Братья Холс почему-то замолчали, и я обернулась, чтобы выяснить, в чем дело. И наткнулась на цепкий, испытывающий взгляд льдисто-синих глаз. Гадать, кто передо мной, не пришлось: от матери Эстэну достались светлые волосы, а Джеду черты лица. Но обоим – лишь частичка той мощи, которой веяло от светлой стражницы.

– Найтин… – в горле пересохло от волнения, и мне отчаянно захотелось спрятаться за спину Джеда.

Но тот стоял в стороне и хмурился, переводя взгляд с меня на мать и обратно.

Морщинки, появившиеся в уголках её глаз, разгладились, и найтин едва заметно кивнула сама себе. Словно увидела во мне что-то, что пришлось ей по душе.

– Просто Лидгрэн, – мягким, бархатным голосом произнесла стражница. Лед в синих глазах немного растаял. – Оставим титулы и формальности за пределами купола.

На последней фразе я подобралась, судорожно вспоминая слова клятвы гостя. Давно её не произносила. С тех самых пор, как с семьей покинула Корни.

– Оставим титулы и формальности за пределами купола, – слова на удивление легко всплывали в памяти, словно и не было этих восьми лет в Небесном замке. – Не в правилах гостя перечить воле хозяев дома.

Лидгрэн кивнула, довольная, что не пришлось подсказывать наиссе правильные слова, и неспешно продолжила:

– Воля хозяев просто: ешьте и пейте с нашего стола без страха; и днем, и ночью под нашей крышей вы найдете кров. Но недобрые мысли оставьте за порогом, иначе обоих скормлю моим милым демонам, – последние слова она произнесла с милой улыбкой, от которой у меня по спине пробежали мурашки.

Демонам? Хм, тогда ясно, зачем Холсам такой высокий забор и магические замки. Ещё не хватало, чтобы звери сбежали, или кто-то из соседей по глупости к ним сунулся.

– Мам… – недовольно протянул Джед, но, видя, как темнеют глаза Лидгрэн, я поспешно его перебила:

– Да будет так.

Все равно «недобрые мысли» в мои планы не входят.

Следом за мной слова клятвы повторил Моргар. Стражница скупо улыбнулась и перевела взгляд на Мори. Её взгляд тут же стал задумчивым.

– Моргар, – осторожно начала Лидгрэн, – мы всегда были откровенны друг с другом. Сочувствую, если судьба послала тебе столько мерзких родственников. Но если ты все же Мальд Рагор, то знай – если хоть один твой вздох мне не понравится, тебя сожрет Костолом или Добряк. Рисковать жизнями своих детей я не буду, поэтому о твоей сохранности как важного преступника думать не буду. В любом другом случае тебе нечего боятся в моем доме.

Мори поднялся с лавки качелей и коротко поклонился, прижав к груди покалеченную руку:

– Я услышал вас, Лидгрэн. Благодарю за честность и прямоту. В последнее время мне этого не хватало.

– Тогда ты всегда знаешь, к кому обратиться за порцией свежих гадостей. То есть откровений, – с теплой улыбкой ответила стражница, после чего махнула в сторону дома. – Проходите, не стойте на пороге. Крапивный не зря славится своим гостеприимством.

****

День пролетел незаметно. Распаковав вещи, мы с Джедом отправились гулять по поселению, проверяя, как устроились наши соседи. Ни капли не удивились, что гроу Алирин уже переоделась и активно обучала приютившую её с мужем пожилую хтонну семейному рецепту пирожков для ленивых, а Дарги снова ругалась с Шанаей, пытаясь убедить сестру не выселять нас с Джедом. Но иста уперлась, вынуждая меня пойти на крайние меры. Осталось подгадать момент, чтобы остаться с Шанаей наедине, и серьезно поговорить.

Наш сосед-гонец вольготно чувствовал себя среди собратьев и шумно переговаривался с ними странными, режущими слух звуками, яростно жестикулируя. Не знаю, что сосед рассказывал, но другие гонцы слушали его, затаив дыхание.

Муж гроу Алирин тоже времени зря не терял: его нога уже срослась, хоть все ещё беспокоила, и он дохромал до Дома Духов – места, где каждый вечер собирались хтоны местной общины, воздавая почести Демиургу, который пожертвовал жизнью ради созданного мира. Внутрь Дома мы с Джедом не входили, поскольку без приглашения такое вторжение приравнивалось к смертельному оскорблению, а потому лишь загнули через окна.

Муж гроу Алирин сидел, поджав под себя ноги, напротив седого хтонна в ярко-фиолетовых ритуальных одеждах, и о чем-то негромко говорил.

Решив не мешать, мы с Джедом вернулись в дом Холсов. И даже не заметили, как за обходом и общением с соседями пролетел весь день. Есть мы не хотели, набив животы пирожками соседки-хтонны, а потому отправились сразу на крышу. Вис порывался пойти с нами, но Джед объяснил брату, что мы собираемся на Изнанку, и мальчишке будет скучно сидеть рядом с двумя спящими взрослыми. Маленький хтон насупился, но спорить не стал, убежав помогать маме.

Лежать на теплом, густом ковре плюща оказалось очень удобно. Я с удовольствием вдохнула терпко-сладкий запах цветов, и сжала ладонь Джеда, вслед за ним утекая на Изнанку.

В этот раз я сразу перенеслась к убежищу. За последние две недели оно изменилось до неузнаваемости: исчезли пятна копоти и прогнившие доски, серые хлопья пепла бились в окна, сверкавшие новым, абсолютно целым стеклом, а внутри всегда горел мягкий свет, от которого веяло теплом и спокойствием. Осталось только навести порядок в самом доме: тени моих страхов никуда не делись, все так же шурша страницами книг и прячась в длинном ворсе ковров, скребя маленькими коготками по деревянным ступеням лестницы и плескаясь в наполненной до краев ванной. Но чтобы избавиться от них, нужно было навести порядок в своей голове и душе. А вот с этим у меня все ещё были проблемы…

Проведя рукой по шершавому дереву двери, обернулась, глазами ища Джеда. Но взгляд зацепился за непривычный вид места, в котором сегодня стояло мое убежище. Широкая площадка, мощенная потрескавшимся от жара камнем, резко обрывалась в десяти шагах от дома. Но за ней начинались не хитро изогнутые ветви с перекрученными домами-химерами.

Подошла к самому краю обрыва, заворожено смотря вниз. У моих ног плескалось зыбкое марево, переливавшееся всеми оттенками серого. Из клубов дыма выныривали темные спины неизвестных чудовищ и стальные, зиявшие дырами бока огромных, странных машин. Сверкали яркие вспышки, прошивали марево огненные росчерки, а чуткий слух улавливал далекий, приглушенный звук, похожий на череду хлопков.

С таким я ещё не сталкивалась. Надо же, прошло две недели, а Изнанке все ещё есть, чем меня удивить. Да и много ли я видела? Едва ли половину всех страшных, химерных чудес этого места.

Отвернувшись от серого моря, глубоко вздохнула и мысленно потянулась к Джеду. В последнее время чернокнижник специально делал так, чтобы на Изнанке мы очнулись в разных местах. Иначе я просто не научусь «ходить» по Изнанке.

Руку пронзила стреляющая боль, и на кончиках пальцев заплясали крохотные языки черного пламени. Дождавшись, когда боль станет совсем нестерпимой, сделала вперед шаг… и оказалась в крепких объятиях Джеда.

– Ты сегодня долго, – проворчал чернокнижник, не давая мне упасть. После перехода меня привычно накрыла минутная слабость. – Что-то случилось?