– Кому же я тут пригожусь?

Мама улыбнулась.

– У нас тут большие перемены, я ведь тебе писала.

Я вспомнила, что мама действительно упоминала о новых предприятиях и перспективных вакансиях. Поглощенная московской жизнью, я не придавала этому значения.

Мама стала рассказывать последние новости: сменился мэр, выстроили новый спортивный комплекс с бассейном, открылся компьютерный центр. В администрацию влились молодые силы, после этого и начались быстрые перемены к лучшему. В общем, жизнь не стоит на месте.

– Странно. Мне казалось, что тут ничего не меняется. И никогда не изменится – ни через пять, ни через десять лет…

За окном темнело, меня потянуло в сон. После ванны я сразу же уснула, все еще по инерции чувствуя покачивание поезда.

Проснулась, когда мама уже ушла на работу, оставив на завтрак мои любимые блинчики.

Я вышла прогуляться. Идти по знакомым дружелюбным улочкам было так свободно, что с каждым шагом становилось легче на душе. В задумчивости я не сразу заметила медленно следующую за мной машину. Я остановилась. Встретилась глазами с человеком за рулем и не сразу поняла, почему он так широко улыбается. Зачем он заглушил мотор и приоткрыл дверцу?

– Не узнаешь? – спросил он.

Я покачала головой, всмотрелась в него получше…

– Паша! – обрадовалась я. – Тебя совсем не узнать! Как ты? Чем занимаешься?

– Да всем понемногу… Может, пообедаем вместе?

– А может, лучше прогуляемся?

Паша припарковал машину и пошел рядом. Вскоре мы вышли к реке. По ней медленно плыли льдины. Между ними на солнце сверкала вода.

– В Москве такого не увидишь, – Паша то ли спрашивал, то ли утверждал.

– Не увидишь, – согласилась я. – А ты откуда знаешь? Бывал в Москве?

– Был недавно, – ответил он не сразу. – Хотел тебя найти. Но не получилось…

– Ты учишься, работаешь? – решила сменить я тему разговора.

– Работаю, учусь на заочном, отслужил в армии…

– Служил в армии? Так вот почему ты так изменился. А кем именно работаешь?

– Теперь у меня свой бизнес, – ответил Паша. – Смотри, смотри! – радостно закричал он, сразу перестав быть серьезным. – Видишь нерпу?

Из воды показалась белая тюленья голова. Нерпа осмотрелась и снова нырнула.

– Наверное, с Ладоги заплыла, – предположила я. – Красавица. Что же теперь с ней будет?

– У нее будет все хорошо. Просто прекрасно. Если вернется назад.

Мне показалось, что он говорит не о нерпе, а обо мне.

– Так зачем ты меня искал? – спросила я. – Вопросы бизнеса? Боюсь, от меня в Москве было мало толку. Вряд ли я смогла бы помочь.

Он улыбнулся.

– Хочу, чтобы ты помогла мне здесь. Помнишь, ты мечтала о собственной газете? Сейчас организуется новое издание. Я его спонсор и куратор. Не хватает только журналиста и редактора. Согласна быть и тем и другим? В одном лице?.. А учиться можно и на заочном. Буду отпускать тебя в Москву на сессию два раза в год.

Предложение было настолько неожиданным, что я вдруг рассмеялась.

– Почему ты смеешься? – улыбнулся Паша.

– Так… Ничего. Еще лед не растаял, а уже тепло!

Всеми нашими поступками движет либо любовь, либо ее нехватка. И пронзительные просьбы о любви могут прозвучать в самой необычной форме.

Если уж он собрался купить себе новую стиральную машину – пусть это будет наилучший вариант. В пятницу после работы он заехал в торговый центр, чтобы присмотреться к разным моделям, расспросить продавцов.

На первый взгляд стиральные машины мало отличались друг от друга, и он слегка растерялся. Почему никто из продавцов не подходит к нему с предложением помочь?

Осмотрев почти все модели и не дождавшись консультанта, он решительно направился к стойке. Там стояла приветливая рыжеволосая девушка в униформе.

– Могу я поговорить с продавцом? – сухо спросил он.

– Я продавец, – охотно ответила девушка.

– А вы тут единственный продавец? Я бы лучше побеседовал с мужчиной.

– Мужчины нет, – сказала она. – То есть был, но вчера заболел.

– Вы серьезно? – спросил он иронично. – Я пришел купить стиральную машину, а вы предлагаете мне подождать, пока ваш больной не придет в себя?

– Я его подменяю. Какую именно машину вы хотите? – вежливо спросила девушка.

– Не знаю. Предлагайте, рассказывайте, это ваша работа. Вот, к примеру, – он показал на стиральную машину, которая стояла ближе всех. – Скажите, отжим у нее на сколько оборотов?

– Отжим? – девушка растерялась. – Кажется, три тысячи оборотов.

– Три тысячи? А такой вообще бывает? – спросил он с издевкой.

– Не знаю… бывает, наверное, – ответила она неуверенно.

– Как это – наверное? Так вы знаете или нет? – он повысил голос.

– Могу найти паспорт на эту машину, там все подробно написано. Я первый день в этом отделе. Подождете немного?

Он пожал плечами, оставив вопрос без ответа. Девушка исчезла на десять минут, показавшихся ему бесконечными. Глубоко вздохнув, он попытался проанализировать ситуацию. Чего он так злится? Как будто не знает, что женщине нельзя доверять выбор стиральной машины, не говоря уже о более серьезных вещах. Женщинам вообще нельзя доверять. Он это ясно понял, когда та, которой он верил, внезапно ушла. Отогнав горькие размышления, он переключил свое внимание на девушку-продавца: так и есть – вернулась с пустыми руками.

– Не нашла, – весело сообщила она. – Может, посмотрим, что написано на панели?

– Вы решили, что я не умею читать? Без вас знаю, что там написано. Скажите хоть, из чего сделан барабан?

– Из металла, конечно.

– Из металла? А из какого? – въедливо спросил он. Пусть она усвоит, что милая беззащитная улыбка и наивный взгляд не могут его обмануть. Он хорошо знает все эти женские уловки.

– Из железа? – она вопросительно посмотрела на него, как студентка на строгого экзаменатора, но, увидев его колючий взгляд, неуверенно произнесла: – Нет, железный, конечно, заржавел бы. Наверное, из алюминия?

– А может, из чугуна? Тогда бы он точно не заржавел, – презрительно улыбнувшись, он смерил девушку взглядом, говорящим о его бесконечном терпении. И принялся втолковывать ей подчеркнуто медленно, как маленькой: