- Mi scusi, - извинилась я по-итальянски, но на этом мои познания в местной вежливости заканчивались и пришлось продолжить по-английски: - Я вас побеспокоила?

Незнакомец медленно повернулся, не без интереса, оценивающе посмотрел на меня и медленно покачал головой, а потом сделал приглашающий жест в сторону одного из диванчиков.

- Bella donna (Красивая женщина), - сказал он низким, хрипловатым голосом, пробирающим до костей. - No disturbare (никакого беспокойства).

У меня в буквальном смысле подкосились ноги. О его голосе можно было бы написать поэму, но я, как назло, потеряла дар речи и даже передвигалась с трудом. Правда, спеть ему оду мне бы в любом случае не удалось: мужчина явно не говорил по-английски, а я крайне слаба в итальянском. Поэтому просто скромно опустилась на предложенное мне место и так же, как мой случайный визави, уставилась на восходящее солнце, время от времени непроизвольно соскальзывая взглядом на незнакомца - очень уж он был хорош. Какое-то невероятное сочетание мужественной красоты, силы и спокойствия, от созерцания и даже просто ощущения которой всё внутри дрожит глубинной, неодолимой тягой.

Тогда у меня и в мыслях не было заводить на отдыхе курортный роман. Я пару месяцев как рассталась с женихом - одним из аспирантов моего отца - очень перспективным во всех отношениях молодым человеком.

Ума у Владика была целая палата. Он преподавал на биологическом факультете, писал кандидатскую и был настолько положительным, правильным, хорошим мальчиком, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Долгое время Влад оказывал мне знаки внимания, то приближаясь, то отходя в сторону, когда я начинала встречаться с другими. Со времени нашего знакомства и до начала отношений прошло несколько лет, и, насколько мне известно, всё это время он был одинок. После очередного разочарования в любви я как-то согласилась сходить с ним на свидание. Всё прошло вполне неплохо, мы даже поцеловались в конце - и закрутилось. Влад был беконечно мил и романтичен. Через пару дней признался мне в любви, не скрывал своих серьёзных намерений, не жалел ни времени, ни сил, ни денег на ухаживания за мной. Папа очень его поддерживал и вёл среди меня активную агитацию за своего подопечного...

А я? Что же я? До глупости сложный вопрос. Влад нравился мне, в целом. Он был симпатичным, начитанным, высоким (это важно для меня, ведь мой рост выше среднего, а рядом с коротышкой я бы чувствовала себя неловко). Но... - я иногда по полночи не могла уснуть из-за этого дурацкого НО. Чего мне в нём не хватало? Трудно ответить... Может, вот этой неприкрытой откровенной мужественности? Влад не отличался атлетическим телосложением, у него не было ни времени, ни желания посещать тренажёрный зал. Также не возьмусь утверждать, а только предположу, что его слепое обожание и готовность в любую минуту, условно говоря, лечь мне под ноги, чтоб я не намочила туфельки, теоретически должно было радовать и умилять меня, а на практике - роняло Влада в моих глазах. Вот такая извращённая женская логика...

Ну, и последний пункт, который вовсе не стоял последним в моём списке мужской привлекательности - это чувство юмора. Вот не поверите, но однажды у меня был парень, с которым я встречалась только из-за этого самого пресловутого чувства. Я читала об этом где-то, мол, через него проявляется интеллект человека, а тот, в свою очередь, показывает, насколько объект привлекателен в качестве потенциального отца совместного потомства. Но интеллект у Влада, если сравнивать его с моим, был чем-то вроде небоскрёба в Москва-сити рядом с покосившейся деревянной хибаркой в заброшенной деревне. Честное слово, я не вру и не принижаю себя! Ни за что бы я не назвала себя тупой или неэрудированной, но в голове моего молодого человека действительно помещался суперкомпьютер, подключённый к масштабным базам данных обо всём на свете. А вот шутить он не умел. Катастрофически. И при этом постоянно пытался. Может быть, у нас в отношениях всё было бы намного лучше, если бы только Влад перестал это делать, но мне никак не удавалось заставить его. Пару раз я намекнула, что его "перлы" вынуждают меня краснеть в компании знакомых - он просто обиделся, считая меня необъективной (а может быть, недостаточно образованной, чтобы понять всю комичность его анекдотов), и продолжил. Я бесконечно корила себя за этот снобизм, но всякий раз, как Влад "морозил" очередную глупость, считая её остроумной шуткой, у меня внутри падало всё: восхищение, возбуждение, тяга к почти идеальному молодому человеку. Папа часто говорил, что лучшего мужа мне не найти, а я только тайно вздыхала и сжималась в комочек от мысли, что, если выйду за него, стану всю оставшуюся жизнь мучиться от невозможности полюбить его так, как он меня.

Это ведь нечестно...

Время шло, мы с Владом пробыли вместе год. В целом, он был мне симпатичен, иногда я даже казалась себе влюблённой. Мы часто ходили вместе в кино и театр, ужинали в ресторанах, он любил делать мне подарки, и хоть я совсем не жадна до них, было приятно, что он всегда при выборе ориентируется на мои потребности и предпочтения, а не дарит какую-то ерунду, которой, по его мнению, должна желать женщина. И когда мы долгое время не виделись, я всегда начинала скучать по нему. В постели у нас тоже всё было неплохо. Возможно, мне не хватало некоего доминирования с его стороны, но тогда я ещё об этом не знала...

Дело начало клониться к свадьбе. При том уровне давления, которое оказывали на меня все окружающие (решительно все, даже подруги: как ты можешь не хотеть замуж за такого внимательного и умного мужчину?!) я просто не смогла отказать Владу. Он смотрел на меня с такой любовью и надеждой, а я понимала, что он - замечательный и будет заботиться обо мне всю жизнь... в общем, я согласилась и мы отправились в небольшое совместное путешествие, чтобы отметить помолвку - поехали в Питер на майские праздники. Провели вместе неразлучно четыре дня. Потом я заперлась в своей комнате на сутки и проревела их почти беспрерывно. А затем вышла из добровольного заточения и бросила Влада. Разорвала помолвку и наши отношения. За тот короткий отпуск я поняла, что не смогу с ним жить. Я плакала, потому что меня раздирали на части внутренние противоречия: как можно не ценить, не любить его? Но ведь я НЕ МОГУ! Ну что мне с собой поделать?! Папа был буквально убит новостью, но со временем смирился, понимая, что насильно Влад мне мил не будет.

Долгое время я пребывала в эмоциональном раздрае, и эта поездка оказалась как нельзя кстати. Встряхнуться, сменить обстановку, снять напряжение... Но ни о каком увлечении фактурным иностранцем не могло быть и речи: я ещё не совсем выздоровела душой и сердцем. Поэтому любовалась на незнакомого итальянца скорее как на произведение искусства - картину или скульптуру - и восхищалась исключительно с наблюдательской точки зрения. Да, красивая фигура и интересное лицо. Да, проникающий в душу (или, скорее, тело?) голос - низкий, соблазнительный. Да, экзотический флёр иностранца, говорящего на чужом, непонятном и оттого завораживающем языке. Но это всё чужое, наверняка кому-то принадлежит и меня не касается.

В то раннее утро между мной и незнакомцем больше не было сказано ни слова, кроме скупого прощания, когда он тяжело, словно нехотя, поднялся из удобного мягкого кресла и проследовал к выходу с террасы. Я ответила тем же коротким: