Дженна слышала, что в прошлом году Бетси начала встречаться с Эрлом Кляйном, владельцем небольшой автомастерской, и надеялась, что личное счастье немного смягчило ее характер.

Но уже через пару минут разговора она поняла, что это не так.

— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь! — начала Бетси, сверля Дженну взглядом. — Что можешь приехать из своего модного Нью-Йорка в своей модной одежде и показать нам, провинциалам, что такое настоящий праздник.

Дженна тяжело вздохнула и оглядела свой наряд. Она-то надеялась, что деловой костюм от Шанель и идеально сочетающиеся с ним туфельки от Джимми Чу покажут ее нанимательнице, что она успешна и компетентна, но все, как всегда, пошло совсем не так, как она планировала.

— Я не говорила ничего подобного…

— Ты уже давненько уехала из города и, похоже, все забыла, так что я тебе напомню. Здесь живут простые люди, которым не понравятся все эти модные штучки, — заявила Бетси, бросив на стол нежно-голубую папку с презентацией идей Дженны по организации праздника. — Я уже двадцать лет кормлю своих постояльцев и знаю, что говорю. Людям нравится простая еда.

Дженна опять тяжело вздохнула, стараясь успокоиться. Неужели она действительно думала, что договориться с Бетси Дрезден будет легко?

— Но, мисс Вильямс, жаренные в меду куропатки по-корнуэльски — это простая еда.

— Возможно, для Нью-Йорка, но не для Ривербенда. Здесь, если люди не могут купить что-то в местном супермаркете, они не поймут, что это, когда оно окажется на их тарелке. Тебе нужно придумать что-нибудь попроще.

— Может быть, куриные пиката подойдут лучше?

— Ты словно не слышишь меня, Дженна! — возмутилась Бетси. — Как ты думаешь, почему мы решили тебя нанять? Не только потому, что твоя тетя попросила меня об этом, хотя это, конечно, сыграло свою роль, но и потому, что ты местная, а значит, должна знать наши вкусы.

Дженна не стала напоминать Бетси о том, что она покинула Ривербенд много лет назад и даже в детстве никогда не чувствовала своей связи с этим городом. Она всегда чувствовала себя запертой в этом маленьком мирке, который, как считали окружающие, она должна была безропотно принять.

Если бы не крайняя потребность получить хорошие рекомендации и восстановить разваливающийся на части бизнес, она ни за что не вернулась бы сюда.

— Я очень ценю ваше доверие, мисс Вильямс…

Скрипнула входная дверь и через мгновение в гостиную вошел Эрл Кляйн.

— Стой на месте, Эрл Кляйн! — потребовала Бетси, сверля его взглядом. — Не смей разносить снег и грязь по всему дому!

Эрл послушно вернулся в прихожую, аккуратно повесил куртку на крючок, только после этого вернулся в гостиную и сел на диван рядом с Бетси. Поцеловав ее в щеку, он перевел взгляд на Дженну.

— Господи, неужели это Дженна Пирсон? — с наигранным удивлением вопросил он. — Рад тебя видеть, девочка. Хорошо, что ты вернулась.

— Я тоже, — вежливо улыбнулась Дженна и снова повернулась к Бетси: — Итак, мисс Вильямс, возвращаясь к меню, может быть, попробуем…

— Жареную свинину! — вклинился Эрл. — Найдем на ферме свинью покрупнее, вставим ей в рот яблоко, зажарим на вертеле, и главное блюдо готово.

Они ведь не думают, что поросенок на вертеле — это подходящее блюдо для подобного мероприятия? И как, скажите на милость, ей затащить в зал, где будет проводиться праздник, свинью весом в несколько центнеров? А главное зачем?

— Мистер Кляйн, это ведь достаточно формальное мероприятие, и…

— Во-первых, не надо называть меня мистером, девочка, — нахмурился Эрл. — Я знаю тебя с тех пор, как ты пешком под стол ходила, и все это время ты звала меня Эрлом. Не нравятся мне все эти модные нью-йоркские штучки. Имя человека должно состоять из одного слова, а не из двух.

— И Эунси любит свинину, — с энтузиазмом поддержала его Бетси. — Мы все любим.

Дженна много лет училась держать себя в руках, быть собранной и уверенной в себе, но последние несколько месяцев подорвали ее самоконтроль. Эти люди одним махом перечеркнули все ее идеи, даже не догадываясь о том, сколько времени она потратила на создание уникальной идеи праздника, составление плана этого мероприятия и меню, на подбор цветов и украшений для оформления зала.

А сейчас ей нужно было каким-то образом заставить этих людей хотя бы отдаленно придерживаться ее плана, а не накидывать идеи одну безумнее другой.

— Я не уверена, что жареная свинина — это именно то блюдо, которое следует подавать в банкетном зале Ривербенда, и оно не подходит к выбранной нами теме праздника, в котором мы постараемся отразить десятилетия из жизни Эунси. Может быть, лучше подадим лазанью…

— Стоктон Грисхем! — вдруг воскликнула Бетси.

— Стоктон Грисхем? — переспросила Дженна, чувствуя, как по ее спине бегут мурашки.

Она так надеялась, что ее поездка пройдет без упоминания об этом человеке, но вот она в Ривербенде всего день, а имя ее бывшего уже дважды всплыло в разговоре.

— Хорошая идея, — улыбнулся Эрл. — Этот парень умеет готовить.

— Ммм… Я не думаю, что…

— Решено, Стоктон приготовит еду для праздника. Эунси будет в восторге, она обожает его ресторан, — не терпящим возражений голосом заявила Бетси.

— Стоктон — единственный повар в округе, способный приготовить блюдо, которое Эунси станет есть, даже забыв дома вставную челюсть.

Дженна еще несколько минут безуспешно пыталась убедить Бетси отказаться от этой безумной затеи, но тщетно.

— Что ж, значит, нашим поставщиком продуктов будет Стоктон, — сдалась она.

Бетси довольно кивнула.

— Я очень люблю сестру и хочу, чтобы у нее был самый лучший день рождения в жизни. Если ты не справишься, Дженна, это будет последняя вечеринка, организованная тобой в этом городе.

— Все будет идеально, — натянуто улыбнулась Дженна.

Конечно, она справится и покажет Бетси и всем стальным жителям Ривербенда, чего она стоит.

— Рада это слышать, — кивнула Бетси. — Хорошо, что Стоктон будет принимать участие в подготовке праздника. Этот мужчина знает, как угодить женщине.

Дженне пришлось до боли прикусить нижнюю губу, чтобы промолчать. Ее желание получить эту работу все еще было сильнее, чем желание высказать свое мнение о Стоктоне Грисхеме.

Стоктон в недоумении обернулся, услышав, как хлопнула входная дверь.

— Мы закрыты! — крикнул он.

— Я пришла не для того, чтобы есть, — ответил ему бархатистый женский голос, от которого у него по коже побежали мурашки.

Он узнал его даже после восьми лет. Черт! Что она здесь делает?

Стоктон, не торопясь, вымыл руки, снял и аккуратно сложил фартук и только после этого вышел в зал. Он надеялся, что эти простые, привычные манипуляции успокоят его, но стоило ему увидеть ее, как сердце снова забилось о ребра пойманной птицей.