Горы смотрят на луну,

Воды смотрят на луну —

Долго смотрят на луну.

Смотрят пристально, часами,

Люди — зоркими глазами,

Горы — пиками,

Вода —

Всей поверхностью пруда.

Люди смотрят в небо сами,

Горы смотрят их глазами,

Воды учат луну,

Как смотреть на луну.

Люди смотрят на луну,

Горы смотрят на луну,

Воды смотрят на луну

И луна — на луну,

Долго смотрит на луну.

Смотришь светлыми глазами —

И светла луна,

Смотришь мрачными глазами —

И она мрачна,

Смотришь пьяными глазами —

И луна пьяна,

Смотришь кроткими глазами —

И тиха она,

Смотришь детскими глазами —

До чего юна!

Ты влюблен — луна как будто

Тоже влюблена.

А поэту поэтессой

Кажется луна!

Бесконечно измененье

Человечьих глаз.

А луна менялась разве

Хоть единый раз?

Просто лунная поверхность —

Зеркало души,

В нем прочтешь любую повесть,

Что ни напиши!

1922

Источник: "В поисках звезды заветной", 1988

Дневная свеча ("Среди белого дня кто зажечь ...")

Среди белого дня

Кто зажечь восковую свечу надоумил меня?

Я ведь знаю, что день.

Почему не видна человека идущего тень?

Темнота окружила меня,

Как завеса, закрыла лицо наступившего дня.

Зажигаю свечу.

Силуэты людей в темноте я увидеть хочу.

Кто вдали — различи!

Что же там промелькнуло при свете горящей свечи?

Человек или нет?

Будто вижу вдали силуэт и еще силуэт...

Я расстался с надеждой пустой —

Разве справится слабая эта свеча с темнотой?

1923

Источник: "Китайская поэзия (Л. Черкасский)", 1982

Моя родина ("Где моя родина? Я родился в мечтах...")

Где моя родина?

Я родился в мечтах,

Мечты — моя родина.

Где моя родина?

Из грядущего я,

Грядущее — родина.

Мечта — это выдумка,

Грядущее — выдумка,

Но там моя родина.

Кто станет преследовать

Того, кто в грядущем?

Кто станет преследовать

Того, кто в мечтаньях?

Я скиталец

В сегодняшней

Охлаждающей трезвости.

1923

Источник: "Дождливая аллея", 1969

Чудо ("Звучит колокольчик, ближе, ближе...")

Звучит колокольчик,

Ближе, ближе...

я оглянулся и вижу:

Сидит в коляске один,

В рваной куртке, босой господин,

Тащит коляску другой,

Тоже в куртке и тоже босой.

Тот, кто сидит, — смеется,

Тот, кто везет, — смеется.

Не это ли чудом зовется?

Нет!

Сидит в коляске один,

В рваной куртке, босой господин,

Тащит коляску другой,

В длинном платье

И в обуви дорогой.

Может быть, это —

Чудо света?

Нет!

Никто не сядет в коляску вовек,

Которую тащит живой человек.

Никто не потащит коляску вовек,

В которой будет сидеть человек.

Вот оно, чудо!

Источник: "Китайская поэзия (Л. Черкасский)", 1982

Су Маньшу (1884-1918)

Поэт, прозаик, переводчик, один из последних художников слова, писавших на старом языке вэньянь. Гуманистическая направленность его творчества оказалась близкой по духу литературе, возникшей в Китае после Движения 4 мая (1919 г.). Переводил произведения Гете, Байрона, Шелли, Бернса, роман "Отверженные" Гюго, драму "Шакунтала" Калидасы, а также классическую поэзию Китая на английский язык.

В автобиографическую повесть Су Маньшу "Одинокий лебедь" вошло его разоблачительное стихотворение-памфлет "Покупка должности".

Источник: "Поэзия и проза Китая XX века", 2002

* * *

Китайский писатель и переводчик, художник, общественный деятель, журналист, педагог. Родился 28 сентября 1884 г. в Иокогаме. Сын проживавшего в Японии китайского купца и его японской служанки. Проведя первые годы в унижении в семье приемного отца, Су Маньшу в 1889 г. был отправлен на родину отца, в Гуандун (Китай); его мать осталась в Японии. В Китае он поступил в сельскую школу, затем два года учился в Шанхае, а с 1898 г. продолжил обучение в школе, основанной Кан Ювэем. В 1902 г. Су Маньшу приехал в Токио, где стал участником трех китайских студенческих революционных кружков. В одном из них он познакомился с Чэнем Дусю. Считается, что именно Чэнь Дусю научил Су Маньшу классическому китайскому стихосложению.

В 1903 г. Су Маньшу приехал в Шанхай и присоединился к революционному движению. Он стал активным публицистом, что было его сознательным вкладом в дело революции. В этот период он делает перевод "Отверженных" Виктора Гюго, куда вводит придуманного им самим персонажа, критикующего китайские традиции (например, бинтование ног). Участвовал в революционных событиях начала XX в., писал статьи для оппозиционных газет "Гоминь жибао" и "Чжунго жибао".

Одновременно Су Маньшу искал себя в китайском буддизме, впитавшем и подпитывавшем социалистические, анархические, националистические и революционные веяния времени. Он принимал монашество трижды: в возрасте 12 лет, в 1899 и 1903 гг. Имя Маньшу было присвоено ему при принятии монашества: это китаизированная форма имени бодхисаттвы Манджушри. В 1904-1912 гг. он много путешествовал по Китаю и буддийским странам, в том числе побывал в Индии и на Яве.

В 1908 г. он увлекся поэзией Джорджа Байрона, произведения которого активно переводил на китайский язык, и постепенно пришел к переводам других европейских романтиков. Эти работы, в отличие от искаженного Гюго, создали ему положительную репутацию. Сам Су Маньшу начал провозглашать себя "китайским романтиком" — дань его увлечению английским романтизмом, — при этом произведения несут на себе отпечаток более современных ему веяний викторианской литературы.

В 1908-1909 гг. Ян Вэньхуэй ангажировал его преподавать английский и санскрит в своем буддийском центре в Нанкине. После революции 1911 г. Су Маньшу на некоторое время осел в Шанхае и занялся литературным трудом. Он дебютировал в прозе с незаконченной автобиографической повестью "Одинокий