— местные розовые призраки. Во время сражений Кабрио не забывал присматриваться к новому спутнику и оценивать его стиль боя.

Гримма было не узнать. Скромный и учтивый с людьми, к монстрам он не знал жалости и сжигал тварей заживо мощными огненными потоками, от которых становилось горячо, даже если стоять в двух-трёх метрах.

Это явно уже не тот уровень, которым обладали огневики из прошлых партий странников.

Вскоре пустошь сменилась руинами с уже знакомой фауной: белые масочники и чёрные живые доспехи. Кабрио было интересно, как огненный маг справится со вторыми. Помнится, у Шери с этим были проблемы.

Но Гримм и тут показал класс, напомнив, что даже классические школы магии могут создавать уникальные трюки.

Он не просто поливал ходячие латы огнём, а сгущал пламя в одной точке. Столь сильно, что огонь начинал гудеть и слепить глаза, словно миниатюрное солнце, и плавить толстенные латы.

А когда Кабрио подсказал, где у этих врагов слабое место, убивать их Гримм стал ещё быстрее. «Малое солнце» (так он назвал этот приём) сжигало души внутри живой брони за считанные секунды.

Пройдя руины насквозь и прошагав ещё полчаса по пустоши, странники вышли к скалистому биому.

Далее им предстояло продвигаться через пересечённую местность, взбираясь и спускаясь по крутым склонам, пересекая ущелья и перепрыгивая через пропасти.

Для Гримма такая местность оказалась проблемой. Сила его огненных атак не вызывала вопросов, но при этом маг не умел ни быстро бегать, ни высоко прыгать.

Просто не испытывал такой необходимости. Он ведь не возвращался на первый ярус и не покрывал из раза в раз одни и те же маршруты между общинами, вот и не озаботился своей мобильностью.

Впрочем, решение было найдено быстро. Что неудивительно, в четыре-то головы.

Гримму было предложено использовать свои огненные потоки как реактивные двигатели, поддавая ускорения во время прыжков. Создать полноценный джетпак пока не получилось, но через пропасти в два-три метра шириной монах перемахивал без проблем.

— Смотрите! — произнесла Шери, показав пальцем вперёд.

Каждое обнаружение объекта интереса начиналась с этого её «смотрите!» и вытянутой руки. Впереди показалась скала с пещерой. Но не обычная, а с рукотворной аркой на входе.

Подойдя поближе, в верхней части этой арки странники увидели уже знакомый символ в виде зелёного треугольника, окружённого водоворотом.

Символ Арксеона. И раз он тут висит, то это точно не простая пещера.

Отряд шагнул внутрь. Кабрио и Шери активировали сенсоры, Зора тоже была настороже.

Пройдя по небольшому коридору, они оказались в таком же небольшом зале. И на противоположном его конце что-то происходило.

Там стояли спиной к отряду две знакомые стройные фигуры в белой броне, закрывая собой какое-то сооружение. Они о чём-то переговаривались друг с другом на своём непонятном языке, а ещё, кажется, оттуда доносилось жалобное хрюканье.

Интересно. Очень интересно. Тот редкий случай, когда удаётся встретить обитателей Арксеона, что называется, в естественной среде обитания. Когда они не нападают на тебя с воплями и разинутыми пастями, а заняты своими делами.

Нужно понаблюдать за масочниками и за тем, что они делают. За спутниц Кабрио не опасался — их тоже наверняка снедает любопытство, и они не станут совершать необдуманных поступков.

…

Чуть не забыл! Их ведь теперь не трое, а четв…

— Сгорите же в праведном пламени, порождения чуждого мира! — пафосно провозгласил священник и шагнул вперёд, разжигая в руке огонь.

— Гримм, твою мать! — только и успел выругаться Кабрио, когда в масочников полетел огненный шар.

Снаряд взорвался, и гуманоидов разбросало по разным концам пещеры.

Ничего не поделать, придётся вступить в бой. Хотя как сказать «бой»: пока масочники приходили в себя, Кабрио прибил одного, а Зора второго.

Снова раздался визг, и каборус, не веря в свою удачу, спрыгнул на пол и припустил к выходу.

Где был встречен молнией Шери и рухнул на пол дымящейся тушкой.

— Ну и что это было, чёртов монах⁈ — гневно произнёс Кабрио.

— О чём ты? Я сделал что-то не так? — непонимающе произнёс Гримм, хлопая глазками.

— Ты что, слепой⁈ Это двое занимались тут чем-то интересным! А ты взял и спугнул их!

Монах недовольно скривился:

— Тварей Арксеона надлежит истреблять, а не наблюдать за ними и не пытаться их понять.

Нет, так дело не пойдёт. Нельзя путешествовать с человеком, не контролирующим свой праведный гнев.

Но и лишаться сильного огневика не хотелось. Нужно попытаться поговорить с ним. Но поговорить на таком языке, чтобы понял религиозный фанатик.

— Послушай-ка, чёртов фанатик. Знать своего врага — это уже половина победы. И этот твой Кверис должен был разъяснить тебе это, раз уж избрал тебя своей карающей дланью.

При упоминании бога у монаха на лице за секунду сменилось несколько эмоций.

— Не знаю, как ты, а мы сумели дожить до сегодняшнего дня именно благодаря тому, что ИЗУЧАЛИ Арксеон, а не бросались с гневными воплями на каждого встречного монстра.

Кабрио подошёл совсем близко.

— То, что происходило в этой пещере, могло дать нам ценную информацию. А ты нас этой информации лишил. И в один прекрасный день нехватка этих знаний может стоить всему отряду жизней!

Гримм открывал и закрывал рот, не зная, что ответить. А потом смиренно опустил голову и произнёс:

— Прошу меня простить. Мне нечего сказать в своё оправдание. Больше такого не повторится, обещаю.

— Точно не повторится⁈ — с нажимом произнёс Кабрио.

— Да. Я признаю твою правоту. Чем лучше ты знаешь повадки монстров, тем легче будет их истреблять.

— Надеюсь, что так. Но запомни: ещё хоть раз выкинешь подобное, и вылетишь из отряда.

Кабрио был раздражён, чего уж скрывать. Ещё не хватало, чтобы им ставил палки в колёса чей-то религиозный фанатизм. Чья-то вера в богов, которых и на Земле-то не существовало, не говоря уже об Арксеоне.

Хотя вспоминая, как эта молитва активировала церкви на четвёртом ярусе, Кабрио уже не был уверен…

— Ладно, давайте уже разберёмся, чем они в этой пещере занимались, — сказал он и направился к дальнему концу зала.

Там стояло два каменных сооружения — длинная плита слева и шкафчик справа, оба метровой высоты. Причём камень был светлым, что сильно выделяло его на общем фоне. Ведь на пятом ярусе чёрным было почти всё, от поверхности под ногами до скал и руин.

Первым делом Кабрио осмотрел левую плиту. По всей её поверхности проходили багровые рунные письмена. Помнится, из похожих символов состояли рунные кольца, что