– А зачем Дмитрий Сутеев приходил к вам?

– Он хочет, чтобы я помог в расследовании этого убийства.

– И вы готовы ему помочь?

– Я бы не ставил так вопрос. Скорее помочь установитьистину. Если хотите, помочь вам тоже.

– Извините, – сказал, немного покраснев,Талганов, – но мы в вашей помощи не нуждаемся. Не забывайте, что выиностранец.

– Во-первых, я международный эксперт, а это подразумевает,что я могу работать на территории любой страны, если не нарушаю законов данногогосударства. Насколько я помню, Россия является членом ООН. А во-вторых, я имеюправо заниматься тем, чем хочу, проводя собственное расследование. Например, какжурналист. Я ведь не претендую на статус официального лица, но я имею правопроводить расследование на правах друга семьи или журналиста.

– С вами трудно спорить, – усмехнулся Талганов, –вы настоящий юридический крючкотвор.

– Скорее опытный юрист. Не забывайте, что я всю жизньзанимаюсь только этими расследованиями. Вы не сказали, сколько вам лет, когдасегодня утром я пытался уточнить ваш возраст.

– Двадцать четыре.

– Я примерно так и думал. Давно закончили юридическийфакультет?

– Два года.

– А самостоятельные расследования когда начали вести?

– Полгода.

– Все верно. Так и должно быть. Не обижайтесь, но когда яначал проводить свои расследования, вас еще не было на свете. Хотя этот факторкак раз говорит в вашу пользу, а не в мою.

– Не обижаюсь, – улыбнулся Талганов. – Значит, высовсем не знали погибшего?

– Видел только одну минуту. Вскрытие проводили?

– Конечно.

– Что нашли?

– Убийство. Обычное убийство, которые происходят в нашемгороде сотнями. Кто-то выстрелил ему почти в сердце. С расстояния в несколькометров. Орудие убийства так и не нашли. Очевидно, он умер сразу, даже немучаясь. Так считают наши эксперты.

– Внутренние органы не повреждены?

– Никаких ударов и кровопотеков, кроме разрыва аорты привыстреле. Мы нашли гильзу на полу. Получил несколько синяков, когда упал, ноэто не считается.

– Я не об этом. У него не было каких-либо патологий?Внутренние болезни, тяжелые симптомы?

– Значит, вы были с ним знакомы? – осторожно уточнилТалганов.

– Не был. Не нужно ловить меня на слове, – нахмурилсяДронго, – я действительно видел его не больше минуты. Может, две. Простоон успел сказать мне, что летит в Германию на обследование. У него быликакие-либо поврежденные органы? Что сказали патологоанатомы?

– Да, – кивнул Талганов, – у него была сильноповреждена поджелудочная железа. Они считают, что он был тяжело болен. Врачивообще считают, что это самая коварная болезнь, ее трудно обнаружить. Но привскрытии все стало ясно. Он был обречен. Наш эксперт считает, что емуоставалось жить не больше года. Может, даже меньше.

– Что-нибудь еще?

– Небольшие отклонения в области печени. Она была увеличена.Больше ничего. Сердце работало нормально. Никаких других повреждений не нашли.Хотя метастазы уже начинались.

– Что было в карманах?

– Деньги. Довольно большая сумма. Две тысячи евро. И домабыло еще около трех тысяч наличными. Хотя, может, для бизнесмена это не оченьбольшая сумма, не знаю.

– Из какого пистолета его убили? – поинтересовалсяДронго.

– В этом все и дело, – усмехнулся Талганов, –стреляли из старого пистолета «ТТ». Настолько старого, что его, наверно,использовали еще во время войны, лет шестьдесят назад. Или более того.Непонятно, как киллер решил воспользоваться таким оружием. Допотопный пистолет,который мог отказать в любой момент. Вы бы видели, как расплющило гильзу, ямогу показать вам фотографию.

– Покажите, – попросил Дронго.

– Это тоже нарушение, – заметил следователь, – новам как эсперту я могу показать.

Он достал из стола папку и вытащил фотографию, протянул ееДронго. Тот взял фотографию, внимательно рассмотрел гильзу. Затем вернулследователю.

– Действительно, странно.

– И самое поразительное, что убийца не стал стрелять второйраз. Неужели он был так уверен, что сделал смертельный выстрел? Обычно киллерстреляет второй раз, добивая свою жертву. Контрольный выстрел в голову, ноубийца его не сделал.

– Может, опытный убийца. Был уверен, что убил наповал. Илипросто успел проверить.

– Все равно непонятно. Выходить с таким пистолетом наубийство очень опасно.

– У погибшего остались счета?

– Я уже проверял. Денег оставалось очень мало. Их фирмапрактически разорилась, и кредиторы готовы были в суде отстаивать своиинтересы. Общая задолженность больше пяти миллионов долларов. Боюсь, что судмог наложить арест не только на имущество компании «Ростан», но и на личноеимущество руководителей компании, которые были ее фактическими совладельцами.

– Все было так плохо?

– Да. Я уже говорил с представителями компании. Допрашивалих генерального директора и главного бухгалтера. Генеральный – грузин, он стаким гонором, все время пытался мне доказать, что они еще могут вылезти. Хотячего там доказывать, вся информация уже есть на сайте в Интернете. Они вложилибольшие деньги в строительство нового предприятия, взяли кредит в банке, ногрянул кризис. Кто мог тогда предположить, что все так обернется. Выплаты попроцентам начали расти, потом добавился основной долг. С зарубежнымикредиторами они рассчитались, практически исчерпав все свои деньги. Авнутренние не хотели ждать. Накопился большой долг. В общем, погибший был небедным человеком. Две квартиры в Москве, большая дача, две машины – внедорожники шестерка «Ауди». На «Ауди» он ездил сам, а внедорожник «Прадо» оставил жене.Он даже оплачивал ей водителя. Такой приличный человек. Хотя, по моим сведениям,жена ушла от него еще два месяца назад, забрав с собой их дочь. Очевидно, этостало для него последним ударом. Неприятности на службе и неприятности дома. Неудивительно, что он заболел.

– Вы говорили с его вдовой?

– Она ничего вразумительно объяснить не может. Все времяплачет, причитает. Соседи ее осуждают. Многие знают, что она ушла от мужа, атеперь сходит с ума из-за его убийства. Хотя может получить довольно солидноенаследство. Только их квартира, в которой она живет с дочерью, стоит порядкачетырехсот тысяч долларов. Их дача тоже стоит больших денег. В общем, она явноне пропадет. Но я проверяю все версии, в том числе и на возможность еепричастности к этому убийству. Ведь она осталась основной наследницей. И ещеэта ссора перед его смертью. Нужно все проверить.

– Не сомневаюсь, что вы все сделаете правильно, –кивнул Дронго. – А версию кредиторов не пытались проверить? Люди не любят,когда им не возвращают большие деньги. Особенно в России. Если бы это былатолько зарубежная компания, тогда все понятно. Они предпочитают решать своидела в судах. А если компания российская, то здесь все обстоит немного иначе.Должников не любят и не всегда прощают.