престол и занял его самовольно, – почему вместе с извержением он и отлучается, как бесстыднейший, а указываемый в упомянутом правиле Шестого собора епископ не совершил ничего другого в другой епархии, но только учил всенародно, и по этому только извергается; так и антиохийский собор в своем 13-м правиле определил поступать с тем, кто совершит рукоположение вне своей области. А когда слышишь, что правило говорит: «никому из епископов да не будет позволено из малого града преходить в иной град», – не скажи по противоположению, что епископ может переходить из великого города в малый, так как будто бы уничтожаются причины, указанные в правиле; ибо и это подобным же образом наказывается правилами, безразлично определяющими извергать не тех только, которые из какого бы ни было города переходят в другой, но и тех, которые совершают что-либо принадлежащее к священному служению вне своей области и потом возвращаются в свои области. И это так. А ты если хочешь знать в точности постановления о перемещении, перехождении и нашествии, прочти замечание на 15-е правило Первого собора.

Славянская кормчая. Не обрящется епископ от мала града в велик пришед: иже убо от смиренного в высок прескочит, яко горд и лихоимец обрется, вся дни живота своего, да будет без причащения.

Еже преходити епископом от града во град; сиречь оставльше свою епископию, и иную взимати, се правило отнюдь таковому делу не повелевает быти: но аще и будет, жесточае преходящия мучит. Познавше убо святии отцы от сея вещи, яко ни един же епископ от великого града, в менший град тщится преити, но от мала градца, в вышний и бо́льший град желает прескочити, гордыни ради и лихоимства: повелеша таковому ни с мирскими человеки равно причащения имети, но по извержении сана, и причащения отлучену быти.

Правило 2.

Греческий текст

Εἰ δέ τις τοιοῦτος εὑρίσκοιτο μανιώδης ἢ τολμηρός, ὡς περὶ τῶν τοιούτων δόξαι τινὰ φέρειν παραίτησιν, διαβεβαιούμενον ἀπὸ τοῦ πλήθους ἑαυτὸν κεκομίσθαι γράμματα, δῆλόν ἐστιν ὀλίγους τινὰς δεδυνῆσθαι, μισθῷ καὶ τιμήματι διαφθαρέντας, ἐν τῇ ἐκκλησίᾳ στασιάζειν, ὡς δῆθεν τὸν αὐτὸν ἔχειν ἐπίσκοπον ἀξιοῦντας. Καθάπαξ οὖν τάς τοιαύτας ῥᾳδιουργίας καὶ τέχνας οὐ δεκτέας, ἀλλὰ μᾶλλον κολαστέας εἶναι νομίζω, ὥστε μηδένα τοιοῦτον μηδὲ ἐν τῷ τέλει λαϊκῆς γοῦν ἀξιοῦσθαι κοινωνίας. Εἰ τοίνυν ἀρέσκει ἡ γνώμη αὕτη, ἀποκρίνασθε. Ἀπεκρίναντο· τὰ λεχθέντα ἤρεσεν.

Перевод

Аще же обрящется кто толико безумен или дерзновен, ко возмнит некое извинение приносить в таковом деле, утверждая, что от народа прислано к нему послание: явно есть, яко могли немногие некие, прельщенные воздаянием и ценою, скопище составить в церкви, аки бы желал иметь его епископом. Посему полагаю, сии ухищрения и козни всеконечно наказывать, да никто из таковых, ниже при кончине своей, не будет удостаиваем общения, даже наравне с мирянами. Угодно ли мнение сие; отвещайте. И отвещали: изреченное приемлем.

Толкование

Зонара. Если же есть, говорит, кто-нибудь настолько безумный или дерзновенный, что и после сего правила осмелится перейти из одного города в другой и возмнит приносить в этом извинение, то есть защищаться и отклонять от себя обвинение, вместо: освобождаться от него, утверждая, то есть настаивая на том, что принесено ему, то есть он получил, – послание от городского народа, призывающее его на сию епископию: то явно, что он успел убедить некоторых не многих, чтобы они составили скопище в церкви желая иметь его епископом; а их он нанял и подкупил, чтобы они просили его, давши им деньги, которые в правиле наименованы воздаянием и ценою. Итак, говорит, если епископы делают такие ухищрения, то есть коварство и козни, сие достойно наказания; а наказание состоит в том, чтобы никого таким образом поступающего и при смерти не удостаивать общения, даже как мирянина. А это показывает, что правило не причисляет его и к верным, когда не дозволяет причащать его даже при смерти.

Аристин. Кто переходит из одного города в другой и тем производит смятение, угождая народу и пользуясь содействием его; тот не имеет общения и в самом конце жизни.

Кто дошел до такой дерзости и безумия, что прямо говорит и требует, чтобы переместили его из одного города в другой, как нравящегося народу и получившего оттуда послание, в котором выражается желание иметь его епископом, что очевидно случилось от ухищрения и козней его, так как он успел воздаянием и ценою прельстить некоторых немногих и произвел в церкви смятение, для того конечно чтобы просили иметь его епископом; такового, как крайне дерзновенного и в высшей степени неразумного, осудил сей собор; ибо объявил, чтобы он не был удостоен причащения даже при исходе жизни. И заметь, как странно и страшно, не быть удостоенным причащения даже при исходе; не найдешь нигде в правилах, чтобы тоже было доложено за какой-либо другой грех и назначено как епитимия.

Вальсамон. И это правило вытекает из первого. Ибо когда некоторые епископы были обвиняемы за перемещение из одного города в другой и пытались освободиться, то есть сложить с себя эту вину тем, что говорили, будто они перешли из своего города в следствие писем городского народа: то отцы определили, что этого недостаточно для оправдания; потому что это обыкновенно устрояется посредством каких-нибудь немногих жителей города, прельщенных деньгами и как бы нанятых: почему епископов, делающих такие ухищрения, и подвергли наказанию совершенного отлучения, так чтобы и при смерти они не удостаивались общения, даже как миряне. А если это так: не скажи, что действительно призванные гражданами получают прощение, или если не получают прощения, то наказываются подобно тем, которые подготовили призвание посредством ухищрений; но скажи, что они извергаются, так как не должны были слушаться людей, не имеющих участия в сем деле.

Славянская кормчая. Аще кто от града во град прешед, и молвы творит, от народа приимая себе поборники, да глаголют, желаем и молимся, да будеши нам епископ, той на самой кончине не причастен.

Аще который епископ в толико шатание и неистовство пришед, и дерзнет просити и преити от града во град, глаголя, яко хотят мене людие града того: и оттуду взем грамоту, показует написанное к нему от всех граждан моление, яко же да бы им епископ был; еже яве есть, яко смышлением и хитростию таковое бысть, мало неких, мздою и дары и честию возмогл привлещи к себе, да в церкви ставше молву сотворят, глаголюще велегласно, просяще имети того епископа. Такового убо яко зело смевша, и таковое сотворша, и познана бывша в том, вельми святый сей