обернулся к князю и поддержал его.

– Да, да, мы собираемся. И готовим оружие. Скоро будем выступать.

– И сколько вы намереваетесь выставить воинов? – немного протрезвел от этих слов Клондик.

– Половину.

– Зна-ачит… тысяч десять… или двенадцать?

– Примерно.

– Но этого мало…Я знаю римлян. С ними не раз пришлось встречаться на узкой тропе. Помахались мы с ними! О-ох, славно! Аж затупились и пришли в негодность две мои секиры! Но надо признать, римляне умеют воевать, они бойцы ещё те.

– Согласен с тобой, Клондик, этого мало. Однако мы не можем оголить своё южное порубежье совсем. Того и гляди сарматы вновь оттуда могут прийти, чтобы на наши южные уделы напасть и ограбить их.

– Ну может мы, пиквины, соберём тысяч пять, и столько же к нам прибудет добровольцев из других бастарнских племён…От тех же костобоков… – начал рассуждать почти окончательно протрезвевший Клондик. – Зна-ачит… тысяч семнадцать, а то и более нас выступит!

– Всё равно, Децебалу этой подмоги будет недостаточно. Ему необходимо больше воинов… – вклинился в разговор Клондика и Драговита старейшина Бужан. – От беженцев из-за Горы я слышал, что Траян на этот раз привёл за собой в Дакию сто пятидесяти тысячную армию! Пятнадцать легионов! Это небывалая сила! А кто-то утверждает, что и все двадцать он ведёт! Это больше половины всей римской армии…

– Я это знаю, – поддакнул Градибору Драговит, – и поэтому ещё несколько дней назад послал человека к старому Божену, и жду теперь ответа от князя склавинов. Мы будем дожидаться и склавинских воев. Чтобы выступить всем вместе. Нас тогда уже наберётся достаточно, тысяч тридцать, и вот после этого мы и выступим сообща…

***

Где-то на полпути между Тамасидавой и Заргидавой, главным поселением рода Дулёб (позже это поселение переименуют в Искоростень), в глухой чаще обитала старуха. Скажу прямо, читатель, была она необычной. Сколько ей было лет никто не знал. Многие считали, что её возраст уже давным-давно перевалил за восемьдесят лет. Звали её Семаргалой. Облик у неё был ужасен. Я бы даже подчеркнул, что не просто ужасен, а была она необыкновенно уродливой.

Ну вот представьте: старуха эта была вся какая-та жёлтая, кривобокая, с длинным предлинным крючковатым носищем, нависавшим не только над её беззубым ртом, но и над её острым подбородком, с впалыми и испещрёнными морщинами щеками и с совершенно лысым шишковатым черепом, постоянно прикрытым платком. Такую встретишь ночью и упадёшь в обморок. А то и вовсе не встанешь!

О ней рассказывали всякие нехорошие вещи. По рождению она была не праславянского племени, а принадлежала скорее всего к тем древним народам, которые обитали в основном на севере, и которых греческие периплы называли меланхеленами (это были предки финнов, мери, мордвы). Утверждали, например, что она зналась с нечистой силой, обитавшей на болоте, и могла кого угодно уморить своими заклинаниями, а ещё она знала различные яды и могла предсказывать будущее.

Избушка у этой ведьмы была ей под стать…

***

Была она низкой и от старости почернела. И ещё казалось, что по самую крышу эта избушка вросла в землю. Чтобы войти в неё приходилось спускаться по земляным ступеням.

Располагалась избушка на мысу, который далеко вклинивался в болотную топь. Вообще, вокруг простирались не только топи, но и непроходимые чащи.

Жила в этой избушке Семаргала не одна, а с немой девочкой, которую называла внучкой (но так ли на самом деле та была её внучкой, никто не знал). И ещё… у Семаргалы, помимо нескольких коз, трёх десятков кур и пары голосисто-задиристых петухов, имелось четверо иссиня-чёрных псов, которые обладали устрашающими размерами и являлись римскими бойцовскими мастифами. Как они появились у этой ведьмы, жившей в такой глуши, никто не ведал. А ведь эти псы разводились только римлянами.

