- А ты откуда знаешь? Они ведь секретные, - задумалась директор.

- А зачем мне их секреты? Я убираю. Мою. Пришла, ушла. Мне всё равно - кто что работает...

- А ключи? - вспомнила что-то из обычной, несекретной жизни Мария Ионовна.

- А что ключи? Это большие люди в секреты играют, а мне убираться надо. У меня всю жизнь от всех наших комнат ключи...

- Как же так? А допуск, а государственные тайны?

- Не знаю никаких тайн, голубушка, не знаю. У всех всё одно и то же. Что-то кипит, что-то холодит. Во всех комнатах маленькие стёклышки, большие стёклышки, светятся экраны... О-о-о-о-о! - вдруг заорала Дуня и вместе со шваброй прыгнула на подоконник, саданула по стеклу, посыпались осколки.

Дуня в два порыва перевалилась большим брюхом через подоконник с вырезами стекла, брызнула кровь - и Дуня перестала махать шваброй, перевесившись надвое, как мешок...

Ужова смекнула, что дело нечисто. Подойдя к обмершей Дуне, потрогала ноги, пульс под коленкой... Тихо. Внезапная смерть. Хотела позвонить - вспомнила, что вся лаборатория, считай бывшая, чиста, как табула раза, обесточена, ремонт, красота, тишина. Наступило молчание во всем мире. Что делать?

Вдруг заболел зуб. Давно пора к дантисту. Ужова потрогала десну: розовая водица. Кровоточит десна? Значит, к пародонтологу. Что делать?

Не вытирая окровавленной руки, Ужова попробовала вынуть Дуню из окна. Мёртвая Дуня, внезапно прыгнувшая прямо на разбитые стекла, со своей невыносимой шваброй, имевшая, оказывается, все доступы... Что делать? Что? Всё так внезапно. Так не бывает.

Руки Ужовой подобрались к животу Дуни.

"Стёкла. Опять порежусь?" Тут палец Ужовой нащупал глубочайший разрез, проделанный толстым стеклом в Дунином животе при её порыве к полету. Тепло, мокро. Как странно... Была живая. Была уборщица. Умерла. Ходила в секретку. Никто ничего не знал. Мысли Ужовой путались. Никто не знал?

Тело под её рукой вздрогнуло. Ужова отлетела к двери, стеклом окна ободрав свою руку до кости.

Рассматривая рваную рану, довольно-таки страшную, Ужова краем глаза увидела, что Дуня встрепенулась, воспряла, аккуратно выбралась из окна, взяла швабру и принялась тереть пол. Чистый пол. Ну разве что капельки красные.

- Ду-у-у-у-ня... - тихохонько позвала Ужова.

- Слушаю, Марионна, - отозвалась Дуня, вся в работе.

- Что случилось? - Ужова не узнаёт свой голос.

- А что такое? - Дуня всё трёт пол.

- Ты только что прыгнула в окно, разорвала свой живот, как харакири сделала, и умерла. Потом воскресла. Что это значит?

- О Господи, да вы что - не знаете?

- Нет.

- В этой лаборатории уж несколько лет чудят...

- Не понимаю. Ты сказала, что не знала никаких секретов...

- У вас палец красный. Вы кровь трогали?

- Какую кровь? - совсем устала Ужова.

- Да любую.

- Дуня!!! - закричала Ужова. - Дуня, говори! Я не понимаю!

- Ну успокойтесь, ну ладно... Тут такое дело... Если вы кого-нибудь коснётесь своей кровью, он выздоровеет. Вас когда директором назначили, вы ногу растянули, помните?

- Не понимаю. - Ужова села на голый пол.

- У них открытие было. Я убиралась тут и случайно слышала, как сделали открытие, а потом вам укол в ногу. Сначала на мышах потренировались.

- Какое открытие? - Ужовой очень сильно захотелось стать маленькой девочкой и ходить в детский сад.

- Про кровь. Они нашли какого-то особого Гену... или Васю...

- Не Гену, а ген, - машинально поправила Ужова.

- Точно. Ген. Бессмертный, как Кощей.

- И что дальше? - Ужова сосредоточилась.

- Если кто съест этого гену, тот никогда не умрёт, вот и всё. Видите, вы сейчас руку до кости порезали, а всё уже зажило, видите? Только пятна засохшие остались.

- Так. Понятно.

Ужова мигом припомнила всю мировую научную литературу по геронтологии, по генетическим технологиям за рубежом и в России, по клонированию, по всему, что касалось продления человеческой жизни. Весь научный мир напрягался, чтобы решить заманчивую задачу, а решена она была здесь, в этой комнате, буквально под носом у директора Института генетических исследований Марии Ужовой, на коей сотрудники лаборатории и поставили первый эксперимент - без спросу. Под видом обезболивания растянутого ахиллесова сухожилия. Судя по всему, эксперимент прошел с блеском. Правда, лаборатория испарилась.

- Ты - ела этого гену? - спросила Ужова.

- Нет, мне не надобно, - ответила Дуня. - Но раз вы говорите, что я упала, погибла и воскресла, значит, что-то в меня от вас просочилось... - Дуня заплакала. - Вы прикасались ко мне вашей кровью?

- Да, я хотела вытащить тебя из окна, но ты тяжеловата. Почему ты плачешь? - спросила Ужова.

- Надо было просто "скорую" вызвать! Я не хочу жить вечно, - горестно всхлипнула Дуня.

- Что такое вечно???

- Вечно, Марионна, это всегда. Без смерти. Ну, знаете, если нету денег на хорошую могилу...

Мария Ионовна встала и, держась за чистейшие стены бывшей секретки, поплелась в коридор. Остановилась, повернулась в Дуне:

- Покажи мне, пожалуйста, свои раны. Ты ведь сильно порезалась, когда в окне повисла на острых стеклах.

Дуня с любопытством осмотрела свой живот и руки: фартук и платье порвались, но кровотечения не было, даже порезов уже не было.

- Почему же мне никто ничего не сказал раньше? - проговорила Ужова, понимая, что этот вопрос - не к Дуне.

- Я не знаю, Марионна, наверное, все думали, что вы знаете. Этот парнишка синеглазый, когда шёл в медчасть лечить вашу ногу, так и сказал своим, я слышала: пойду, дескать, новой директрисе подарок сделаю. И все засмеялись: обессмертим новое руководство! Я тогда ещё не понимала, что они всё это всерьёз. Я тогда подумала: что-то по партийной линии. - Дуня оперлась на швабру и задумалась, вспоминая подробности. - Да, вот ещё: они говорили, что вы спасибо скажете.

- Когда он мне укол сделал, я, конечно, сказала спасибо. Тем более что укол помог мгновенно. Но я не подозревала, что он мне сделал!

- Легкомысленно это, Марионна, - с глубоким укором сказала Дуня, только что спасенная своей начальницей от лютой и немотивированной смерти.

- Иди домой, Дуня. Сегодня тебе отдохнуть надо, переодеться, помыться. Завтра возьми выходной, - вздохнула Ужова. - Да, погоди, вот что скажи: ты зачем в окно прыгнула?

- Сама не знаю. Я с утра видела какие-то тени, очень прыгучие: то у вас в кабинете, то в коридоре, то здесь, а это очень неприятно, когда не понимаешь - что видишь. Я прошу прощения за разгром в вашем кабинете, я всё уберу. Давайте сейчас пойдём к вам, а потом я пойду домой. А то мне как-то неудобно: всё разбросала, потом умерла, а все хлопоты - вам. Спасибо, конечно, что вы меня вылечили от смерти, но я очень боюсь...