Конечно, Святослав Семенович, – поджимаю губы. – Как у любой нормальной женщины у меня есть личная жизнь. Я стараюсь соблюдать ворк-лайф баланс, это полезно для производительности и психологической атмосферы на работе. Есть будни, а есть выходные.

– У вас, Рената Романовна, в описании должности заместителя директора написано, что у вас ненормированный рабочий лень. Бизнес работает без выходных.

И Афанасьев улыбается мне безупречно ровными белыми зубами цвета унитаза.

Чуйка меня не обманула – это объявление войны.

3.

Из начальственного кабинета выхожу с прямой спиной, четким шагом отбивая каждый удар сердца. Мне нужен новый план. Но сначала предупредить коллег о сюрпризе.

– Погоди, надо поговорить! – следом хлопает дверь и Афанасьев торопится за мной. – Рената Романовна, – поправляется он, увидев выражение моего лица.

– Сейчас не могу уделить вам время, Святослав Семенович, – развожу руками. – Занята.

– Пятница уже завтра, – напоминает он. – Утром выезжаем.

– Значит, на месте и поговорим, – вежливо закругляю разговор и достаю телефон, чтобы показать, что беседовать дальше не намерена.

Так с телефоном и ухожу в курилку.

Она у нас отдельно от офисного здания и вообще – мечта шпиона.

Обогреваемый павильон из стеклянных панелей одинаково далеко, как от забора, так и от любого из зданий. Тепловые пушки на входе создают не только завесу от холода, но и шумовую. Вокруг на тридцать метров чистое поле – никто не подкрадется. Промышленная вентиляция внутри тоже шумит – негромко, но так противно-дребезжаще, что на диктофонных записях голоса не разобрать.

Подозреваю, что проектировал это место какой-нибудь спецагент на пенсии. От скуки.

Сюда и сползаются мои дорогие сотрудники. Моя маленькая армия – раньше я их так называла, чтобы вдохновить на рабочие подвиги. Теперь, похоже, придется воевать всерьез.

Секретарша Леночка, главный бухгалтер Марина Матвеевна, младший бухгалтер Сима, главный логист Гоша, глава АХЧ Самвел Геннадьевич.

Егор, Виталик, Даша, Андрей, Карен, Эмма, Аня, Борис…

Мы набиваемся в маленькую курилку, как в утренний автобус, хотя курит из нас только водитель Федя. Ну еще курьерша Ева бегает везде со своей розовенькой парилкой с запахом дыни, но ей разрешили ею дымить где угодно.

Кратко обрисовываю ситуацию. Не упоминая, кто такой Афанасьев и почему мне так важно отвоевать у него мою должность. Был бы кто другой – ей-богу, может быть, даже смирилась бы. Но только не он!

– Как Андреич мог с тобой так поступить!

– Мы против! Давайте устроим забастовку?

– И создадим профсоюз!

– Чем ты плоха? Давай мы все вместе к Андреичу пойдем.

– Да он упертый осел…

– Тогда надо этого новенького ковырнуть, чтобы сам отказался!

– Вот это дело…

Что ж, я не зря на них надеялась – к мысли о том, что надо просто намекнуть захватчику, что ему тут не рады, моя армия приходит в рекордные сроки. И тут же углубляется в подробности.

В ход идет все – от кнопок на стуле до анонимок в налоговую, от проса на крыше машины до вызова десятка стриптизерш прямо на работу, от анекдотов про глупых начальников до итальянской забастовки.

Я не вмешиваюсь в разговор. Стою в центре возбужденно гудящей толпы и чувствую невероятную гордость. Я уже не наивная трусливая девчонка, как пять лет назад! Теперь за мной люди, которым я могу доверять!

Мы обязательно победим!

***

Пятница выдается морозной и солнечной.

Пока нормальные люди в теплых офисах дарят открытки, мимозу и конфеты «милым дамам», разливают шампанское и мартини с соком, чтобы поднять тост за «украшение коллектива» и пожелать «оставаться такими же очаровательными и добрыми», мы должны чесать черт-те куда через снега и метели с каким-то посторонним мужиком!

С Афанасьевым мы прибываем к офису одновременно, но с разных сторон.

Он крутит на пальце брелок с четырьмя колечками, я с независимым видом качу маленький золотистый «самсонайт», который мне только что достал из багажника «майбаха» статный мужчина в черном костюме.

– Такси элитного класса, Рената Романовна? Не жалко зарплаты на понты? Попросили бы свою «личную жизнь» вас подвезти, – скалится Афанасьев.

– Вы бы за своей личной жизнью следили, Святослав Семенович, – лениво отбрехиваюсь я.

Без кофе у меня никакого задора, а кофе я с утра не успела, потому что проспала и кидала в чемодан вещи почти наугад. А проспала я, потому что всю ночь строила наполеоновские планы… Вот так и проигрываешь битву за Москву – стоит не выспаться.

– Кофе? – предлагает мне кто-то из-за плеча, протягивая термос, из которого струится божественный запах. – Зарядку? – Другая рука протягивает Афанасьеву, который с мрачным лицом смотрит на свой телефон, ярко-красный шнур. – Меня зовут Игорь Иванович, лично для вас – Гарри!

Мы оборачиваемся и видим два чуда света.

Гарри – высоченного мулата с копной волос как у льва Бонифация, и его машину – ярко-оранжевый вездеход на огромных колесах.

– Все настолько плохо? – разглядывая ее, кисло интересуется Афанасьев. – Нормальная машина в ваши края не пройдет?

– Модная пузотерка какая-нибудь не пройдет, – весело отвечает Гарри. – А «пазик» года пятидесятого – легко! Если нашим людям очень надо, они везде проберутся!

– Хотелось бы, чтобы наших сотрудников доставили на чем-нибудь покомфортнее «пазика» пятидесятых, – намекаю я, с удовольствием отпивая кофе из термоса. Нос щекочет имбирно-кардамонно-коричный аромат, язык смакует благородный горький вкус с нотками шоколада, поэтому поддевка получается почти дружеской.

– Не волнуйся, хозяйка, – так же по-дружески отвечает Гарри. – Наш водила свое дело знает, доставит ваших в лучшем виде. Но завтра. А сегодня – я за него. Садитесь, поехали!

4.

Мы с Афанасьевым синхронно направляемся к передней пассажирской двери вездехода и одновременно тянемся к ней руками. И так же синхронно их отдергиваем, чтобы не соприкоснуться пальцами.

Впиваемся друг в друга яростными взглядами, и я предвкушаю первую из битв.

Но Гарри спасает ситуацию:

– Нет-нет-нет! Переднее сиденье – это законное место моей жены! Я ей поклялся, что туда никто, кроме нее, не сядет. Так что, господа хорошие, добро пожаловать на заднее!

Мы забиваемся в противоположные углы широкого заднего дивана и демонстративно смотрим в свои окна, пока Гарри выруливает из города, ловко проскакивая все пробки и заторы.

По пути, когда мы выбираемся с черно-серых трасс на белоснежные просторы, он как-то незаметно начинает рассказывать нам о