Гости редко появлялись у Семаргалы и поэтому её исполинские псы зашлись в бешенном лае, увидев приближавшихся к избушке нескольких всадников. Их лай разнёсся по округе и эхо, где-то прятавшееся на дальнем краю обширного болота, его подхватило, и стало совсем после этого жутко.

***

Старая ведьма вышла на крыльцо и прищурилась, пытаясь разглядеть незваных гостей. А они остановились на значительном удалении, опасаясь взбесившихся бойцовских собак, которые запросто могли перегрызть горло не только лошадям, но и любому человеку, даже вооружённому всаднику. Римляне этих мастифов успешно использовали в войнах на протяжении нескольких веков.

– Что вам нужно?! – выкрикнула старуха. – Проваливайте! А то нашлю на вас порчу или ещё хуже, какую-нибудь неизлечимую хворь…

– Осади своих чудовищ! – в ответ прокричал ей Хвалимир. И тут же он вдогонку выругался.

– А-а, это ты, красавчик…– наконец-то признала старая ведьма старейшину рода Дулёб. Она прикрикнула на своих великанов и те притихли и улеглись послушно в сторонке.

– Проходи… – проворчала старуха. – Не ждала тебя…

Грузный Хвалимир с трудом сполз с коня и приблизился к старухе.

– Что-то произошло? – спросила Семаргала у Хвалимира.

Тот в ответ не сдержался и про себя вновь выругался, а потом глухо и раздражённо произнёс:

– Может я пройду в избу? Что толку топтаться у порога?

– Ну, проходи, красавчик… – пропустила старуха нежданного гостя.

Хвалимир пригнулся и спустившись по ступеням, прошёл во внутрь избушки, но прежде велел сопровождавшим всадникам ожидать его.

Обстановка внутри избушки была чрезвычайно аскетичной, и я бы даже сказал совершенно убогой. Кривой стол, по существу трёхногий и сколоченный кое как, несколько обшарпанных лавок и чёрная от копоти печь. По углам завелась паутина и даже кое где просматривалась плесень. Всё убранство тускло освещалось единственной лучиной. Нигде не было ни одной приличной тряпки. Только на полу лежали потрёпанные козлиные шкуры. И такими же кое где были прикрыты стены.

Хвалимир огляделся, крякнул и продолжил:

– Мда-а-а, смотрю ничего у тебя не меняется… Ты одна? Никто нас не услышит?

– Никто.

И тут же послышался шум, а затем и надсадный кашель. Он раздался где-то с верху, под самым потолком.

Хвалимир поднял голову и увидел девочку, которая лежала на печи.

– А она? – кивнул он в её сторону непокрытой головой.

– А-а, ну ты же знаешь, Хвалимир, она немая… Не опасайся её… – отмахнулась рукой старая ведьма.

Тогда Хвалимир продолжил:

– Семаргала, я тебя не обидел и хорошо заплатил, и ты мне после этого пообещала, что большинство старейшин поддержат не этого проклятого Драговита.

– Подтверждаю, ты не поскаредничал, красавчик, в этот раз.

– Вот-вот! Сколько ты от меня получила зерна, вяленного мяса, соли и всего остального!

– А разве тебя старейшины не поддержали? – удивилась старая ведьма.

Хвалимир почесал мясистый нос с прожилками у крыльев и язвительно ответил:

– Хм, поддержали.

– Ну, вот видишь!

– Вроде бы…

– Вроде бы? Ну, а как это понять?

– А та-а-а-ак…Поддержала во всяком случае некоторая их часть… Но какая? Поддержавших оказалось не семнадцать, не девятнадцать, а всего… всего – тринадцать. Три-ина-адцать… Из двадцати пяти.

– Ну всё-таки их же больше было…

– Ха-а-а! Но это мне на самом деле