По телевизору продолжали освещать главное светское событие этой недели – конкурс «Мисс Грация». Вот победительнице вручают корону, вот все отправляются в клуб «Цезарь».

В изнеможении я села на пол и почувствовала звенящую пустоту внутри. Из этой пустоты возникла картина, от которой слезы новой волной подступили к моим глазам.

…Он в тоге и лавровом венке. Вокруг вьются стайки полуодетых девушек, пытаясь привлечь его внимание. Подают еду и напитки… Он смотрит на них благосклонно и ждет ее – победительницу конкурса, мисс Грацию.

А мне ждать нечего… Разве можно при таком несоответствии стандартам красоты рассчитывать на настоящую любовь? Я безнадежно посмотрела на свои разбросанные вещи. Платья, блузки, брюки перемешались в пеструю бесформенную массу. Я уткнулась в нее лицом и опять зарыдала.

Звук хлопнувшей двери вывел меня из забытья. Он вошел в комнату, улыбаясь. Но когда его взгляд остановился на моих заплаканных глазах, улыбка сошла с его лица, и он встревоженно спросил:

– Что случилось?

– Никто не любит коров, – сказала я и всхлипнула.

Он присел на пол рядом со мной, обнял за плечи и долго не отпускал. Укачивая меня как маленькую, он начал рассказывать:

– Жил-был мальчик. Все каникулы он проводил у бабушки. Там, в деревне, было много коров. У бабушки тоже была корова, которую она очень любила. Для кого-то это была обычная Зорька. А бабушка называла ее ласково и поэтично – Королева Утренней Зари… Сейчас этот мальчик стал взрослым и уже давно не ездит в деревню. Но с коровами у него связаны самые теплые, уютные, солнечные чувства.

Я перебила его:

– Ты смеешься, а я говорю серьезно.

Он улыбнулся:

– Только не говори, что ты стала вегетарианкой. Мне так нравятся твои ромштексы и медальоны с грибочками.

Он мечтательно облизнулся.

– Я совсем не об этом. Хочу сказать, что у нас люди к коровам относятся плохо, смеются над ними.

– Какая ты у меня чувствительная. Неужели тебя так взволновали проблемы Гринписа? Конечно, коровы у нас не священные животные, как в Индии. Но в целом, я думаю, все относятся к ним неплохо.

– Только не на конкурсе красоты, – сказала я настороженно.

– Я от него смертельно устал, – просто ответил он. – Не хотел туда ехать. Решение о поездке принял из чисто деловых соображений…

– Хочешь сказать, что и в клубе «Цезарь» тебе было не интересно?

– Я туда не ходил. Ты что, всерьез считаешь, что мне нравятся такие вещи?

Грустно глядя в его глаза, я тихо произнесла:

– Участницы конкурса такие красивые. Как они могут не нравиться?

– Некоторые действительно хороши, – кивнул он. – Но они чужие, а ты – моя.

Он положил голову мне на плечо. Потом внезапно выпрямился и сказал:

– Ты вот здесь свои наряды разбирала. Как ты думаешь, подойдет к ним мой подарок? – он вынул из кармана пиджака красную бархатную коробочку и вложил мне в ладони. – Давно хотел предложить тебе стать моей женой.

Не дождавшись ответа, он поднялся, подошел к моей картине, стал внимательно разглядывать изображенный на ней солнечный рассвет. Потом опять сел рядом со мной на пол и спросил дрогнувшим голосом:

– Что скажет моя Королева Утренней Зари?

Мир не стал хуже. Наоборот. Именно сейчас у каждого есть возможность сделать свой выбор и жить так, как он считает правильным.

– Послушай, – начал он осторожно. – Мы с тобой знакомы уже давно…

– Четыре месяца, – весело уточнила она.

Они сидели в летнем кафе. Редкий для Питера солнечный день подсвечивал ее русые шелковистые волосы, доверчивое лицо с жемчужно-серыми глазами, загорелые плечи. Он любовался ею… «Почему мы до сих пор остаемся просто друзьями? – думал он. – Почему она не понимает, что я испытываю к ней совсем другие чувства?»

– Ты мне очень нравишься, – многозначительно произнес он. – Не только как друг, вернее, как подруга.

Она посмотрела куда-то вдаль, вглубь парка, на цветущие кусты шиповника.

– Нам всегда есть что сказать друг другу. Но отношения должны развиваться, тебе не кажется? – продолжал он, не отрывая взгляда от тонкой золотой цепочки на ее запястье. – Я столько раз пытался сказать тебе об этом. Но ты как будто не слышишь меня и ничего не замечаешь. Поэтому говорю прямым текстом: я хочу большего.

Он давно готовился к этому разговору, продумывая слова, которые могли бы дойти до ее сердца. Но почему-то все получалось не так, как он себе представлял.

– Если я отвечу честно, ты не обидишься? – спросила она.

Ее вопрос задел его самолюбие. Он ответил подчеркнуто бодро:

– Конечно!

– Ты мне тоже очень нравишься. Но пока то, о чем ты говоришь, абсолютно невозможно.

– Не понимаю. У тебя кто-то есть? – он продолжал разговор, стараясь скрыть, что расстроен.

– Никого, – ответила она и посмотрела ему в глаза.

– Но почему между нами невозможны другие отношения? Что я сделал не так?

– Все дело во мне, – смущенно произнесла она и заторопилась домой.

…Следующие несколько дней ее телефон не отвечал. Абонент был вне зоны доступа. Он почувствовал, что дальше ждать не имеет смысла, и решил действовать.

Вечером после работы купил большой букет, ее любимые конфеты и мартини в золотистой упаковке. Немного постоял в раздумье перед ее подъездом. Затем быстро вошел, громко поздоровался с сонным портье и решительным шагом направился к лифту.

Она обрадовалась, когда увидела его. Они стали вместе сервировать стол. На нем появились изумрудные салфетки, тонко нарезанный сыр, оливки.

– Ты бы хотела выйти за меня замуж? – выпалил он сразу, едва они наполнили бокалы.

Она только что пригубила из бокала и от неожиданности закашлялась.

Он подождал немного и продолжил:

– Я отношусь к тебе очень серьезно… Вот. Давно хотел сказать тебе об этом.

Молчание длилось долго. Она задумчиво размешивала сахар в кофейной чашке. Потом взволнованно сказала:

– Я тебя люблю. Очень люблю. Но у меня есть один серьезный недостаток. Вернее, многие к этому относятся как к недостатку. Ты, возможно, не захочешь иметь со мной ничего общего. Мне будет очень больно, если ты окажешься таким, как все и будешь меня осуждать.