– Это чё за хрень? – внезапно выплёвывает Макс, убавив музыку.

Открываю глаза и сначала смотрю на друга, а потом в заднее стекло машины. Теперь я тоже слышу... Сирены. И даже вижу мигалки.

Полиция!

Да вы гоните!!

Макс прибавляет скорость. Даньчик несётся за нами. Мы уже выбрались из того района и теперь едем в свой. Полицейские явно не в курсе, кого преследуют.

Панфилов превышает скорость в дохрена раз. И мы либо разобьёмся, либо нам очень повезёт. Короче, шансы выжить – пятьдесят на пятьдесят.

Впереди широкий мост, сразу после него можно свернуть на кольцевую. А там – раствориться в потоке машин.

Оторвёмся!

Мы несёмся по мосту, полицейские, кажется, отстают... Макс громко улюлюкает, заведясь от этой гонки. Я ухмыляюсь, глядя на него, и роняю:

– Чёртов псих...

– Да! Как и ты!

Мост заканчивается, но мы не успеваем свернуть к кольцу. Потому что перед нами вырастает фура, решившая с заправки сразу пойти на разворот. Её кабина закрывает нашу полосу.

Макс ныряет в левую. Я смотрю в зеркало заднего вида, чтобы удостовериться, что Даня тоже нырнул.

Походу, проскочили... И выжили...

– Бл**!! – выплёвывает Макс.

И тут же глаза обжигает ярким светом фар, направленных прямо в лобовое. Мигалки полицейских машин теперь повсюду. Впереди, сбоку, сзади. Они сжимают нас в плотное кольцо. Придётся тормозить.

Макс матерится. Вижу, что он сдаваться не хочет. Наверняка полиция нас быстро отпустит. Но вот Панфилов, видимо, считает, что проиграл эту гонку, раз не смог удрать.

– Ладно, тормози, – я хватаюсь за руль. – Хорош! Хватит!

Он продолжает выжимать газ, но заметив, что Даньчик снизил скорость, всё-таки замедляется.

– Ладно, хрен с ними, – мрачно бросает Макс и нажимает на тормоз.

Всех четверых пакуют буквально за минуту. Мы с Максом оказываемся в одной патрульной машине, Даньчик с Грозным – в другой. Нас тут же куда-то везут.

Макс лениво разваливается в кресле и втыкает в телефон, который у него, к слову, не отняли. Опер с пассажирского посматривает на него с явным раздражением, но, видимо, бессилен, и даже слова сказать не может. Тот, что за рулём, поглядывает на меня через зеркало заднего вида. В его глазах – такое же раздражение, что и у напарника.

Ясен хрен, о чём они думают. О бесполезно потраченном времени. Нас отпустят буквально через час. Когда выяснят, кто мы такие. Точнее, кто такой Егор Грозный.

Патрульные тачки тормозят возле отделения. Опер выводит Макса, а перед моим носом захлопывает дверь. Я остаюсь в машине, и водитель везёт меня куда-то дальше.

А вот это уже интереснее...

Машина тормозит метров через триста. Смотрю в окно...

– Вашу мать!.. А можно меня тоже в отделение?.. – протягиваю со стоном, уронив затылок на подголовник и до боли стиснув веки.

– Выметайся! – бросает опер. А напоследок, не сдержавшись, выпаливает: – Стадо идиотов! Считаете себя неприкосновенными, да? Головы бы вам к хренам пооткручивать!

Я выбираюсь из салона и молча подхожу к Ниве. Покорно забираюсь в салон и пристёгиваюсь. Брат, не глядя на меня, сразу стартует. Вижу, что он кипит от злости.

Мы долетаем до дома минут за восемь. Когда заходим в квартиру, брат прижимает меня к стенке и пару раз втягивает носом рядом с моим лицом.

Ой, да хорош!

Закатить глаза не успеваю, потому что получаю под дых. Согнувшись пополам, судорожно глотаю воздух. Брат отступает на пару шагов и восклицает с отчаянием в голосе:

– Чёрт! Твою мать! Прости!

Но потом добавляет жёстче:

– Дамир, ты не оставляешь мне выбора. Я тебя обратно к матери отправлю!

– Да щас! – брезгливо и болезненно морщусь.

Только не туда. Только не к ней!

Обхожу брата, стремительно пересекаю коридор и залетаю в комнату к мелкому. Он ещё не спит, телевизор включён. Забираюсь в его кровать, накрываюсь маленьким одеялком с головой. Ноги торчат.

– Дамил, ты плинёс мне конфеты? – картавит Ванька и трясёт меня за плечо.

Пошарив в кармане, нахожу половину пакетика ММ. Отдаю мелкому, и тот сразу же начинает хомячить.

– Только спрячь меня от своего папки, ладно?

Выглядываю из-под одеяла, когда в комнату заходит старший брат.

– Дамир, иди к себе, – устало говорит тот, забирая у Ваньки конфеты.

– Нет уж, я лучше здесь с Ванькой посплю, – притягиваю племяшку к себе. – Да, Ванюш? Мы же хотели с тобой поболтать перед сном.

Мелкому четыре года. Говорит он плохо. Логопед советует разговаривать с ним постоянно. Но ведь мы все чертовски заняты...

– Думаешь, тебе это поможет избежать наказания? – продолжает старший брат, замерев в дверях и скрестив руки на груди.

– Нуу... Хотя бы сегодня, – говорю по-честному.

А завтра брат будет чертовски занят работой, и его гнев немного поутихнет. Это рабочая схема!

Ванька обнимает меня и плаксиво протягивает, обращаясь к отцу:

– Не тлогай Дамила. Он самый лучший!

Вот! Мелкий дело говорит, не надо меня трогать.

– Так и быть, к матери я тебя не отправлю, – говорит брат, поморщившись. – Есть кое-что получше!

И он расплывается в издевательской ухмылке.

Сползаю с Ванькиной кровати и тороплюсь за братом, который быстро выходит из комнаты, подвесив интригу.

– Что ты задумал, ББ?

ББ – большой брат. Или Борисов Борис. Я всю жизнь его так называю.

– Завтра отвезу твои документы в другую школу. С первого сентября ты будешь учиться не с этими своими дружками – безмозглыми идиотами.

Да быть не может!

– Я не пойду! – тут же протестую.

Обожаю свою школу. И меня там тоже обожают. Учителя, девчонки. Да в школе просто вечная тусовка, в которой наша компания в самом центре.

– Тогда к матери! – ББ разводит руками. – И это моё последнее слово, Дамир. Сегодня сдохла последняя нервная клетка.

Замолкает. И молчит целую минуту. Всем своим видом показывая, что не передумает. И я действительно должен выбрать.

Матерюсь про себя, потому что вслух не могу. Развернувшись, иду в свою комнату.

– И-и? – протягивает ББ.

– Мне пофигу, где учиться, – роняю я бесстрастно и с силой шарахаю дверью.

И тут же раскаиваюсь... Ванька наверняка испугался.

Глава 2

Ева

– Евочка, подожди!

Кто-то дотрагивается до моего плеча, и я вздрагиваю. И тут же вспоминаю, что иду в школу. Просто ничего вокруг не замечаю, погрузившись