Конечно, Ной об этом знал. Но раньше мишенью желтой прессы был Сойер. Шарлотту несколько раз арестовывали за разгул на тусовках. Но это было давно. Теперь оба обзавелись семьями, а потому все внимание переключилось на холостяка Ноя.

– Так, ладно. И что, Ханнафорт все это уже видел? Как такое могло случиться, черт побери?!

– Это же Интернет, Ной. Новости распространяются со скоростью лесного пожара. Ханнафорт не в восторге от увиденного.

Сделка, над которой они работали вместе с Лайлом Ханнафортом, основателем и генеральным директором «Ханнафорт отелс», была очень крупной. Обещала огромную прибыль.

– Он очень прямолинеен. И слов на ветер не бросает. Он и так не слишком расположен к кому бы то ни было по фамилии Локк. Нам стоило огромных трудов убедить его, что мы не похожи на нашего отца.

Лайл ненавидел Джеймса Локка, и тот отвечал ему взаимностью. Они всегда были непримиримыми соперниками. И что бы ни заставило пойти Ханнафорта на эту сделку, передумать он мог с легкостью.

– Я прекрасно знаю, как много мы работали.

– Он не уверен, что может вести дела с человеком, который относится к женщинам не так, как должно, – заметил Сойер.

Ной вскочил и негодующе стукнул кулаком по столу.

– Так-так! Минутку! Пригласить женщину на ужин – это вовсе не недостойно. Я всегда веду себя как истинный джентльмен! Всегда!

– Да уж, ты джентльмен во многих отношениях, – скептически вставила Шарлотта.

Он, конечно, мог бы напомнить ей, что в свое время она сама меняла мужчин как перчатки, но не стал – не годится вести себя так по отношению к сестре, да еще к беременной.

– Ной, я знаю, что ты хороший парень, – сказал Сойер. – И Шарлотта тоже это знает. Но Ханнафорт чтит семейные ценности. У него пять взрослых дочерей, так что, уверен, он навидался недостойного поведения со стороны мужчин. И он гордится своей… старомодностью. Он и его жена вместе еще со школы.

Эта подробность семейной жизни Ханнафорта впечатлила Ноя. Так долго быть вместе с одной-единственной женщиной! Как такое вообще возможно? У их отца было несколько браков и бог знает сколько романов. И именно в этом разница между ними. Отец, декларируя собственную моногамность, строил серьезные отношения и сам же их разрушал. А он, Ной, прекрасно осознает свои возможности. И никогда не лжет женщинам, уверяя, что его любовь будет длиться вечно.

– Так что же говорит Ханнафорт?

– Скажем так: мы танцевали парой, но сейчас он готов покинуть танцпол.

На серьезном обсуждении эта сделка находилась всего около месяца и по большому счету висела на волоске. Несколько месяцев они потратили на то, чтобы убедить Лайла пообщаться с ними, наконец вроде бы пришли к взаимопониманию, и вдруг дело оказалось на грани провала.

– Серьезно? Все так плохо?

– По его словам, он не намерен терпеть всю эту негативную шумиху, которой легко можно было избежать.

– И как я должен был ее избежать? Разве шумиху можно предвидеть? – раздраженно фыркнул Ной. А он ведь так ждал этого спокойного дня в офисе: встреч у него назначено не было, намечалось лишь несколько деловых звонков и кое-какие новые проекты он собирался обсудить с Лили.

– Думаю, он имел в виду, что такого не произошло бы, если бы ты не встречался с дюжиной разных женщин.

Ной был ужасно расстроен. Он никогда не признался бы в этом, но отчасти виной тому была Лили. Вечера и ночи, которые он проводил в одиночестве, были ужасны. Он не мог читать, не мог смотреть телевизор. Все его мысли поглощала одна лишь Лили: как она выглядела, что говорила, чем занималась… Все, что происходило с ней в течение дня, прокручивалось у него в голове, словно художественный фильм.

Но Сойер был неумолим. Лили – ценнейший сотрудник. Она идеальна. И он, Ной, не должен все испортить, разбив ее сердце. И Ною пришлось смириться с тем, что Лили – запретный плод.

– Как нам теперь убедить господина Ханна-форта, что наш Ной – порядочный человек? – задумчиво поинтересовалась Шарлотта.

Сойер хмыкнул:

– Женить его. Или хотя бы обручить.

Шарлотта недоверчиво усмехнулась.

– Но это надо сделать в самое ближайшее время. Лучше до того, как мы отправимся на свадьбу дочери Ханнафорта.

– Это было бы идеально. – Сойер задумчиво устремил взгляд в пространство.

Ной отнесся к этой идее скептически. В его жизни нет женщины, которой он готов предложить руку и сердце. Даже близко нет.

В этот момент раздался стук в дверь, и в кабинет вошла Лили с четырьмя черными папками в руках.

– У меня тут прогнозы по доходам от сделки – нашим и Ханнафорта.

– Отлично, спасибо, – кивнул Сойер.

Пока Лили раздавала презентации, Ной поднялся.

– Лили, можешь сесть на мое место.

Та приняла его предложение и, усевшись, заметила:

– Как хорошо ты нагрел для меня местечко.

В ответ он лишь хмыкнул. Боже, скоро она точно его доканает!

Потом открыл свою папку. Досконально изучать информацию времени не было, но ему хватило одного взгляда, чтобы понять: если сделка выгорит, они озолотятся. А из-за него, хотя он ничего предосудительного и не сделал, все может пойти коту под хвост. И тогда уж Сойер и Шарлотта его не простят. А если и простят, то очень и очень не скоро. Семья Локк и так немало вынесла из-за их отца, и Ною вовсе не хотелось стать причиной новых неприятностей.

Сойер пролистал страницы.

– Ух ты, цифры впечатляют.

– Точно, – подтвердила Шарлотта, захлопнув папку. – Мы не можем профукать это дело.

– Не можем, – согласился Ной.

Шарлотта, прищурившись, пристально посмотрела на него и медленно перевела взгляд на Лили.

– Лили, можно тебе задать вопрос?

– Конечно.

– Не хочешь ли ты пойти вместе с нами на свадьбу. В эти выходные. Понимаю, у тебя, наверное, запланированы свои дела…

Едва она сказала это, до Ноя дошло, что именно задумала сестра. Она хочет свести его с Лили. С женщиной, о которой он мечтает и которая для него недосягаема.

– На свадьбу? Ты имеешь в виду свадьбу Энни Ханнафорт?

Шарлотта беззаботно улыбнулась – так, словно у них не было никаких проблем. Ной же приготовил с дюжину причин, по которым не собирается участвовать в задумке сестрицы. Ни под каким видом!

– Именно. И нам нужно, чтобы ты пришла с Ноем. Как будто ты его невеста.

Лили судорожно пыталась собраться с мыслями и сохранить на лице улыбку. Но удалось ей это лишь потому, что лицо словно окаменело. Тем временем мысли ее метались. Она не ослышалась? Ей предложили притвориться невестой Ноя Локка? Да еще и на свадьбе дочери самого Ханнафорта?