Несмотря на то что видение насквозь воспринимается клиентами зачастую как нечто уникальное, оно не подразумевает мистических навыков или сверхъестественных способностей. Скорее это результат владения специфическим знанием о природе человеческого мышления. Знанием, которое пришло после работы с тысячами клиентов и проживания их жизни вместе с ними.

Умение видеть насквозь идет плечом к плечу с тремя коучинговыми мандатами. Обычная коучинговая сессия делится на три части и длится 50 минут. В первой части сессии (первые 15 минут) коуч оценивает с клиентом события предыдущей недели, создает структуру и цели сессии и разрешает клиенту «выгрузить мысли». Во второй части (25 минут) происходит работа, в которой коуч помогает клиенту принять то, что должно быть принято, и начать менять то, что может быть изменено. В последней, завершающей, части сессии (10 минут) происходит рефлексия, подведение итогов и подготовка к следующей сессии. Таким образом, в начале есть всего 15 минут, чтобы понять, где клиент сейчас и почему и что из этой позиции может быть доступно ему.

15 минут для обычных людей – слишком короткий отрезок, чтобы понять, почему человек попал в текущую ситуацию (особенно если ситуация трагична или эмоционально интенсивна) и какая жизнь на самом деле может ему быть доступна (знание, что может получить клиент, если катализировать в нем смену ментальных моделей и поведения). Для меня и многих из сертифицированных мной коучей этого времени достаточно, чтобы как на ладони увидеть и понять клиента, быстро идентифицировав его паттерны мышления и действий. Понимая паттерны, ты знаешь, почему клиент здесь и что будет, если ничего не изменится.

В третьей главе (ОЗЭРО) мы подробно обсудим, откуда берется умение смотреть насквозь.

Правда само по себе это умение не делает тебя хорошим коучем. Если ты всем сердцем не любишь людей, то с намного большей вероятностью видение насквозь сделает тебя обычным мудаком. Но если в тебе достаточно любви, интереса и желания заботиться о другом, тебе откроется магия, которая доступна буквально единицам из миллионов людей. И этой магией я хочу с вами поделиться в следующих главах книги.

Однажды мыслитель Джунайд, один из основателей суфизма, с учениками шел по рынку. Мимо них проходил крестьянин и вел на веревке корову.

Джунайд остановился и спросил учеников, кто хозяин – корова или крестьянин? Ученики ответили, что, конечно же, крестьянин – хозяин коровы, потому что корова идет, привязанная за шею, а крестьянин держит другой конец веревки.

Джунайд взял нож и перерезал веревку. Корова, почувствовав свободу, начала убегать от крестьянина. Тот в растерянности побежал за ней.

«Конечно же, хозяин – это корова, потому что ей крестьянин неинтересен. Она сразу же от него убежала. А тот гоняется за ней, как ее раб».

То же самое происходит с вашими мыслями. Вы – их рабы, вы не владеете ни своими мыслями, ни своими жизнями. Прошлые травмы, обиды, конфликты и остальной ментальный мусор не заинтересован в вас. Только вам это интересно.

Понедельник. В Торонто 11:00. Началась видеоконсультация с Майей. На вид ей чуть больше 40 лет. Сегодня она без макияжа. Она попросила о срочной встрече, и мне кажется, что случилось что-то серьезное. По глубоким теням под глазами делаю вывод, что она плохо спала несколько ночей.

«Даже не знаю, с чего начать…» – после короткого приветствия тихо произносит она.

Я ничего не отвечаю. Большая часть того, что произносится, нужна в качестве помощи для достижения одной из двух целей: а) выглядеть перед другим хорошо; б) не выглядеть перед другим плохо. Мы живем, чтобы доминировать самим или избегать чужой доминации. Когда ты это понимаешь, то твоей задачей становится разрешить другому без осуждения справиться с собственным дискомфортом.

«Мой тринадцатилетний сын сказал мне, что он с другими мальчиками был в гостях у одноклассницы. Ее родителей не было дома. Сын с друзьями сначала в шутку, а потом всерьез начали требовать от девочки показать им свои гениталии. Она не показала, а вместо этого предложила каждого поцеловать…»

Я на секунду выпадаю из ее рассказа, спроецировав на месте этой бедной девочки свою дочь. Быстро возвращаюсь в «здесь и сейчас» до того, как во мне начинает подниматься осуждение. Как коучи, мы натренированы не входить в бассейн к нашим клиентам. Мы должны быть для них бассейном. «Не входить в бассейн» означает быть нейтральным. Не поддерживать клиента, но и не отвергать, не загрязнять его историю своими проекциями и мыслями. Этот навык приходит со временем, когда ты учишься наблюдать за своей реакцией и устанавливать тишину в своей голове. Со временем ты начинаешь быть бассейном для клиентов, предоставлять им безопасное пространство, в котором им позволено смотреть в темноту внутри себя, чтобы увидеть луч света.

«Когда я это услышала, – продолжает Майя, – во мне все застыло. Не зная, как с собой совладать, я отправила сына в его комнату».

«Как ты себя почувствовала, когда сын рассказал тебе эту историю?» – спрашиваю я.

«Была буря эмоций. Сначала отвращение, потом злость на него. Мне захотелось его избить. Мне стало жалко эту девочку. Потом страх последствий. Что будет, если девочка расскажет своим родителям? Потом чувство вины, что я вырастила такого сына…»

«Что ты подумала в тот момент, когда испытывала эти эмоции?»

«Что в этой ситуации я беспомощна, что нужен муж, который давно со мной развелся, что я не справляюсь, что я ужасная мать. Я уже почти неделю не разговариваю с сыном и плачу по ночам. Мы сильно отдалились друг от друга».

Одна из самых простых техник, которые мы делаем как коучи, – это отделяем факты от историй, обстоятельства от мнений, реальность от мыслей. Причина, по которой Майя пережила бурю эмоций, связана не с поступком сына, а с той историей, которую она создала в своей голове. Когда мы создаем в своем сознании драму, мы начинаем «чувствовать» обстоятельства вместо того, чтобы спокойно о них размышлять. Чаще всего мне, как коучу, достаточно показать, что факт сам по себе не является историей, которую клиент создал в голове.

«Майя, теперь попробуем в твоей истории оставить только факты, те условия, которые ты знаешь достоверно и которые тебе легко доказать».

Несмотря на то что Майя не в первый раз работает со мной и понимает, что я собираюсь делать, ей все равно тяжело отделять факты от истории.

Например, то, что ее сын попросил девочку из класса раздеться, – это факт или история? Майя сначала говорит, что факт. Потом ловит себя на мысли, что она не видела этого сама и не может доказать. Значит, история. То, что она плохая мать, если ее сын попал в такую ситуацию, – это факт или история? «История», – говорит Майя.

В итоге у нас остаются следующие факты:

1. Сыну Майи 13 лет.

2. Он подошел к ней и рассказал, как провел вечер.