– Не трогайте мою дочь! – Мама лягнула ногой мужчину за моей спиной и каким-то неведомым образом освободилась, впившись ногтями в лицо захватчика.

Естественно, тот взревел и выпустил меня. Я увернулась, подняла палку и ударила его по голове. Как назло, во дворе ни души. Неужели никто не слышит крики снаружи и не выглянет в окно? Надеюсь, что все же кто-то додумается вызвать полицию! Но их было двое, двое сильных мужчин, которые в итоге скрутили выбившихся из сил женщин. В этот момент глаза моей мамы буквально засветились зеленым огнем от ярости. Даже я испугалась.

– Тише, Еванжелика, тише, – примирительно сказал старец. – Ничего твоей дочери не будет, для вас же стараемся.

– Нам и здесь неплохо! – протестующе вскинула голову моя мама.

Ее руки за спиной удерживал еще один незнакомец, и мне действительно захотелось плакать от бессилия. Только не мамочка! Пожалуйста, отпустите мамочку!

Это какие-то психи! И этот дедок туда же. Где он-то мозги потерял? Или это старческий маразм?

– Ой ли? – усмехнулся старец, а потом более заинтересованно посмотрел на меня: – На тебя похожа, но от отца ничего нет. Жаль, что не принц.

Принц? Он жалеет, что я родилась не мальчиком? И он сейчас говорил что-то…

– Вы знали моего отца? – растерянно спросила я и перевела взгляд на маму. Внезапно перестали мешать чужие крепкие руки на моих запястьях. – Мам, о чем он говорит?

– Сокровище мое, просто верь мне, я потом все расскажу, – умоляюще прошептала мамочка, и я внезапно устыдилась.

Ее тут держат, а я еще вопросы задаю! И я вновь с удвоенной силой начала вырываться, но тщетно – у человека за моей спиной была стальная хватка и отличная физическая подготовка.

– Не будет у тебя уже возможности что-то ей рассказать. – Старец поморщился, развернулся к нам спиной и начал устраивать световое шоу.

Наверное, сверху или снизу были установлены лазеры, которые и подавали изображение странных символов, которые висели в воздухе и непрестанно двигались. Было красиво, веяло электрическими разрядами, воздух уплотнился, стало труднее дышать. Я бросила взгляд на маму. Та неотрывно смотрела на меня, и по ее щеке текла слеза.

– Не надо, не плачь, – пробормотала я. Для меня был невыносим вид маминых слез. В этот момент я поняла, насколько все плохо. – Не давай этим гадам понять, что они причинили нам какую-то боль.

– Лео… львенок мой, прости меня, доченька, девочка моя любимая, – дрожащим голосом ответила мама, но я не понимала, к чему она это говорит.

За что простить? Это ведь не она виновата! И почему никто не смотрит в окно офиса? Да, здесь люди заняты работой, но рядом стоит еще одна жилая девятиэтажка. Кто-то ведь точно должен был услышать крики!

Мама отвела взгляд в сторону, и я тоже посмотрела на старца, перед которым распахнулась сверкающая фиолетовая пентаграмма, но сверху лучи не выходили, значит, приборы лежат снизу. Надеюсь, кто-нибудь из соседей уже давно вызвал полицию, я даже не говорю о том, чтобы кто-то прибежал на помощь. Это нереально в нашем веке. Сейчас нет рыцарей без страха и упрека, поэтому надежда только на чутких домохозяек, способных дозвониться до сотрудников правоохранительных органов.

– Пожалуйста, оставьте дочь. Я пойду с вами добровольно, оставьте ее тут. Я не желаю для нее такой жизни… жизни с ним… Прошу! – крикнула моя мама, когда старец отошел в сторону, открывая вид на светящуюся пентаграмму.

– Прости, Еванжелика, но на этот раз у тебя даже нет права высказывать свое мнение. Ему нужна не ты, а наследница.

