– Что вы будете пить? – спросила его стюардесса, когдалайнер уже набрал высоту.

– Налейте мне два стакана, – попросил он, отвлекаясь отмрачных мыслей, – в один томатный сок с лимоном и перцем, а в другойводку, тоже с лимоном. Ничего не мешайте, я сам все сделаю.

– Хорошо, – улыбнулась она, – вы хотите сделать«Кровавую Мэри»?

– Да. Только сам.

Он не скажет стюардессе, что почти не употребляет алкоголь вобычной жизни, предпочитая стакан красного вина за ужином или поздним обедом.Но в самолетах он обычно позволял себе расслабиться. Именно для того, чтобылегче перенести полет. Уже через полчаса он заставил себя забыть о Сутееве,даже не подозревая, что столкнется с этой историей через месяц, когда вернетсяв Москву.

В Москву Дронго вернулся через тридцать четыре дня. ИзЛондона он полетел в Рим, где провел две недели вместе с Джил и детьми. Затемони отправились в Испанию, где любили отдыхать, и еще через полмесяца вернулисьобратно в Италию. Все было слишком хорошо, чтобы длиться долго. Джил понимала,что он уедет, и ничего не спрашивала. Она уже привыкла к его частым отъездам ижизни на несколько стран и домов. Он искренне считал, что при своей профессиичастного эксперта просто не имеет морального права находиться рядом с семьей,невольно подставляя их под свои расследования и ненависть своих оппонентов.

В аэропорту его встречал Эдгар Вейдеманис, его многолетнийнапарник и друг. Уже в машине, он коротко сообщил Дронго, что его ищет господинСутеев, позвонивший по городскому телефону в их небольшой офис, находившийся напроспекте Мира.

– Какой Сутеев? – не понял Дронго. – Я впервые вжизни слышу эту фамилию.

– Он говорит, что у него есть твоя визитная карточка.

– Не знаю, не помню. А кто он такой?

– Представился как господин Сутеев. Срочно хочет тебявидеть. Говорит, что очень важное дело.

– Сутеев, Сутеев, – дважды повторил Дронго, – тыего сам видел?

– Нет. Он звонил только по телефону и разговаривал с ЛенейКружковым.

Это был второй помошник Дронго. Собственно, из них двоих исостоял весь штат помошников.

– Сутеев. Что-то знакомое. Возможно, я его знаю. Он сказал,по какому вопросу хочет со мной встретиться?

– Нет. Но говорил, что ему нужно обязательно тебя увидеть.

– Сутеев, – он снова попытался вспомнить. Памятьподсказала встречу в аэропорту, происшедшую почти пять недель назад. Плачущийчеловек над умывальником. Он дал ему свой носовой платок, а тот протянул емусвою визитную карточку. И его фамилия была... Сутеев. Точно. Он наконецвспомнил. Сутеев. Тот самый несчастный незнакомец, от которого ушла жена сдочерью. Кажется, он летел в Германию, чтобы проверить свой роковой диагноз.Точно, это был он. И Дронго дал ему свой носовой платок и визитную карточку.

– Кажется, я его помню, – недовольно сказал Дронго, –такой невзрачный человек с трудной судьбой. Я действительно дал ему своювизитную карточку. Может, ты сам встретишься с ним и переговоришь? Мне бы нехотелось снова встречаться с этим человеком.

– Он тебе неприятен? – спросил Вейдеманис.

– Наоборот. Мне его жалко. Такая несчастная судьба.Экономический кризис разорил его компанию. У него нашли неизлечимую болезнь, ивдобавок от него ушла жена.

– Так не бывает, – усмехнулся Эдгар, – если тольков кино.

– В жизни как раз так и бывает. Если разоряешься, то будьготов к разным неприятностям, в том числе и к возможной болезни. Или, наоборот,если неизлечимо заболел, то вполне возможно, что дела у тебя в бизнесе пойдутне очень хорошо, что скажется и на твоих семейных отношениях.

– Откуда ты все это знаешь про Сутеева?

– Он мне сам все рассказал. Такой несчастный слабый человек,который еще и тихо плакал, рассчитывая, что его никто не слышит. В какой-томомент мне стало его очень жалко.

– Может, тебе действительно лучше с ним не встречаться. Я сним сам переговорю. Действительно, чем ты сможешь ему помочь?

– Неудобно. Возможно, он хочет просто еще раз встретиться сомной, чтобы высказаться, попытаться что-то объяснить. Я встретил его, когда онбыл не в лучшем состоянии.

– Тогда поступай как знаешь, – пожал плечамиЭдгар, – только учти, что ты не мать Тереза и не можешь помогать всемстраждущим и несчастным. Во всяком случае, экономический кризис в компании илиразвод с непостоянной супругой мало входит в твою компетенцию.

– Надеюсь, что вообще не входит, – улыбнулсяДронго. – Позвони ему и скажи, что я готов завтра с ним встретиться. Гдеему удобно.

Больше на эту тему они не говорили. На следующий деньВейдеманис перезвонил и сообщил, что Сутеев готов приехать в их офис напроспекте Мира для личной встречи. Сегодня в пять часов вечера. Дронгосогласился и положил трубку.

На проспекте Мира они арендовали три небольшие комнаты. Вприемной обычно сидела девушка-секретарь, отвечавшая на телефонные звонки ипринимавшая факсы. В соседней комнате размещались Эдгар Вейдеманис и ЛеонидКружков, а в кабинете бывал и сам Дронго, хотя здесь он появлялся очень редко.Секретари часто менялись, они не должны были знать всех подробностей работыэксперта. В их обязанности входили только регистрация поступающих обращений исвязь с внешним миром. А также своевременная выплата всех полагавшихся платежей– за свет, газ, воду, аренду помещений. Финансовыми вопросами непосредственнозанимался Кружков.

Дронго приехал в офис в половине пятого. Он помнил о прежнейвстрече и заранее настроился на минорный лад. Ровно в пять часов секретарьдоложила ему, что пришел гость. Дверь открылась, и в кабинет вошел невысокиймужчина лет пятидесяти. У него были редкие рыжеватые волосы, стертые чертылица, немного курносый нос. Он был одет в джинсы, темный пуловер и кожануюкуртку. Дронго удивленно взглянул на гостя. Кажется, его решили разыграть. Этобыл не Сутеев, это был совсем другой человек.

– Здравствуйте, – не очень решительно сказалвошедший, – извините, что я вас беспокою. Я Сутеев.

– Вы Сутеев? – недоверчиво переспросил Дронго. –Простите, но я помню господина Сутеева, которому я дал свою визитную карточку.Вы на него совсем не похожи. Можно я посмотрю ваши документы?

– Да, да, конечно, – гость достал из карманапаспорт, – можете посмотреть. Я Сутеев Дмитрий Романович.

Дронго взял паспорт, открыл его. Все верно. Вошедшийдействительно был Сутеевым, очевидно, родственником того Сутеева, которому ондал свою визитную карточку.

– Садитесь, – предложил Дронго, возвращаяпаспорт, – я думал, что вы другой Сутеев.

– Это был мой двоюродный брат, – сказал Сутеев, –Николай Евгеньевич Сутеев. Наши отцы были братьями.