словно хищник, приблизился ко мне, пробегая по мне взглядом сверху вниз и обратно. Я выпрямила спину, отчаянно пытаясь придумать, как же мне действовать, чтобы он ничего не заподозрил.

Остановившись напротив меня, он широко улыбнулся.

– Наконец-то здесь нет лишних свидетелей, моя маленькая самозваночка.

По его самодовольному виду сразу стало очевидно, что это не более чем попытка меня запугать. Только вот я не робкого десятка, потому ответом ему послужил ироничный изгиб брови.

– Значит, вы в курсе, что происходит? – спросила я, сама не веря, что задаю этот вопрос вполне всерьёз.

Как-то быстро я смирилась, что попала в тело принцессы. Впрочем, в любом случае разумнее подыгрывать этому миру. Если это просто сон или кома, я ничего не потеряю. Но если всё по-настоящему… Похоже, я не перестала верить в сказки – довольно постыдно в мои-то годы, но я уверена, что для чуда в жизни всегда есть место.

– Не будешь отрицать? – изумился он.

– А есть смысл?

Пожалуй, он удивился вполне искренне. Я оценивающе глянула на край кровати, но решила, что садиться не буду. Спасибо, насиделась в инвалидном кресле. Этому товарищу я тоже не предложила присесть – его фамильярное обращение не располагало к ответной вежливости.

– Однако, ты ведёшь себя не так, как я ожидал, – хмыкнул они сел в кресло сам, без моего разрешения. Сложив пальцы ромбом, он насмешливо глянул на меня из-под густых ресниц. – Не пытаешься прикинуться принцессой, не умоляешь тебя не выдавать…

– Я повторю свой вопрос: какой смысл? Я ничего не знаю об этом мире и о принцессе, не представляю, что она за человек. Я попросту не смогу ею притвориться. А вы, похоже, понимаете, что происходит, так что разумнее разузнать у вас информацию, а не играть чужую роль вслепую.

По мере моей отповеди, произнесённой с самым строгим лицом, будто я отчитывала нерадивого студента, лицо доктора вытягивалось всё больше. Когда я договорила и выжидательно уставилась на него, он задумчиво хмыкнул, тут же растеряв своё самодовольство и слащавость. Так он казался гораздо приятнее.

– Как зовут тебя? – спросил он совершенно нормальным голосом и вполне человеческим тоном.

– Елена.

– Занятно, – ухмыльнулся он.

– Моё имя звучит так весело? – поинтересовалась я с вызовом, решив не расшаркиваться перед ним, раз он обращается ко мне так по-простому.

Он рассмеялся, окинув меня с ног до головы оценивающим взглядом.

– Просто забавное совпадение. Тебе просто будет привыкнуть к новому имени, Ваше Высочество Элен Рандвейр. Что до образа, вижу, ты умеешь быть стервой, так что в роль принцессы впишешься отлично.

Он говорил об этом, как о решённом вопросе, не спросив моего мнения. Я скрестила руки на груди, одарив его недовольным взглядом, что вызвало у него новый приступ веселья.

– То есть обратно в мой мир ты меня не вернёшь?

– О, – он чуть не подавился смехом и поднял на меня взгляд, который можно было описать как виноватый. – Ну, я могу вернуть тебя в твоё тело, но раз душа призвалась сюда, то оно мертво. Ты не расстраивайся. Принцесса тоже умерла, и если бы я не вернул её королю, меня ждала бы незавидная участь. Потому я прибегнул… к не совсем законной магии. Хотел призвать её душу с того света, пока небытие не поглотило её окончательно, но вместо Элен призвал Елену, как оказалось. Но зато я подарил тебе вторую жизнь! Ты не должна быть в обиде.

Я продолжала сверлить его взглядом. Не потому, что была недовольна получить новую жизнь, молодое тело и здоровые ноги, а потому что в голове моей творилась настоящая сумятица. Мужчина попытался подступиться иначе – голос его стал бархатным и вкрадчивым. Он поднялся с кресла и начал кружить вокруг меня, аки коршун.

– Слушай, мы с тобой в одной лодке. Давай поможем друг другу. Я не стану говорить, что ты не принцесса, чтобы тебя не отдали экзорцистам, а ты сыграешь её роль. Видишь, я с тобой максимально честен, хотя мог бы придумать способ выкрутиться иначе!

Вот же лис хитрый! Я с прищуром следила за каждым его движением.

– Предположим, – коротко ответила я. – Что конкретно я должна сделать… прости, не знаю твоего имени.

– Эдгар, доктор магических наук и придворный маг короля Рандвика! – бодро отозвался он, отвешивая мне театральный поклон. – Впрочем, у нас нет времени на долгие разговоры. Я воздействовал на служанок, чтобы они дали нам поговорить с глазу на глаз, но скоро они спохватятся, что оставили принцессу наедине с мужчиной, и тут же прибегут, поджав хвосты.

Не зря меня удивило, что служанки, вчера в ужасе глядящие на то, как я выставила перед мужчиной голые ноги, сегодня оставили меня с ним наедине. Разве это не дискредитация принцессы?

– Слушай меня, Елена, – серьёзно заговорил маг. – Надень самые дорогие на вид тряпки и украшения и ступай на завтрак. Со всеми веди себя, как капризная дрянь. Слуги и так тебя ненавидят, хуже не сделаешь. С королём же будь покорна, как овечка, говори мало, не поднимай глаз от тарелки и на всё соглашайся. Дальше будем разбираться по ходу дела.

Я вздохнула. Вариантов у меня было не много. Тут и служанки вернулись, виновато потупив глазки, а Эдгар, воспользовавшись моментом, бросил меня на произвол судьбы. Пояснил он мало, но теперь я примерно представляла, как себя вести. Впрочем, я и без его сомнительной помощи догадалась, что представляла из себя принцесса.

На меня всё же надели тяжёлое бархатное платье, столь не подходящее к моей новой невинной внешности, а волосы убрали золотой сеточкой. Потом повели к королю. Я шла, разглядывая роскошное убранство дворца, пытаясь придать своему лицу скучающее выражение, но могла поспорить, что на нём то и дело появлялся восторг. Впрочем, служанки шли позади, так что вряд ли что-то заметили.

Наконец, передо мной распахнули двери монументальной столовой, от белизны мрамора и блеска позолоты которой можно было ослепнуть. Я шагнула внутрь, щурясь с непривычки, и услышала низкий, мрачный голос с отчётливыми нотками недовольства:

– Дочь, ты заставила нас ждать. Подойди и поприветствуй своего жениха, как полагается девушке твоего происхождения.

Так-то заботливый отец привечает едва отошедшую от удара головой дочь! Забывшись, я всё же нарушила инструкции Эдгара и посмотрела на короля. Пожилой, но крепкий и статный, он напоминал льва, и смотрел на меня без намёка