– На Изнанку? – уточнил Милавин, уже жалея, что связался с этим типом. «Шпарит наизусть, как по писаному, сволочь, и в глаза не смотрит. Опять замануха в какую-нибудь идиотскую секту».

Его собеседник, который всё это время действительно наблюдал за струйкой табачного дыма, всё-таки поднял на него взгляд, но лишь на короткое мгновение.

– Да, именно так. Мне сложно будет объяснить вам, что такое Изнанка. Во многом, потому что я сам толком не понимаю, что же это за место. Но то, что там вы вполне можете помочь своей дочери, это факт. Я уже трижды водил туда людей, которые хотели помочь кому-то из своих близких. Два раза всё прошло более-менее удачно.

– А что же случилось в третий раз?

– Мы опоздали, – Иван взял со стола зажигалку и начал вертеть её в руках. – К сожалению, такое случается. Я ведь уже говорил, что я не врач. Я отведу вас на Изнанку, но там уже всё зависит от вас.

«Да ведь он просто волнуется, из-за того, что ему приходится выступать на публике!» – вдруг сообразил Андрей, глядя, как суетливо крутится зажигалка в руках собеседника. В самом деле, поведение Ивана больше всего напоминала студента на первом в жизни экзамене, то как он сосредоточил свой взгляд на пепельнице, как говорил – торопливо, выученными наизусть фразами, как крутил в руках эту несчастную зажигалку, да и сигарета… Кстати, запах у дыма оказался довольно приятный: густой, насыщенный и в тоже время не назойливый.

Неожиданно для самого Милавина его агрессия к собеседнику сменилась внутренней улыбкой. Здоровенный мужик с уродливым шрамом на лице, который отчаянно волнуется при разговоре с тобой, выглядит, по меньшей мере, забавно.

– Так, что такое Изнанка? Где это?

– Понимаете, Андрей, – снова задумчиво протянул Иван и опять почесал шрам, теперь уже было очевидно, что он вспоминает нужный кусок заранее подготовленного текста, – Изнанка очень странное и необычное место. Настолько необычное, что я могу потратить много часов, рассказывая вам о нём, а вы не поверите ни единому моему слову. Хуже того, вы сочтёте меня сумасшедшим. Мне бы этого не хотелось. Но Изнанка именно то место, где вы сможете помочь своей дочери. Это всё, что я вам скажу, пока вы не увидите её своими глазами.

– А в чём же заключается ваша работа? Или вы только проводник?

– Поводырь.

– Извините?

– Поводырь. Так меня называют там. На Изнанке.

– Поводырь… – недоумённо повторил Милавин. – Как собака у слепых?

– Вроде того. Я отведу вас туда и, по возможности, буду помогать вам, и-и-и оберегать вас там. – Иван немного замялся перед тем, как закончить фразу.

– Оберегать? – Андрей позволил себе удивлённо вскинуть брови. Напряжения, которое появилось у него в первые минуты разговора, сейчас как не бывало. Он уже знал, что ответит этому человеку, и продолжал разговор исключительно из любопытства.

– Конечно. Изнанка не только странное, но и очень опасное место.

– То есть, меня могут убить?

– Могут, – кивнул Иван, бросив на собеседника короткий оценивающий взгляд. – А ещё вы можете там сойти с ума или что похуже.

– И сколько я должен вам заплатить за подобную услугу? – усмехнулся Милавин.

Иван назвал сумму, коротко, резко, даже немного раздражённо, видимо понял, что Андрей не относится к разговору хоть сколько-нибудь серьёзно.

– Ого, сумма немаленькая.

– Причём половину вы мне отдаете сейчас, а половину, если мы вернёмся обратно вместе с вашей дочерью.

– Ясно. Что ж, с вашего позволения я подведу итог нашего разговора.

Иван коротко кивнул, взял в руку бокал с пивом и сделал глоток.

