Лили. Страницы были заполнены информацией о ней, которую я не мог бы получить столь быстро законным путём.

— Ты же понимаешь, что твоё хобби незаконно, Мэгги? Чёрт, ты работаешь в департаменте шерифа! Это конфиденциальные личные данные, — не сдержав раздражения, процедил я сквозь зубы. Мысль, что кто-то ещё знает личную информацию о Лили, приводила меня в ярость.

— О, тогда, полагаю, нам стоит немедленно уничтожить эту папку, — Мэгги протянула руку, и клянусь, в её глазах плясали черти.

Из моей груди невольно вырвалось рычание. Я не хотел, чтобы кто-либо другой прикасался к этой папке. Мои руки инстинктивно сжали бумаги крепче, а я отступил на шаг назад, защищая их от её хищных пальцев.

— Надеюсь, это был единственный экземпляр, Мэгги?

— Да, босс, — в её глазах читалось сожаление, значит, так оно и было.

— Если я понадоблюсь, я на связи, — развернувшись, я направился к двери, ощущая возвращение контроля над ситуацией.

— Уходишь? Тебя не было целый месяц, тут куча бумаг накопилась, — её голос звучал шокировано, и я не мог её винить. Я никогда не опаздывал и не уходил раньше положенного. Я был настоящим трудоголиком. До сегодняшнего дня. Сегодня мои приоритеты кардинально поменялись, теперь для меня не было ничего важнее Лили.

— Да, — бросил я через плечо, не оглядываясь. — У меня сегодня вечером есть планы.

И это была чистая правда. Теперь, когда я заполучил желаемое, вечер обещал быть долгим. Я почувствовал, как адреналин смешивается с возбуждением от перспектив, открывавшихся благодаря папке с фотографией моей Лили.

Глава 3

Лили

Стоило мне переступить порог небольшого книжного магазинчика, как городской шум и суета отступили. В воздухе повис аромат старых книг, переплетённых в кожу, с нотками свежей типографской краски. На мгновение я прикрыла глаза, вдыхая этот запах, успокаивающий нервы.

За прилавком никого не было видно. Неспешно я прошла мимо первых стеллажей, водя взглядом по корешкам. Не задерживаясь на ярких обложках бестселлеров, пыльных научных фолиантах или детских сказках. Моё сердце замирало в ожидании новых блокнотов для набросков, ради которых я и зашла в этот магазин.

Мои старые блокноты для набросков были полностью исчерканы. Последний закончился вчера вечером. Я надеялась отыскать в этом магазинчике что-нибудь подходящее, иначе пришлось бы ждать доставки заказа с Amazon. А мне не терпелось начать рисовать сегодня.

Пока я бродила между стеллажами в поисках нужного отдела, мысли мои то и дело возвращались к встрече с шерифом. Его резкие мужественные черты так и просились на бумагу, запечатленные быстрыми штрихами угля. Сердце начинало биться чаще от одной этой мысли.

Было необычно с такой силой фокусироваться на ком-то. Образ Джошуа не отпускал меня, и я чувствовала лёгкое волнение при мысли о том, чтобы перенести его на бумагу. Хотелось поскорее добраться до блокнотов и карандашей.

Вчера вечером, оставшись одна, я позволила себе мечтать о Джошуа. Что скрывалось в его пристальном взгляде? Неужели я и вправду ему понравилась? Смущение от встречи превратилось в творческий порыв. Я так ярко представляла его лицо, что, казалось, смогу передать все детали в своих набросках.

Наконец добравшись до нужного отдела, я потянулась к подходящему по размеру блокноту. Но ассортимент оказался бедным, не было моих любимых текстур и форматов. Я нахмурилась, окидывая взглядом скудный выбор.

И тут мой взор упал на плотный блокнот с шероховатыми страницами — идеальными для рисования углём. Воображение тут же нарисовало на них лицо Джошуа, его пронзительный взгляд, резкие мужественные черты. Казалось, я уже держу в руках готовый набросок…

В своем воображении я уже видела себя в своей мастерской в уютном мягком кресле. Передо мной на разворошенной постели лежит Джошуа. Одна его рука небрежно закинута за голову, подчёркивая рельеф грудных мышц. Вторая сжата в кулак, будто он силой удерживает себя на месте.

Каждая линия его тела источает напряжение и силу. Простыня сползает, открывая всё больше обнажённой кожи. Свет играет на нем, создавая переливы теней. Я едва поспеваю запечатлеть это в своём воображении, чтобы позже воссоздать на холсте.

В моей фантазии взгляд Джошуа разгорается желанием. Он следит за каждым движением моего карандаша, ловя эмоции, которые я пытаюсь перенести на бумагу. Эти моменты я стараюсь запомнить, как можно ярче и полнее, чтобы позднее воссоздать в своей мастерской — на холсте, в красках, во всём многообразии оттенков…

Направляясь к кассе, я заметила полноватого молодого человека лет тридцати, переставлявшего товар на полке. Он был одет в простую рубашку, заправленную в брюки с высокой талией. Аккуратно подстриженные тёмные волосы были тщательно уложены.

Его движения казались немного нервными и дёрганными. Заметив меня, он вздрогнул и поспешил заговорить:

— Клелланд, Артур Клелланд. Это магазин моей тёти, она сейчас в отъезде по делам. Я здесь за главного, знаете ли…

— Это большая ответственность, — кивнула я. — Видно, ваша тётя очень доверяет вам.

Артур нервно улыбнулся, его пальцы смяли край рубашки. Что-то в его поведении немного настораживало.

— Она вернётся через несколько дней, — продолжил Артур с волнением. — Я просто хочу, чтобы здесь всё было в порядке до её приезда.

— Вы прекрасно справляетесь, не переживайте, — подбодрила я его, чувствуя, что этому человеку просто не хватает уверенности.

— Если вам что-то понадобится или возникнут вопросы — спрашивайте, не стесняйтесь! — в его взгляде мелькнуло восхищение.

— Спасибо! — я уже собралась идти к кассе, как вдруг дверь распахнулась, и на пороге возникла Кэролин.

— Лили! Я так рада была, что застала тебя! — Кэролин радостно приветствовала меня и потащила к стойке с блокнотами.

— Давай я помогу тебе выбрать! — воскликнула она и, склонившись ко мне, шепнула:

— Ты видела этого парня? Когда кто-то подходит к кассе, он весь краснеет и начинает заикаться!

— Да, я заметила, — тихо ответила я. — Но думаю, он просто очень стеснительный и нервничает.

Кэролин кивнула в ответ и, к моей радости, переключила внимание на блокноты, выбирая самые "креативные" обложки по её мнению.

Я украдкой бросила взгляд на Артура. Он стоял у стеллажа, поправляя книги дрожащими пальцами.

Кэролин с восторгом показала мне блокнот с розовым блестящим черепом на обложке:

— О, посмотри, какой миленький!

— Спасибо, но я уже выбрала вот этот, — показала я ей свой блокнот, — как раз собиралась расплатиться. Кстати, что ты здесь делаешь?

— Харриет Клелланд обещала помочь мне с заказом книги рецептов Садахару Аоки. У нее есть специальные скидки на книгопечатную продукцию, как у владелицы книжного магазина. Я надеялась, что успею получить ее до ярмарки, хочу удивить посетителей чем-то особенным, — продолжала Кэролин, ее глаза