пришлось: мне отвели обложку. Из заголовка можно было догадаться, что речь пойдет не только о Леше, но и о мэре, и что история будет трогательной и душераздирающей. Открыв статью, я принялась читать. Чем дальше читала, тем хуже мне становилось.

– Что за чертовщина? – откинула я газету в сторону.

– А по-моему, все предельно ясно, – не согласился Коля, – ты крутила роман с мэром, а также с его сыночком. Тот что-то пронюхал, то ли о тебе, то ли о вас, поди разбери, ты психанула и стукнула его по голове, разумно решив, что папаша перспективней. Так как мэр у нас человек семейный, то вашу связь следовало держать в тайне, потому ты и решилась на столь крайнюю меру, папаша вроде был непротив. Тебе не повезло, паренек выжил, а тебя раскрыли. Ты сбежала, но не успокоилась. Опасность того, что, очнувшись, парень заговорит и расскажет что-то важное, оставалась, потому ты и решилась