Наследница? То есть меня хотят отправить к отцу? И ему было бы на меня наплевать, если бы не понадобился кто-то, кто способен ухаживать за ним в старости? Вот козлина! На протяжении всей моей жизни я ему была не нужна, а тут… Да еще и с мамой хотят разлучить!

– Я никуда с вами не пойду! – крикнула я, посмотрев на маму. По ее щекам текли слезы.

– Прошу прощения, ваше высочество, но вашего мнения тут никто не спрашивает.

Он еще и ехидничать вздумал? Принцессой называет?

– Прости меня, Леоника, прости, если сможешь, – прошептала мама. В ее взгляде появился металл, который способен ранить без ножа. – Только ничего не бойся, львенок, ничего. Я найду способ, чтобы вернуться к тебе. Я единственная, кто сможет тебя защитить. Доверься мне.

– О чем ты говоришь? Куда возвращаться? – Расширенными глазами я смотрела на родительницу, которая не сдалась, но решила отступить, видя, что битву она проиграла.

– В лучший мир, – соизволил ответить старец на вопрос, о котором я уже успела забыть.

Я открыла рот, чтобы еще что-то спросить у мамы, но меня толкнули в спину, ближе к пентаграмме, под которой разверзлось темно-красное небо. Моргнула. Это иллюзия? Наверняка! Сейчас люди на асфальте и не такое нарисовать могут.

– Дождись меня, Лео! – Я скорее прочитала по губам, чем услышала, что говорит родительница, после чего похититель, продолжая прижимать меня к себе, прыгнул на пентаграмму.

Я закрыла глаза, ощущая падение. Распахнув веки, закричала, видя вокруг только облака и красные всполохи заката. Перспектива разбиться о землю определенно хуже, чем ободрать колени об асфальт. Мужчина, до этого державший меня, отпустил свою ношу, поэтому теперь мое падение можно было назвать еще и в прямом смысле свободным. Сердцебиение ускорилось, я почувствовала тремор мышц, странную эйфорию и боль в горле от натуги. Так сильно я не кричала никогда в жизни. Тело ловило непривычные для него ощущения.

Я лечу! Логичнее было бы сказать – падаю, но это ведь несущественные детали, правда? Дальше творились еще большие чудеса. Прямо надо мной небо разразилось молнией, и оттуда вылетел огромный красный ящер, больше похожий на дракона. Дракона! Что за дьявол тут шутит? Я, конечно, фэнтези люблю, но во всю эту чушь не верю категорически!

Так, нужно успокоиться. Я выдохнула, раскинув руки и завороженно глядя на прекрасных созданий, число которых увеличилось до двух особей. Один из них направился прямиком ко мне. Я испуганно сжалась, отчаянно не желая стать обедом одной из тварей, а в следующее мгновение меня перевернули в воздухе, осторожно сжав в жилистых лапах. Я бы вскрикнула, если бы меня не заворожили прекрасные и нереальные картины внизу.

Там все казалось таким мелким, и лишь плато лесов, линии рек и кляксы озер четко выделялись с такой высоты. Я ахнула от созерцания этого великолепия. Первоначальный страх отошел на второй план перед захватывающими ощущениями, думать рационально не могла, но и ужаса не было. В душе затеплился огонек, обволакивая меня мягким, необжигающим огнем.

Хоть держали меня бережно, но я все же чувствовала, как сильно сжимаются на моем теле подушечки трехпалых лап, которые наверняка оставят синяки. И именно ощущение этой боли служило доказательством того, что я не сплю. И где-то на краю создания, настолько дальнем, что в том мире я бы до него не дотянулась, билась мысль, что это все реально. Лучший мир, как и сказал тот псих. Или не псих. Сейчас я ни в чем не была уверена. Странный теплый огонек в душе заставлял меня верить инстинктам, поэтому я не ждала опасности, доверяла своему подсознанию, которое переворачивало вверх тормашками все мои представления о нормальности.