– Много лишних слов у него.

Тут Любаша немного озадачилась. А Лешка спокойно объяснил:

– «Санька помахал рукой. Дядька топнул ногой. Тетка моргнула глазом».

– И где же тут лишние слова? – ехидно спросила Любаша.

– Рукой, ногой, глазом. Топают только ногой, моргают только глазами…

– Хватит, Оболенский, садись!

– Двойка во всю страницу, – проворчал Алешка, садясь. – Только не мне. Топнул глазом и моргнул ногой.

Любаша сердилась, класс веселился.

Дома Алешке немного попало от мамы за вредную запись в дневнике: «Весь урок спорил с учителем и отказался выполнить задание по внеклассному чтению».

– Леха, – сказал я ему, – с учителями можно спорить только на каникулах. Они тогда добрые и послушные.

– Ты сам добрый и послушный, – отрезал Алешка. – А у меня другие личные качества.

Упрямство, например. Что он и продемонстрировал буквально следующим днем.

Любаша, видно, на него обиделась и решила проучить в назидание всему классу.

– Оболенский, – сказала она, сдерживая улыбку, – ну как же можно так писать, ведь смешно. Вот, все слушаем: «Холмс вынул изо рта трубку, как старый гончий пес, услышавший зов охотника». Где это ты видел собаку с трубкой во рту?

Весь класс охотно рассмеялся.

– Так написано в книге, – Алешка насупился.

– Этого не может быть. Опять лишние слова?

– Так написано, – упрямо повторил Алешка и сердито засопел.

– Хорошо, – сказала Любаша, – покажи. Мы подождем.

Алешка сбегал в нашу школьную библиотеку и принес потрепанную книгу «Записки о Шерлоке Холмсе». Открыл нужную страницу.

– Прочти вслух.

– «Холмс вынул изо рта трубку», – звонко и бодро начал читать Алешка и запнулся.

– Дальше, дальше, – злорадно настояла Любаша.

– «…вынул трубку и насторожился, как старый гончий пес…»

– Ты пропустил слово «насторожился». По-твоему – лишнее? И получилась смешная ерунда.

– Так написано, – уперся Алешка. И добавил в духе Винни-Пуха: – Это неправильная книга.

– Хорошо, принеси завтра правильную. Или получишь за свой рассказ и за упрямство большую двойку.

Когда Любаша очень сердится на ошибки в письменной работе, она ставит за нее двойку красным фломастером на всю страницу. Такую двойку не стереть и не исправить.

На переменке к Алешке подошел Толстый Мальчик и с усмешкой сказал:

– Собака вынула изо рта трубку и…

Что дальше сделала собака, он договорить не успел – схлопотал в лоб. Но в долгу не остался. Оба получили по «неуду» за поведение на всю неделю, авансом, так сказать, про запас.

Толстый Мальчик – это такое прозвище одного Алешкиного одноклассника. Никто уже не помнил, что зовут его Левой. Он как пришел в первый класс Толстым Мальчиком, так и в третьем им остался. Наверное – до десятого.

Это прозвище случайно получилось. Его мама слишком заботливая и очень за сыночка беспокоится. И всех учителей замучила: «Вы уж приглядите за Левушкой, он такой неловкий». Вот так и получилось: «Так, построились. А где толстый мальчик? Так, выходим в рекреацию. А где толстый мальчик?..»

Алешка пришел домой с фингалом и злющий. И сразу же схватил любимую книгу. Это было другое издание – с лупой, зонтиком и револьвером на красной обложке. Быстро пролистал и фыркнул:

– Ну, и кто прав? И за что мне эти неприятности?

Папа взял у него книгу, прочел, засмеялся:

– Тут опечатка. Слово «насторожился» пропущено. Память у тебя хорошая, а внимания не хватает. «Холмс вынул изо рта трубку и насторожился, как старый гончий пес».

Тут как раз позвонила Любаша, жаловаться на Алешку. Папа ему подмигнул:

– За фингал ты уже отомстил – отомстим теперь за недоверие.

– Да, Любовь Михайловна, – сказал он в трубку, – неприятный инцидент.

– Вот видите! Алеше не хватает внимания.

– Любовь Михайловна, нам всем чего-то не хватает. Кому – внимания, а кому – терпения. Не расстраивайтесь из-за вашей ошибки. От них никто не застрахован.

– Какой ошибки, Сергей Александрович? Это Алексей ошибся.

– К сожалению, в данном случае он прав. Вот я вам прочту. – И папа прямо по книге прочитал эту злополучную ошибочную фразу.

Сначала было молчание. А потом:

– Этого не может быть!

– Любовь Михайловна, – притворно вздохнул папа, – полковник полиции не станет лгать по мелочам. И, кстати, Алексей тоже никогда не врет. Почти. Иногда только, ради справедливости. Он принесет завтра книгу, и вы в этом убедитесь.

– Есть, товарищ полковник.

– Отбой, – сказал папа и положил трубку.

– Молодец, полковник, – сказала мама.

Она немного недолюбливала Любашу за то, что та частенько придиралась к Алешке не по делу.

Танька на отлично сдала все экзамены, но пришла почему-то не очень веселая. Хотя и сказала, что ее зачислили в лицей.

– Вот, – сказала мама, – учитесь, как надо учиться!

Но тут Танька совсем погрустнела. И почему-то стала задумчиво собирать в рюкзачок свои вещи.

– Что такое, Танечка? – забеспокоилась мама. – Что-нибудь не так? И куда ты собираешься?

Танька сначала отнекивалась, что-то бормотала, а потом выяснилось: обучение в лицее бесплатное, но нужно внести плату за общежитие. А на это у нее денег нет. И у родителей тоже.

– Какое еще общежитие? – изумилась мама. И позвала: – Отец, Танечка собралась в общежитие! Что ты скажешь? Чем же ей там лучше, чем у нас?

– Интересно! – задумался папа. – А почему ты об этом меня спрашиваешь, а не Таню? Я в общежитие не собираюсь. Мне и здесь хорошо. А тебе, Татьяна?

– Более-менее, – улыбнулась Танька, незаметно смахнув слезинку с ресницы.

– А меня не надо спросить? – вмешался Алешка. – Она и так у меня полстола забрала! И вообще – достала!

– Ну, спрашиваем, – сказала мама.

Алешка сделал вид, что задумался. Потом спросил:

– Посуду вместо меня будешь мыть?

– Буду.

– В магазин вместо меня за хлебом будешь ходить?

– Буду.

– Уроки за меня будешь делать?

– Не слишком ли, Алексей? – притормозила его мама.

– В самый раз! Избу на скаку остановишь?

– А то! Была бы изба на скаку.

– Зашибись, – это вырвалось у мамы.

Вот так и получилось, что в нашу команду вошла еще и Танька. И, как оказалось, очень кстати. Потому что нашему гениальному сыщику, который умел наблюдать и подслушивать, очень скоро понадобились эти его личные качества. А Танькина помощь пришлась очень вовремя и кстати…