—Тыотработал свои тридцать серебрянников, предатель,— высокомерно бросает Суровый, начто Богучаров поджимает губы.

Вскоре ворота распахиваются изнутри.

—Идём быстрее,— говорит Гюнтер,— Войдём внутрь иосмотримся. Найдём тех, кто попрятался. Аместного Лорда, когда онвернётся домой, будет ожидать сюрприз.

Кнехты отворяют створки ворот встороны, открывая вид восточникам науже упомянутые Богучаровым «баррикады».

Посути, они представляли изсебя этакие «ежи» только издерева. И, может, один такой «подарочек» инеубьёт кабана, новот когда ихтут сцелый десяток…

Потери были бысерьёзные. Что ещё раз убеждает Гюнтера вправильности своего выбора.

—Шурик ещё надеялся вкопать ихвземлю,— указывает намногочисленные рытвины наземле Богучаров,— Нотак они ненанесут особого вреда, вот ирешили оставить «наповерхности».

Гюнтер задумчиво кивает наслова перебежчика икомандует кнехтам разойтись.

Тесноровисто разбегаются постоявшим здесь жеизбам, ища любые намёки наприсутствие игроков.

Но, чем дольше они рыщут, тем больше подозрений росло всознании Гюнтера.

Что-то здесь было нетак. Совершенно пустое ибеззащитное поселение. Без единого живого игрока, аведь следы указывают нато, что здесь недавно шла активная работа.

—Господин Гюнтер!— неожиданно его подзывает один изкнехтов,— Посмотрите!

—Что такое?— подъезжает кнему мужчина.

—Стены домов вчем-то обмазаны. Понять немогу. Смола какая или что? Правда пахнет… странно,— ссомнением выдаёт мужчина.

Итут уГюнтера вголове что-то щёлкает.

Брошенное поселение. Земляной вал, который находится отчего-то свнешней стороны. Он-то было подумал для маскировки!

Ага, конечно! Такое поселение даже вал нескроет!

Ещё имногочисленные следы отподошв всюду.

—Богучарова сюда, живо!— ревёт командир.

—Что стряслось?— тут жеспрашивает Суровый

—Что-что? Нас провели! Нету ихздесь! Инебудет!— огрызается Гюнтер.

—Очём тывообще…

—Богучаров пропал!— раздаётся крик кнехта. Того самого парня, что должен был следить заперебежчиком.

—Сука!— только ивыдаёт Гюнтер, когда единственные ворота, которые ведут впоселения, захлопываются заего спиной.

Оглянувшись наних, онзамечает людей над брёвнами частокола.

Асразу после этого вземлю врезается первый фаербол…

Ворота захлопнуты изаложены снаружи крепким брусом.

Захватчики оказываются взападне. Мои подчинённые уже стоят устен свнешней стороны итолько ждут сигнала. Вруках глиняные ёмкости, вглазах огонь предвкушения.

Для этого инужен был земляной вал вокруг внешней стены. Поднявшись нанего, мывидим многое изтого, что происходит внутри.

Ясталкиваюсь глазами содним извсадников, явным лидером, который сейчас ошарашенно разглядывает нас.

Казалось, что проходит целая вечность, нонасамом деле эти гляделки длятся недольше жалкой секунды.

Мышь, которая стоит сомной рядом, поднимает ладонь, ожидая команды. Запоследние два дня она изрядно воспрянула духом. Магия вернулась кней, даже, пожалуй, вусилившемся варианте.

Напоясе унеё висит фляжка ссидром. Тот ивправду даёт серьёзную прибавку кмагическим характеристикам. Как быниспилась наша магесса. Хотя это ведь некаждый день, апоособому случаю.

Сегодня как раз особый. Киваю ейиввоздух взвивается первый файербол.

Яуспеваю имзалюбоваться. Ослепительный шар огня всерых итусклых рассветных сумерках. Онлетит попологой дуге, словно теннисный мяч, пущенный сподачи.

И, перелетев через ограду, онврезается впочву под ногами удвух кнехтов, стоявших усамых изб.

БАБАХ!

Огромная струя пламени вырывается из-под рыхлой почвы, поднимая ввоздух землю, пыль игорящий кабаний жир.

Тут жеоблитые импостройки вспыхивают, словно факелы. Каждое брёвнышко икаждая веточка вних тщательно пропитаны нашим универсальным топливом.

Вэто жевремя вторым огненным шаром Мышь атакует частокол.

Пламя мгновенно распространяется попромасленной древесине, оцепляя «Спарту» непроницаемой стеной огня.

Мне влицо бьёт нестерпимый жар, ноястойко игнорирую его. Земляной вал свнешней стороны даст нам достаточное укрытие отпожарища, разрастающегося вэтом филиале Ада.

Кабаны наездников приходят внастоящее бешенство. Они воют имечутся, сбрасывая всадников, топчась поним иразнося вдрызг стоящую вокруг пехоту. Пехотинцы разбегаются. Некоторые тычут зверей копьями, надеясь отогнать всторону. Толкают щитами.

Бедные животные. Вот ихмне действительно жалко, ноэто необходимые потери. Надеюсь, они выживут, кабаньи шкуры обладают удивительной прочностью.

Огонь охватывает всё, кажется, что горит сама земля.

Номало этого— следом мои подчинённые швыряют через стену глиняные ёмкости. Конечно, они все полны того жежира.

Зря ячто-ли гонял Малого иновичков наохоту закабанами все эти дни? Кабаний жир стал основным нашим продуктом.

Бывший кнехт, атеперь раб Вовчик вытапливал его круглые сутки. Какая ирония, теперь его продукт убивает бывших соратников.

Глина при ударе разбивается, выплёскивая свое содержимое наружу. Кого-то жир обливает ног сголовы, кого-то задевает только отчасти.

Ноитог один— огонь распространяется иналюдей. Лизнув одного, онтут жехватается завторого, третьего итак далее. Жир липкий, его уже несбить, несмахнуть инеоттереть. Это смертный приговор для любого, вкого попадают наши заряды.

Раздаются чудовищные, нечеловеческие крики. Вой сгорающих заживо явно мало кому придётся подуше.

Пехота врага мечется изстороны всторону, пытается кататься поземле, внадежде потушить пламя.

Всё тщетно.

Пламя даже инедумает отпускать свою жертву, прожигая доспехи, одежду, плоть захватчиков.

Оно хлещет имполицам, рукам иногам, выжигает лёгкие, плавит глазные яблоки, напрочь опаляет волосы налице иголове.

Ввоздухе повисает давящий запах гари, палёной щетины игорелой человеческой плоти.

Ужасающая картина. Просто додрожи вколенях.

Нояпродолжаю смотреть и, более того, готовлю очередную «гранату».

Ведь несумей мыподготовить эту западню, инаместе умирающих оказались бымысами. Нас быникто непожалел изэтих кнехтов инаездников. Нинас, нинаш дом, нинаших женщин.

Явспоминаю вэти минуты судьбу бывших жителей «Газелькина». Ясомневаюсь, чтобы сними кто-то церемонился. Так что теперь рейдеров ждёт расплата.

Как говорится, жалей немёртвых— жалей живых.