Барон тотчас пригласил всех к столу. Гости перешли в столовую, расселись и ждали от хозяина сигнала приступить к завтраку, который в это утро и так задерживался. Но Гамильтон медлил. Касси и Гарри взволнованно переглянулись. В этот короткий промежуток времени они стали друг для друга дороже, чем за всю неделю утренних свиданий.

— Уважаемые мои гости, леди и джентльмены! — начал сэр Роджер, обводя торжественным взглядом всех собравшихся. — Сегодня, прежде чем мы приступим к нашей трапезе, я хочу сообщить вам одно приятное и крайне важное для моей семьи известие. Надеюсь, оно будет интересно и для вас, и вы все разделите мою радость. Вернее, — поправился он, — мою и многоуважаемого виконта Шелтона.

В зале воцарилась такая тишина, что было слышно, как тикают старинные часы и жужжат за оконной сеткой насекомые. После небольшой паузы барон еще раз внимательно оглядел присутствующих и громким голосом произнес:

— Виконт Джон Шелтон попросил у меня для своего сына руки моей младшей дочери, леди Кассандры Гамильтон, и я дал свое согласие!

Восторженные возгласы, раздавшиеся со всех сторон, едва не заглушили последние слова барона. Все наперебой выражали свою радость от такой приятной новости, поздравляли молодых людей и их отцов, желали юной паре счастья, хотя, может быть, и не без определенной доли зависти и недоброжелательности. Гарри Шелтон считался завидным женихом не только в Филадельфии, но и во всех американских колониях, и многие матери и отцы лелеяли мечту выдать за него своих дочерей. Но теперь всем этим надеждам пришел конец. Оставалось только тихо злословить насчет неожиданного развития событий и постараться получше повеселиться на предполагаемых пышных торжествах по случаю этих самых событий.

Гости Гамильтон-холла подняли бокалы за молодых влюбленных и отметили сообщение сэра Роджера более обильным, чем обычно, возлиянием спиртного. В конце завтрака хорошенькая миссис Бингли громко спросила, когда состоится помолвка мисс Гамильтон и Гарри Шелтона, и барон, взглянув на лорда Шелтона, сказал, что она состоится ровно через неделю, в тот день, когда Касдандре исполнится пятнадцать лет.

— Есть обстоятельства, — добавил от себя сэр Джон, — из-за которых нам с сыном необходимо будет в скором времени вернуться в Филадельфию. Поэтому мы с сэром Роджером решили не тянуть с заключением брачного договора и назначить это важное событие на двенадцатое августа, день рождения нашей восхитительной леди Кассандры. Тем более, — он послал сыну теплую, понимающую улыбку, — что чувства моего сына и мисс Касси уже не вызывают никаких сомнений.

После того как все встали из-за стола, отцы молодых влюбленных снова удалились в кабинет сэра Роджера, чтобы написать приглашения на помолвку всем соседям и обсудить еще кое-какие вопросы. Остальные мужчины направились курить в бильярдную. Гарри пришлось последовать их примеру. Перед тем как удалиться, он поцеловал руку Касси и тихо сказал ей на ушко:

— Постарайся удрать ото всех, мне не терпится остаться с тобой наедине и поговорить обо всем!

Договорившись встретиться в саду на привычном месте ровно через час, они расстались, и Касси с остальными дамами поднялась наверх, в свой прохладный будуар, обтянутый розовым атласом, чтобы там освежиться и привести себя в порядок.

Когда они пришли туда, дамы принялись наперебой поздравлять избранницу молодого Шелтона. Служанки принесли кофе, и женщины уселись в мягкие кресла вокруг низкого стола. Любопытство их разгорелось до предела, и они всячески пытались выведать у Касси подробности ее короткого романа с наследником сэра Джона. Их вопросы, порой слишком прямые, заставляли девушку поминутно краснеть, но все равно настроение у нее было отличное. Невеста Гарри! Самого красивого молодого человека из всех, что ей доводилось видеть за целую жизнь.

Конечно, Касси была достаточно умна, чтобы не судить о человеке только по его внешности, манерам или одежде, но она была слишком молода и любила впервые. И все же в неполных пятнадцать лет красивые глаза и задумчивая нежная улыбка покоряют сердце гораздо быстрей и успешней, чем умные речи и глубина чувств. Тем более Гарри был добрым, неиспорченным юношей с пылкой и нежной душой и считался в обществе блестящей партией. Поэтому удивительно ли, что счастье Касси было полным, и она ощущала себя так, словно весь мир лежал у ее ног.

Из всех дам, только Сюзанна не разделяла радости Касси. О, конечно, она была так же весела и разговорчива, как и все остальные, так же неоднократно поздравляла сестру. Но Касси, хорошо знавшая Сюзанну, видела, что та вне себя от бешенства и готова разорвать ее на части. Просто старшая мисс Гамильтон отличалась превосходной выдержкой и умением скрывать свои чувства.

Время от времени Касси, чтобы проверить правильность своих догадок, встречалась взглядом с сестрой, и тогда голубые глаза Сюзанны темнели, и в них появлялось что-то похожее на взгляд змеи, не имеющей возможности дотянуться до своей жертвы, чтобы ужалить ее.

Поздно вечером, когда Касси наконец, осталась у себя одна после долгого напряженного дня, в ее спальню, как вихрь, ворвалась старшая сестра. Лицо ее перекосилось от гнева, а взгляд был так страшен, что Касси на несколько секунд растерялась, хотя и готовилась весь день к подобной стычке.

— Подлая маленькая дрянь! — с порога закричала Сюзанна. — Нахалка! Грязная интриганка! Ты плела сети за моей спиной, строила против меня козни, решила перейти мне дорогу. Ненавижу тебя! До смерти ненавижу, и всегда буду ненавидеть!

Сюзанна на некоторое время замолчала. Душившие ее слезы бессилия и ярости не давали ей говорить. Несмотря на их давние недобрые отношения, Кассандре вдруг стало жаль ее. Все-таки Сюзанна была ее единственной сестрой, но разве Касси виновата, что Гарри ей тоже приглянулся. Ведь он так хорош собой и мил, что в него просто нельзя не влюбиться.

— Сюзанна, — она попыталась взять сестру за руку, — послушай, все было вовсе не так. Я не стремилась перейти тебе дорогу… Это получилось как-то само собой. Просто однажды утром я встала очень рано — ты же знаешь, что летом я всегда так встаю, — а Гарри тоже поднялся рано, и мы встретились в саду…

— Ты думаешь, что я тебе поверю? Я не такая дура. Ты поджидала его в саду… поджидала, чтобы окрутить его, забить ему голову своими дурацкими умными разговорами!

— Так же, как и ты.

— Что?!

— Так же, как и ты, Сьюзи, — повторила Кассандра, повысив голос. Долготерпение никогда не входило в число ее добродетелей, и теперь она чувствовала, что тоже начинает заводиться.

— Как ты смеешь обо мне так говорить, дрянь девчонка! — голос Сюзанны почти перешел на хрип. — Я… я тебе сейчас покажу… Ты заплатишь мне…

Она прыгнула к сестре и попыталась вцепиться ей в лицо, но Касси ожидала этого и сумела перехватить руку Сюзанны. С несвойственной ей жестокостью глядя сестре в глаза, она сильно сжала ее руку в том месте, где выделялись вены, и отчетливо проговорила:

— Если ты сейчас не уберешься из моей комнаты и не прекратишь свою истерику, я тебя ударю так, что ты надолго потеряешь дар речи.