Анна повернулась, чтобы посмотреть, кто это, но перед глазами вдруг поплыло. Столбики кровати раздвоились. То же самое произошло с камином, умывальником и стоявшим на нем фарфоровым кувшином с отбитыми краями, доставшимся ей от самого младшего брата, Айзека, который недавно женился и уехал жить в город.

Анна опять зажмурилась, пытаясь побороть тошноту. Неужели она заболела? Нет, не может быть! Папа всегда говорил, что она здорова как бык. В отличие от своих братьев Анна никогда не страдала ни лихорадкой, ни насморком и очень этим гордилась. На нее всегда можно было положиться. Пока братья были маленькими, она ухаживала за ними, когда они болели, а сейчас переключила свою заботу на стареющих родителей.

Она должна быть здоровой! От нее зависело слишком многое!

Анна откинула в сторону одеяло, которое вышила много лет назад для Абеларда, своего самого старшего брата, ныне важного адвоката, презирающего сентиментальности, и приготовилась встать, но на плечо ей легла широкая мужская ладонь.

– Лежите! Вам нужен покой.

Услышав этот низкий мужской голос, Анна испуганно вздрогнула. Он не принадлежал ни одному из ее девяти братьев. Все они давно разъехались: кто женился, а кто колесил по свету в поисках приключений.

Девушка быстро повернула голову, преодолела очередной приступ тошноты и подняла туманный взгляд. Возле кровати стоял высокий мужчина. Его образ двоился и раскачивался из стороны в сторону. К горлу Анны подкатил комок. На мгновение ей показалось, что она умерла и попала в ад.

Это был он. Лорд Джошуа Кеньон.

Анна вспомнила, как скакала на лошади в темноте, стараясь, чтобы ее не заметили, как сжимала в потной руке холодный пистолет, как стояла напротив Кеньона на туманной поляне, охваченная лютой ненавистью.

Как он появился в ее спальне?

Будучи не в состоянии думать, она смотрела на него в полном ошеломлении. Она давно знала лорда по слухам, но действительность превзошла все ее ожидания. Он оказался еще красивее, чем она думала.

И еще опаснее.

Его близость приводила Анну в смятение. В последний раз она видела эти пронзительные карие глаза с расстояния в двадцать шагов. Сейчас же в них плясали блестящие золотистые искорки. Черные растрепанные волосы и простая белая рубашка, облегавшая мускулистый торс, довершали образ коварного соблазнителя, покорителя женских сердец.

– Вы… – проговорила она слабым голосом. – Убирайтесь… из моего дома! – Я не уйду, пока не получу ответы на некоторые вопросы.

Сохраняя суровое выражение лица, он нагнулся, как будто хотел ее схватить, Анна поспешно отползла к другому краю кровати, но вдруг ощутила новый прилив дурноты. Она согнулась пополам, не в силах сдержать судорожный рвотный позыв.

Лорд Джошуа быстро поднял с пола пустой ночной горшок и сунул ей под нос как раз в тот момент, когда она извергла из себя желчь.

Отдышавшись, Анна легла, свернувшись в жалкий клубочек. Ей было все равно, на каком она свете. Кеньон взял с прикроватного столика стакан с водой и поднес к ее губам.

– Прополощите рот.

Не в силах отказаться, Анна послушно сделала то, что он велел, и через пару мгновений почувствовала себя немного лучше. Хватая ртом воздух, она осторожно села и обхватила руками колени, прижав их к груди. Жуткая тошнота не давала о себе знать до тех нор, пока она не делала резких движений.

Лорд Джошуа подошел к двери и выставил горшок в коридор;– не выказав при этом никакой брезгливости. Анна удивилась. Будь на его месте ее братья, они бы зажали носы и стали отпускать какие-нибудь грубые замечания.

Она стыдилась слабости и чувствовала себя чересчур уязвимой. Интересно, что он собирается делать? Разумеется, лорду хочется ее наказать. Мужчины терпеть не могут, когда женщины их обманывают. Джошуа Кеньон спокойно взял у нее стакан и поставил на столик.

– Хорошо, что вы очнулись. Вы почти час провели без сознания. Наверное, ужасно болит голова?

– Я прекрасно себя чувствую, – солгала Анна, стараясь не обращать внимания на ритмичный стук в висках. – Вы не имели права входить в мою спальню. Если вас здесь увидят…

– Вам следовало подумать об этом, прежде чем стрелять в меня. – Он нагнулся ближе и вытянул руку. Она приготовилась увернуться от удара, а потом дать сдачи, но он просто спросил: – Сколько пальцев я поднял?

Анна растерянно заморгала. Его рукава были закатаны до локтей, и она видела загорелые мускулистые руки. Большая кисть красивой формы могла бы быть элегантной, если бы не мозоли на ладони. Внимание Анны привлекли длинные сильные пальцы.

Такими пальцами можно легко задушить женщину.

Судорожно сглотнув, она бросила отчаянный взгляд на дверь. Перед глазами все качалось и расплывалось. Ее родители наверняка не знают, что он здесь. Они никогда не оставили бы ее наедине с незнакомым мужчиной.

– Сюда в любой момент может войти мой папа. Если это случится, у вас будут большие неприятности.

– Сколько пальцев? – повторил он.

– Шесть, – сказала она, только чтобы он перестал размахивать рукой у нее перед носом. – Нет… четыре.

– Два, – поправил он. – Пуля задела ваш череп, мисс Невилл. У вас сотрясение мозга.

Анна осторожно пощупала полоску ткани, которой была обвязана голова, стараясь отогнать охватившее ее предчувствие беды.

– Итак, вы знаете, кто я.

– Я знаю, что вы не Дэвид Панкхерст. – Он уперся ладонями в матрац и внимательно посмотрел на нее темными глазами плута. – Скажите, почему он позволил вам занять его место?

– С какой стати я буду вам что-то объяснять? Вы без спроса зашли в мою спальню.

– А вы устроили дурацкий маскарад и подставили себя под пулю, предназначенную другому. Я не привык драться на дуэли с женщинами.

– Ну конечно, – подхватила она с язвительной усмешкой. – Вы предпочитаете разбивать им сердца и бросать на произвол судьбы. Именно так вы поступили с Лили.

Лицо Джошуа Кеньона посуровело. Однако он не стал говорить о женщине, которая была им убита; да, он не приставлял пистолет к ее виску и не нажимал на спусковой крючок, но это ничуть не умаляло его вины.

– Панкхерст – жалкий трус. Он прикрылся женщиной как щитом.

– Дэвид не трус! Он даже не знал о том, что я пошла на дуэль вместо него.

– Тогда объясните, зачем вы туда пошли.

Однако как ловок этот лорд Джошуа! Он загнал ее в угол своими насмешками. Единственным выходом было сказать правду, чтобы он не подумал плохого о Дэвиде.

– Он не умеет обращаться с огнестрельным оружием, – призналась Анна. – Я боялась за его жизнь и поэтому вчера вечером подлила ему в чай настойку опия.

– А за свою жизнь вы не боялись?