– Итак, вы предлагаете, чтобы я отдал вам, мягко говоря, немаленькую сумму за то, что вы отведёте меня непонятно куда. И где-то там я сам, может быть, смогу помочь своей дочери, ну если, конечно, меня не убьют. Как, по-вашему, что я должен ответить?

– По-моему, вы должны согласиться. Потому что, другого шанса у вашей дочери нет, – теперь уже Иван смотрел на собеседника с неприкрытой агрессией.

Принимая вызов, Милавин не отвёл глаз, хоть это и оказалось чертовски тяжело.

– Саша, – произнёс он.

– Что?

– Мою дочь зовут Саша. Вам бы следовало поинтересоваться её именем.

– Мне всё равно как её зовут, – ответил Иван, но всё-таки опустил взгляд куда-то в глубину бокала, который всё ещё держал в руке.

– Я не верю вам, Иван, – Милавин решил положить конец этому затянувшемуся фарсу. – Вы сказали, что уже трижды водили людей на эту вашу Изнанку, но меня вы совершенно не убедили. Я думаю, что и этих троих вы выдумали, поскольку согласиться на ваши условия может только полный идиот. Я не собираюсь иметь с вами дела.

Иван поставил бокал на стол, прошёлся пальцами по шраму и снова упёр взгляд в пепельницу с уже почти истлевшей сигаретой. А когда заговорил, то голос его звучал холодно и очень уверенно. Похоже, в ситуации на гране конфликта этот человек чувствовал себя намного уютнее, чем во время деловых переговоров.

– Вы правы, Андрей. Мои условия ничего вам не гарантируют, а убеждать и уговаривать я не умею. Но я точно знаю, что могу помочь вам вернуть дочь… Сашу… Вы её любите, я это понял и не оставил вам выбора. Вы согласитесь на мои условия. Может быть не сегодня, не завтра, но согласитесь – это абсолютно точно.

– С чего же такая уверенность? – с усмешкой прищурился Милавин.

Иван удостоил собеседника лишь коротким взглядом и вернулся к наблюдению за струйкой табачного дыма.

– Сигарета?

– Я могу помочь, Андрей. И сделал так, чтобы вы обязательно согласились, – в этих словах звучала такая уверенность, что Андрей ни на секунду не усомнился в их правдивости. Он медленно выдохнул воздух через нос, пытаясь сбить вскипающую злость, а потом подался вперёд.

– Это что наркотик?

– Вроде того, – кивнул Иван.

Будничное спокойствие собеседника окончательно вывело Милавина из себя.

– Сукин сын! – керамическая пепельница с остатками сигареты – или совсем не сигареты! – оказалась отброшена в сторону, ударилась о ножку соседнего стола и звонко покатилась по каменным плитам пола. Андрей вскочил, перегнулся через стол и сгрёб Ивана за ворот. Не встретив никакого сопротивления, Милавин замахнулся правой рукой для хорошего удара. И тут он как на стену наткнулся на взгляд серых глаз собеседника…

На звон посуды из кухни вынырнул молодой официант, а у выхода подскочил с кресла бритоголовый охранник в чёрной униформе.

– Ублюдок, – после продолжительной паузы выдохнул Андрей и разжал кулак, так и не ударив, – Не смей даже близко подходить ко мне и моей семье.

Он отпустил Ивана, одёрнул пиджак и, не оборачиваясь, зашагал к выходу. Охранник не стал ему препятствовать, только проводил недобрым взглядом. Подъём в несколько ступенек – и вот Андрей вырвался из полуподвала в тихий московский дворик. Остановился, торопливо и жадно набрал полную грудь свежего весеннего воздуха, выдохнул и нервно усмехнулся. Сейчас вся эта история с полоумным шрамированным громилой и его колдовской сигаретой уже начинала выглядеть забавно. А ещё смешнее Милавину показалась его собственная чересчур нервная реакция на всё случившееся.