Двое молодых людей стояли возле одной из карет, до сих пор не принимая участия в общей суете. Один из них, высокий кареглазый брюнет, молча наблюдал за происходящим с несколько насмешливым выражением на красивом смуглом лице. Другой был молодым юношей с широко распахнутыми темно-голубыми глазами и светлыми, теплого каштанового оттенка волосами, зачесанными назад по моде того времени, когда в большинстве случаев мужчины носили напудренные парики.

Не составляло труда догадаться, кто из двоих молодых людей был наследником виконта Шелтона. Конечно же, им был голубоглазый юноша, выглядевший моложе своего приятеля. Сэр Джон подошел к нему, взял его за руку и подвел к хозяину имения и девушкам.

— Мой дорогой друг, милые дамы, — он церемонно поклонился, — позвольте мне представить вам моего единственного сына и наследника Гарри Шелтона!

Девушки грациозно присели в реверансе. Гарри Шелтон по очереди подошел к каждой из них и поцеловал руку. Взгляд его небесных глаз чуть дольше задержался на Кассандре. В ответ она улыбнулась ему открытой дружеской улыбкой и на мгновение весело прищурила глаза.

— Надеюсь, пребывание в нашей глуши не покажется вам утомительным, сэр Гарри. Я и мои дочери постараемся все сделать для того, чтобы от посещения нашего дома у вас осталось самое лучшее впечатление, — любезно проговорил Роджер Гамильтон, дружески похлопывая молодого человека по плечу.

— Нисколько не сомневаюсь в этом, сэр! — пылко отозвался молодой Шелтон, бросая многозначительный и несколько смущенный взгляд в сторону сестер.

— Разрешите, барон, представить вам также друга моего сына и нашего компаньона по торговым делам мистера Джеральда Мейсона. — Сэр Джон подвел к хозяевам второго молодого человека, все это время державшегося в стороне скорее из приличия, чем из скромности, как подумала Касси, потому что скромным или нерешительным человеком молодого незнакомца едва ли можно было назвать: его уверенным манерам мог позавидовать кто угодно.

Мистер Мейсон и сэр Роджер обменялись взаимными любезностями, после чего молодой человек, как и Гарри Шелтон, поклонился девушкам и поцеловал у них руки, не проявляя к дочерям хозяина видимого интереса. Вслед за этим вся компания направилась в парадную столовую, где утомленных путников ждал прекрасный праздничный обед.

Сестер посадили по обе стороны от молодого Шелтона. Из-за этого он оказался в довольно тяжелом положении, так как ему приходилось ухаживать за обеими девушками одновременно. Сэр Джон сидел по другую руку от Сюзанны. Ей, как хозяйке дома, поручено было развлекать почетного гостя утонченным разговором и оказывать ему должные знаки внимания.

Джеральд Мейсон сидел напротив сестер рядом с хорошенькой блондинкой миссис Бингли. Они о чем-то оживленно болтали. Иногда молодая женщина наклонялась к своему собеседнику, он что-то шептал ей на ухо заговорщицким тоном, и они весело смеялись, обмениваясь двусмысленными взглядами. Это заставляло недовольно морщиться и краснеть мужа миссис Бингли, пожилого неповоротливого мужчину, сидевшего как раз рядом с Касси. В конце концов, девушке стало жаль этого почтенного джентльмена, и она переключила на него свое основное внимание, стараясь развеять его плохое настроение остроумными рассказами и разговорами о политике, в которой, вопреки мнению отца, разбиралась гораздо лучше сестры.

Касси вообще была умной девушкой. В свои годы она прочитала очень много самых разных книг, в том числе не только развлекательных, неплохо разбиралась в разных областях жизни, обладала широтой взглядов, редкой для девушки ее круга и особенно возраста. Если бы отец чуть больше любил ее и уделял ей больше внимания, он изменил бы свое мнение о младшей дочери в лучшую сторону. Но, увы! Этого оставалось только желать.

Касси посмотрела в его сторону. Барон был заметно оживлен и, казалось, пока совершенно доволен всем происходящим. Похоже, теперь он не сомневался, что Гарри Шелтон обязательно попросит руки какой-нибудь из его дочерей, скорее всего любимой Сюзанны. Черта с два! Ничего у них не выйдет. Будущий виконт предложит свое сердце ей, Кассандре. И она уже, кажется, знает, как завоевать его, и обязательно это сделает, но не сейчас. Позже, когда им удастся побыть одним. А сейчас не стоит уделять ему слишком много внимания, все равно серьезного разговора не получится, а приторные дамские любезности могли ему до ужаса надоесть еще в Филадельфии.

Взгляд Касси случайно упал на Джеральда Мейсона, и девушка мгновенно вспыхнула, с удивлением заметив, что тот пристально ее рассматривает. Но в следующее мгновение молодой человек уже отвернулся и снова стал разговаривать со своей соседкой миссис Бингли. Касси решила расспросить о нем мужа этой женщины.

— Кто этот молодой брюнет с дерзким взглядом, приятель мистера Гарри? — небрежно спросила она. — Готова поклясться, что он не английский дворянин, а между тем Шелтоны обращаются с ним довольно почтительно, как с близким другом или…

— Или с человеком, от которого зависит их благополучие, — закончил за нее мистер Бингли. — Мейсон — один из самых влиятельных коммерсантов в Филадельфии, несмотря на то, что ему всего двадцать два года. Кроме того, у него имеется пара приличных фабрик. Все это он унаследовал от отца, предки которого приехали в Америку более ста лет назад и сумели занять здесь видное положение. Но, — мистер Бингли придал лицу выражение, с которым выводят кого-нибудь на чистую воду, — все это не много значит, потому что Мейсон — не чистый европеец. Он квартерон!

Последние слова мистер Бингли произнес шепотом, с каким-то ужасом в голосе, и Касси, словно и ей передалось его состояние, слегка поежилась. Квартерон! Подумать только, ведь это значит…

— Ведь это значит, что среди его предков есть чернокожие, не так ли, мистер Бингли?

Пожилой джентльмен многозначительно кивнул головой и пояснил:

— Это так, прелестная мисс Гамильтон. Его прабабка по материнской линии была рабыней. Мать Мейсона квартеронка. Она отличалась необыкновенной красотой, и хозяин, у которого она жила в Балтиморе, использовал ее как проститутку для удовлетворения потребностей своих друзей, за приличные деньги, разумеется.

Лицо собеседника Касси стало насмешливым и жестким. Он так увлекся мстительными высказываниями в адрес своего молодого соперника, что совершенно забыл о том, что мисс Гамильтон — юная девица и в ее присутствии недопустимо рассказывать такие вещи.

— Голубоглазая квартеронка Виола — ее многие знали. Хозяин не решался расстаться с ней даже за большие деньги. А многие хотели ее выкупить. Отец Мейсона влюбился в нее не на шутку и уже почти уговорил хозяина продать ее, чтобы жениться на ней, но его отец помешал этому. Он заставил сына отказаться от этой бредовой затеи и жениться на другой женщине из приличной семьи. Их брак оказался несчастливым и бездетным. После смерти жены Мейсон узнал, что квартеронка родила ему сына, выкупил ее, сочетался с ней законным браком и признал Джеральда своим сыном и наследником. Виола умерла вскоре после этой свадьбы, так как здоровье ее уже было подорвано. А год назад и старик Мейсон отправился вслед за ней, оставив все богатство сыну.