круги США, Англии, Франции, «...проводя двурушническую политику... пытаясь направить агрессию на Восток, против СССР, проводили политику «умиротворения» противоборствующей стороне во главе с Германией» [12, с.6]. И далее: «...я напоминаю читателю о том, что в предвоенные году западные державы способствовали милитаризации экономики фашиствующих государств... проводили политику поощрения фашистских агрессоров, надеясь направить их агрессию против СССР (вспомните Мюнхенское соглашение 1938 г.)... Советское правительство во главе с И.В. Сталиным делало все возможное, чтобы предотвратить войну... (кстати, Россия и сегодня стоит на этих же позициях...) [12, c. 15]. В таких условиях СССР «вынужденно» заключил с Германией в 1939 году договор о ненападении, чем на время предотвратил войну. А 17 сентября 1939 года СССР ввел свои войска на территории западной Белоруссии и Украины с целью недопущения дальнейшей агрессии Германии [12, с.15].

Подобные утверждения автора весьма сомнительны. Во-первых, возрождению Вооруженных Сил Германии способствовал именно СССР с начала 1920-х годов. Именно на территории Советской России были заложены основы будущих наступательных вооруженных сил Германии. Во-вторых, милитаризации экономики Германии в немалой степени поспособствовало Советское правительство, которое закупало товары и сырье в нейтральных странах. И тем более после заключения пакта Молотова–Риббентропа. Германия получала из СССР марганец, хром, медь, каучук и т.д., что представляло огромную важность для военной промышленности [15, с.148-149]. В-третьих, Советское правительство имело выбор, с какой из сторон заключить договор. С Англией, Францией или с нацистской Германией. С марта 1939 года СССР не находился в международной изоляции. И последствия того или иного решения И.В. Сталин прекрасно понимал, что демонстрирует его речь перед членами Политбюро от 19 августа 1939 года: «…«вопрос мира или войны вступает в критическую для нас фазу. Если мы заключим договор о взаимопомощи с Францией и Англией, то Германия откажется от Польши и станет искать "модус вивенди" с западными державами. Война будет предотвращена, но в дальнейшем события могут принять опасный характер для СССР. Если мы примем предложение Германии о заключении с ней пакта о ненападении, она, конечно, нападет на Польшу, и вмешательство Франции и Англии в эту войну станет неизбежным. В этих условиях у нас будет много шансов остаться в стороне от конфликта, и мы сможем надеяться на наше выгодное вступление в войну"… Поэтому "в интересах СССР Родины трудящихся, чтобы война разразилась между Рейхом и капиталистическим англо-французским блоком. Нужно сделать все, чтобы эта война длилась как можно дольше в целях изнурения двух сторон. Именно по этой причине мы должны согласиться на заключение пакта, предложенного Германией, и работать над тем, чтобы эта война, объявленная однажды, продлилась максимальное количество времени» [16]. Решение было принято в пользу договора с Германией, поскольку Гитлер дал Сталину то, чего не дали демократические государства. Буферную зону на западной границе [15, с.149]. Напав 17 сентября на Польшу СССР вступил во Вторую Мировую войну, действуя в соответствии с секретными протоколами к пакту Молотова–Риббентропа [17]. Исходя из этого, можно заключить, что попытка обелить внешнюю политику СССР в предвоенный период, показать исключительно миролюбивые намерения, провалилась. Попутно И.И. Юров умалчивает: об укрытии германских судов в Мурманске от атак британского флота; о совместном немецко-советском параде 22 сентября 1939 года в Бресте; о Зимней войне или Советско-финляндской в период с 30 ноября 1939 года по 13 марта 1940 года, где СССР выступило в роли агрессора; захвате Прибалтики (Эстонии, Литвы, Латвии); советизации и репрессиях на вновь захваченных территориях [18, с.12-20]. Все это не вписывается в создаваемый автором образ миролюбивого СССР, ставшего жертвой вероломного нападения нацисткой Германии. «После начала же нацистской Германией Второй мировой войны сталинское руководство участвовало вместе с ней в разделе Европы» - заключает С.Д. Хайтун [15, c.150].

Каковы же причины катастрофы 1941 года? Почему она произошла? Ведь за период пятилеток страна под «непосредственным руководством И.В. Сталина» сделала огромный скачок. Был создан промышленный и научно-технический потенциал, современная промышленность. Новые виды военной техники: танки Т-34, реактивные минометные установки «Катюши», полковых пушек, гаубиц, современные самолеты Ил-2, Пе-2, Лагг-3 и Миг-3. Благодаря коллективизации и индустриализации возросла мощь Вооруженных Сил СССР. Повысилась подготовка личного состава, в том числе командных кадров. Возросла механизация и моторизация всех родов войск. Да еще и в условиях экономической блокады и политической изоляции [12, с.9-11, 18]. Конечно на фоне таких «успехов» невольно возникает вопрос: «Почему к концу 1941 года враг стоит у Москвы?». Автор называет три причины: 1) Германия создала огромный военно-экономический потенциал, используя собственные людские и экономические ресурсы и оккупированных стран Европы (об этом уже было сказано выше, немалую роль в этом сыграл и СССР, данные по экспорту СССР в Германию [18, с.27]). 2) Из-за недостатка средств и времени многие мероприятия по укреплению обороноспособности страны не были завершены (хотя несколькими страницами ранее автор отмечает, что «Советское государство… имело в наличии сил и средств ведения войны в сравнении с силами противника» [12, с. 14]). 3) Противник имел двухлетний опыт ведения войны и превосходил войска СССР в ряде направлений в 3-4 раза [12, с.17-18].

Нехватка времени основывается на утверждении, что СССР готовился только к оборонительной войне. Но это не соответствует действительности. А.В. Шубин и М.И. Мельтюхов доказывают как раз обратное. Анализируя имеющиеся материалы в распоряжении историков, авторы, утверждают, что И.В. Сталин готовился к нападению на Германию во второй половине июля 1941 года (15 июля нижняя дата у Мельтюхова) или 1 августа, а может 1 сентября 1941 года, как предполагает А.В. Шубин [14]. А.В. Шубин делает вывод: «У Сталина была полусобранная наступательная военная машина. У него не было времени переделывать эту машину в оборонительную. Пришлось применять наступательные методы (контрудары), жертвуя жизнями ради главного — выигрывать время, необходимое для перестройки военной машины. Ход военных действий в 1941 г. непосредственно вытекал из краха логичной стратегии Сталина. Теперь нужна была новая стратегия — выигрывать время» [14]. С.Д. Хайтун утверждает, попытки объяснить неудачи 1941 года неожиданным, вероломным нападением, только показывают, Гитлер переиграл Сталина, что свидетельствует о бездарности советского руководства [15, с.152].

Не выдерживает критики и утверждение в превосходстве войск Германии. И.И. Юров приводит следующие данные по соотношению сил сторон. Дивизии СССР и Фашистской Германии – 170 и 190; численность Вооруженных сил (люди) – 5 млн. и 8,5 млн.; орудия и минометы: 37695 и 47260; самолетов – 1540 и 4980; танки – 1800 и 4300 [12, с.14]. Численное превосходство войск Вермахта миф советской историографии, созданный для оправдания бездарности руководства и действий военного командования Советского руководства. С.Д. Хайтун приводит