Ияр и Альи промолчали. Альи куталась в платок и шла рядом с женихом, быстро перебирая ногами. Чувствовалась неловкость.

— У нас такой жары и подавно не бывает, верно, Татион?

— Верно, — ответил Татион.

— И как вы тут выжи… живете…

Ияра немного раздражали бесцеремонные манеры этого человека. Он взглянул на Альи и заметил, что она напугана.

— Сейчас бы в тень, да отдохнуть, — сказал Мар.

Ияру было интересно послушать истории незнакомца, но он хотел бы сделать это при других обстоятельствах. Пустыни опасны не только своей неукротимой силой, но и разными проходимцами, которые шныряют тут и там в поисках наживы.

— Тяжело идти, правда, Татион? — продолжил Мар.

— Правда, — устало ответил Татион.

Ияр продолжал идти, едва заметно кивая в ответ.

— О, я же не представился! Меня зовут Мар. А как твоё имя?

— Ияр.

— Ияр, значит. Чем ты занимаешься?

— Я пасу верблюдов.

— Пасёшь верблюдов? — Ияру показалось, что в словах Мара была издёвка. Но Мар почувствовал недовольство Ияра и тут же добавил: — Ты явно не простой парень. Такое стадо не доверили бы кому попало.

Ияр поджал губы.

— Скажи, Ияр, этот верблюд — вожак? — спросил Мар.

Ияр неохотно кивнул. Верблюд-вожак Той шел в паре метров впереди. Человек в черном шел рядом и положив руку бок животного. Мар, ухмыляясь, пояснил:

— Он очень любит животных.

Так они шли примерно полчаса. После Мар неожиданно предложил сделать привал: он пожаловался на мозоли. Ияр остановил стадо. Мар наклонился, пытаясь развязать шнуровку на сандалиях, как вдруг внезапно на затылок Ияра упало что-то тяжёлое. Он потерял равновесие и рухнул на песок. Глаза его закрылись, но сквозь туман без сознания он слышал, как вырванные фразы иноземцев и сопротивление Альи.

— Держи ей рот, чтобы не завизжала!

Какой-то верблюд зацокал зубами.

— Успокой зверье! Успокой, тебе говорю…

После этих слов Ияр в отчаянии собрал все силы и попытался встать. Татион выхватил кинжал и направился прямиком к Ияру. Кинжал угрожающе сверкал на солнце. Уже через мгновение он занес оружие над юным пастухом, но в последний момент человек в чёрном схватил его за руку и оттолкнул в сторону.

— Что ты творишь? — завопил Татион.

— Заткнись и не приближайся! — сказал человек.

— И как мы с ним найдём этот чёртов склеп? — прокричал Татион, обращаясь к Мару.

— Ты идиот! — воскликнул Мар. — Заткни свой рот и не болтай!

Человек в чёрном тут же хорошенько приложился по лицу Ияру, и тот окончательно потерял сознание.

Глава 2

Решимость

Ияр находился в полумраке. Перед его глазами мелькали разные образы: отблески солнца, воспоминания о прошлом, словно пыль, развеваемая ветром. Он чувствовал, как обжигающий песок касается его кожи, а во рту пересохло. Губы его потрескались от ветра, и что-то мягкое, пушистое и тяжёлое неустанно касалось его лица. На фоне этого слышался скулящий скрежет знакомого голоса. С трудом открыв глаза, Ияр увидел рядом с собой пыхтящего Шарана, который касался его лица своим носом.

Постепенно осознание случившегося стало догонять реальность. Что же произошло? И почему так сильно болит голова? Ияр с трудом приподнялся и увидел в паре шагов от себя Алью. Она была связана, но в сознании. Она громко кричала сквозь кляп, и именно её голос слышал Ияр в виде того скрежета. Её брови были грозно нахмурены, а взгляд устремлён на жениха. Ияр предпринял попытку доползти к Алье и развязать зубами веревки, стянувшие ее руки и ноги.

Иноземцы увели все стадо. Лишь Шаран непокорно удрал от них и вернулся к своему настоящему хозяину. Преданное животное не могло бросить Ияра на погибель среди песчаных дюн. Алья, после освобождения, сначала ругала грабителей, а потом впала в уныние в объятиях Ияра. Потом они взобрались на Шарана и поехали в деревню. Ияр с душевным трепетом ожидал встречи со старейшинами.

К позднему вечеру они добрались до деревни. Там не сразу заметили их отсутствие. Уставшие и пыльные, они направились к главной площади, где обычно собирались старейшины. Шаран, преданный верблюд, шагал рядом, словно чувствуя важность момента.

Старейшины встретили их у колодца и с любопытством посмотрели на путников. Ияр рассказал им о случившемся и о грабителях, которые увели стадо. Старейшины помрачнели, а затем жестом пригласили Ияра и Алью пройти в дом вождя, чтобы спокойно обсудить дальнейшие действия.

Когда они вошли в просторное прохладное помещение, Алья заметила, как Ияр нахмурился и нервно сжал кулаки. Она знала, что ему не терпится что-то сказать, но он ждал подходящего момента. Внутри было тихо, только потрескивали дрова в очаге.

— Ияр, — начал один из старейшин, седовласый и почтенный Араф, — твой рассказ тревожит нас. Но ты же не собираешься ничего делать дальше?

Ияр сделал шаг вперед, его глаза сверкнули решимостью.

— Мы должны отправиться в погоню за грабителями. Они увели наше стадо. Мы не можем сидеть сложа руки, пока они безнаказанно скрываются в пустыне.

Алья вскочила, ее лицо покраснело от гнева.

— Ияр, что за безумие ты несешь? Они опасны! Мы не сможешь справиться с ними в одиночку! Мы должны ждать, пока вернутся остальные мужчины.

Несколько дней назад большая часть караванщиков и половина стада ушли в очередной переход. В деревне были лишь старики, женщины и дети.

Ияр сжал ее руку в ответ, глядя в глаза.

— Алья, значит, я должен это сделать. Мы не можем позволить им уйти безнаказанно. Я знаю пустыню, знаю эти земли. Я найду их.

Алья вырвала руку и шагнула назад.

— Нет, Ияр, это слишком опасно!

Старейшина Мамун, суровый и молчаливый, наконец, заговорил, его голос был полон укоризны.

— Ты такой же глупец, как и твой отец, Ияр. Ты следуешь по пути своего отца, который был алчным и безрассудным человеком. Настоящий караванщик должен быть сдержанным и мудрым, а не гнаться за призраками. Если ты пойдешь за ними сейчас, ты погубишь оставшихся верблюдов и себя.

Ияр побледнел от этих слов, но его решимость не ослабла.

— Я не алчен, Мамун, — ответил он. — Я просто хочу вернуть наше стадо.

Старейшины переглянулись, и Мамун продолжил:

— Мы, старейшины, строго-настрого запрещаем тебе идти в погоню за похитителями. Это безрассудно и опасно. Ты должен остаться здесь и помочь восстановить порядок.

Ияр сжал кулаки, его сердце