Общество двух роскошных дам, одна ростом с Путника, другая на полголовы повыше, обещало сделать этот вечер незабываемым.

Началось чаепитие, плавно перешедшее в ещё более увлекательное времяпровождение.

В общем поспать Путнику этой ночью не удалось.

Обнявшись на прощанье с каждой красавицей, Путник уже перед рассветом быстро покидал в армейский рюкзак все самое необходимое и вышел из отеля.

А на рассвете он, с небольшим рюкзаком, уже стоял возле закрытого магазина.

Появился вчерашний абориген, с рюкзаком на спине и мешком в руках, молчаливое рукопожатие — и в путь, к Мбанга.

Глава Четвертая

Мбанга

«Вот сейчас щелкну пальцами и эти ребята утыкают тебя копьями и стрелами. How do you like this prospect?»

День пути через джунгли казался бесконечным. Черный парень шёл впереди, периодически срубая Лианы и кустарники, загораживающие дорогу.

Путник оценил преимущества мачете перед топором.

Они шли по зарастающей тропинке.

Пели какие-то диковинные птицы, стрекотали какие-то насекомые, какие-то звери пробирались через заросли.

Путник порадовался, что на ногах у него берцы, а не кроссовки. Черный вообще шел в сандалиях и особо не парился, вступая во влажную грязь.

Когда стало темнеть, путешественники залезли на высокое дерево и расположились в ветвях. Проводник обвязался веревкой, а Путник пристегнул себя ремнем к ветке.

Ночь прошла относительно спокойно.

Пару раз какие-то надоедливые насекомые пытались добраться до Путника, но он завернулся в арафатку и благополучно проспал до рассвета.

На рассвете поднялись, отвязались от веток, быстро поели и двинулись дальше в путь. Где-то к обеду подошли к деревне. Плетеный из веток забор, вместо столбов — острые колья, плетеные ворота были закрыты

Проводник издали что-то прокричал, два смуглых парня, с кожей чуть другого оттенка, чем у жителей Страны, более тёмной, с красноватым отливом, открыли ворота. Одежда из кожи, на поясах стальные ножи и какое-то странное оружие, похожее на кирку, или чекан.

— Не двигайся, — прошептал проводник, — и не издавай не звука.

Путник и Проводник полминуты стояли не шевелясь и без звука.

И вдруг все вокруг огласилось воинственными воплями.

Целая толпа черных мужиков и баб, едва одетых в какие-то широкие пояса, улюлюкая, вылетела из ворот, потрясая копьями.

Лучники посылали стрелы, утыкавшие всю землю перед путником и Проводником. Аборигены, крича, тыкали в них копьями в опасной близости от лиц и тел, замахивались кирками и орали.

Путник набрал полную грудь воздуха, и заревел по-медвежьи, так, что аборигены слегка присели от акустического удара, а потом затянул горловым пением песнь рассвета.

Это произвело впечатление!

Аборигены склонились в поклоне и приложили сжатый кулак ко лбу.

Путник смотрел на них с любопытством.

И тут раздались хлопки в ладоши, напоминающие аплодисменты.

— Браво, браво! — из-за спин аборигенов вышел чернокожий мужчина, одетый во вполне европейскую футболку и армейские шорты.

На шее его болталось ожерелье с какими-то диковинными клыками.

— Здравствуй, Путник! — назвал его по имени Мужчина, — Будем знакомы, я — местный Шаман, Гранга. Жить ты будешь в моей Малой Хижине. Пока мы не решим, что с тобой делать.

— Hi colleague! Thank you for your hospitality, but I will decide for myself what to do with myself and how long I will stay here.

— А ты дерзкий! Вот сейчас щелкну пальцами и эти ребята утыкают тебя копьями и стрелами. How do you like this prospect?

— Что, прямо так, без моего разрешения и утыкают? — поинтересовался, невесть откуда появившийся, черный атлет, двух с лишним метров росту, в таких же военных шортах. На его шее, вместо ожерелья, болтались, позвякивая, шесть армейских жетонов, а на плече висел калаш.

— Вождь, да я просто пошутил, — засмеялся Шаман, — it's just a joke!

— Жить он будет в моей Малой Хижине, еду ему будет носить Ганна, моя младшая дочь от Харры, а ты, Шаман, собери всю свою кодлу и выясни, чем он может быть нам полезен. С этими словами Вождь развернулся и пошел прочь.

Путника проводили в хижину.

Большая просторная, где-то 6 на 6 метров. Пол выложен какими-то необыкновенно упругими досками. Посередине четыре столба, поддерживающих крышу, в середине — отверстие, прямо под ним — очаг.

В углу лежанка и глиняные сосуды с водой. В другом углу — сухие дрова.

— Готовить тебе не придется — еду тебе принесут. Очаг и дрова нужны — если замерзнешь ночью, хотя это вряд ли. В общем — располагайся, отдыхай, а вечером мы придем к тебе пообщаться. Вечер и ночь — самое шаманское время.

Появилась темнокожая Красотка с миской в руке. И плетеной бутылью в другой. Высоченная, метра два ростом, длинноногая, фигуристая. Не такая упитанная и жопастая, как обе портье в отеле, более спортивная, но все равно очень даже. Она поставила поднос на колоду, изображавшую стол перед Путником.

— Мясо с овощами и кашей, а в бутыли — брага. — пояснил Шаман.

Красотка, поклонилась, искоса посмотрела на Путника, усмехнулась уголком губ, и, покачивая кормой (не такой роскошной, как у портье, но тоже крупной) удалилась.

Полуголая красавица под два метра росту, черная, как берцы Путника, с лоснящейся кожей вызвала учащенное сердцебиение.

— От браги откажусь, — покачал головой Путник, — а мясо — это случаем не…?

— Нет! — засмеялся Шаман, — это козлятина. У нас много коз. Человечину мы едим либо в праздники, либо после удачного набега. Но, если хочешь, у нас есть сушёная, можем сварить для тебя.

— Тоже пока воздержусь, — улыбнулся Путник и деланно слегка зевнул.

— Поешь и отдохни, — сказал Шаман, — от хижины далеко не отходи. Мы придем на закате.

Гранта повернулся и вышел из хижины, оставив Путника одного.

Запах пищи вызывал сильнейший аппетит.

Путник поел, мясо действительно было очень вкусным, добрел до лежанки и мгновенно уснул.

Его ждал очень интересный вечер…

Глава Пятая

Колдуны

«Мою проверку ты прошел — теперь дело за твоей.»

Путник проснулся незадолго до заката.

Очень хотелось пить.

Путник напился из глиняного кувшина, стоящего рядом с лежанкой.

Обратил внимание на странный привкус воды. Он не был неприятным, он просто был немного странным. И на то, что, несмотря на неослабевающую жару, вода в нём была прохладной.

Путник вышел из хижины.

Буйство красок и движение вокруг создавали ощущение нереальности происходящего.

Мужчины что-то мастерили, носились, вопя, дети, красивые женщины двигались с кувшинами и блюдами на головах. Все топлес, глаза у Путника разбегались.

Путник, поглазевши на них, вернулся в хижину, ещё попил воды, снова удивившись необычному привкусу, хотя