И действительно набрел на парня примерно моего возраста, но вдвое шире в плечах. Тот сидел прямо на земле и прижимал ладонь к правому боку. Сквозь его пальцы сочилась кровь, а в глазах был немой вопрос: «За что?» А за то, дружище, что по Тенеграду нужно ходить тише воды и ниже травы, а не светить тугим кошельком, который небось всем селом собирали тебе в дорогу.

– Сильно болит? – Я присел рядом.

– За что?.. – простонал он.

– Наверное, видели, как ты монеты из кошелька доставал. Много там было-то?

Тот лишь молча кивнул и украдкой бросил взгляд на правый сапог. Ага, значит, хватило ума кое-что припрятать под подметку. Парень стойко переносил боль, и обиды в его голосе было больше, чем злости. Крепкий малый.

– Приложи к ране мох, что под тобой, он целебный, вмиг кровь остановит. Сколько их было-то?

– Трое. Все с оружием.

– Обычные уличные грабители. Первый раз в городе?

Юноша снова кивнул. Свободной рукой он выдрал с мостовой огромный пласт мха и приложил его к ране.

– Иди вон в тот проход, – я махнул рукой направо. – Выйдешь прямо к Кривому переулку. Ты его сразу узнаешь, там все деревья… кривые. Третий дом по правой стороне, скажешь хозяйке, что тебя прислал Кей. Она поможет. Запомнил?

– Ага. Направо, Кривой переулок, третий дом… Это… спасибо тебе, – он поднялся и медленно зашагал в указанном направлении, настороженно озираясь по сторонам.

Спасибо, как же. Конечно, госпожа Кобритта тебя заштопает как следует, вот только с последними монетами можешь распрощаться. А вот нечего деревенщинам в город соваться, если при такой ширине плеч ума до сих пор и не нажил!

Усмехнувшись своим мыслям, я ускорил шаг, стараясь поскорее отсюда выбраться.

Я без происшествий пересек Зеленый переулок и вышел на улицу Тусклой Луны, где все фонари по форме были похожи на небесное светило и горели действительно совсем неярко – скорее всего, из-за толстого слоя пыли на них. Почти пробежав пару кварталов, снова свернул и оказался в начале Цветочной улицы. Здесь мне пришлось прикрыть нос и рот, повязав платок на лицо, чтобы хоть как-то приглушить эту феерию цветочных ароматов, из-за которых улица и получила свое название.

Кстати, ни в украшении зданий, ни в вычурных оградах и декоративных статуях нигде не было не то что цветов, но даже изображения какого-нибудь завалящего листочка. Жителям этой части города, которые страдали от запаха, носившего магическую природу, лишнее напоминание об их несчастной судьбе было ни к чему. Впрочем, кроме этого приторного, почти удушливого аромата, никаких больше неудобств Цветочная не доставляла, ведь даже люди, страдающие аллергией на пыльцу, здесь могли дышать спокойно, без каких-либо последствий.

А вот и нужный мне седьмой дом по правой стороне с каменным изваянием льва у входа. Довольно безвкусная и дешевая скульптура, на неискушенный взгляд. А на искушенный – это был сторожевой голедемон четвертой категории, который стоит таких денег, какие мне не снились даже в самом сказочном сне. Такие вот солидные клиенты у моей бабушки.

Дальше все очень просто. Обычно я просто заходил в дом и оставлял снадобье прямо на столе, забирая плату там же. Пару раз при этом сталкивался с госпожой Урсулой, но она словно не замечала меня, позволяя сделать свое дело и не удостаивая ни единым словом, ни даже взглядом. Я похлопал каменного демона по голове и подергал ручку двери. Заперто. Впрочем, как и обычно, поэтому я полез в карман за ключом, который… который должна была мне передать бабушка, но она этого не сделала!

Признаюсь, неожиданное препятствие смутило меня, но возвращаться обратно не хотелось, ведь я очень рассчитывал на те деньги, которые госпожа Урсула оставила в качестве платы за лекарство. К счастью, окно второго этажа оказалось открыто, а каменный страж так любезно подставил свою голову, что грех было не воспользоваться ею в качестве ступеньки. Мне показалось, или камень под моей ногой вздрогнул?

Раньше мне не приходилось бывать на втором этаже дома госпожи Урсулы. Собственно, я и на первом-то дальше гостиной никогда не заходил, а потому с интересом осмотрелся. Похоже, это было что-то вроде рабочего кабинета: справа от окна стоял огромный стол, уставленный многочисленными бутылочками, склянками и наполненными цветной жидкостью чашками. А напротив стола на стене висело сразу три зеркала, отличавшихся формой, размером и даже цветом отражающей поверхности.

«А-а-апчхи!» – неожиданно для самого себя чихнул я.

Аллергия. Интересно, неужели у госпожи Урсулы снова завелся домовой? Насколько мне помнится, предыдущего изгоняла моя бабка, а она в этом деле большая мастерица – далеко не каждый домашний дух отважится сунуться в очищенный ею дом.

Оставив снадобье на столе, рядом с парочкой похожих пузырьков, я так же ловко выскользнул назад в окно и вскоре уже бодро маршировал по Цветочной, весьма довольный собой. Любопытно, неужели все те баночки и бутылочки, что стояли на столе, – тоже средства от бородавок? Госпожу Урсулу я видел, и зрелище это было малоприятным: все ее лицо было покрыто безобразными пятнами, наростами и бородавками, словно она и есть та самая лягушка из сказки, что обернулась человеком. По крайней мере обернулась большей своей частью… Это сколько же денег у нее должно уходить на всяческие лечебные средства и мази?

– Тысяча святых угодников! Деньги!

О них я совершенно забыл, так и оставив лежать на столе в комнате наверху. А ведь мне, между прочим, еще несколько дней жить в Тенеграде, и деньги были бы весьма кстати.

Мысль еще не успела толком оформиться в голове, а я уже бежал назад, к дому госпожи Урсулы. Вот каменный лев, вот мои грязные следы на его голове, а вон и распахнутое окно на втором этаже. Второй раз проделать этот путь было значительно проще, и, оказавшись внутри, я сразу бросился вон из комнаты.

И едва не ударился в спину удаляющегося по коридору мужчины! Плохо было то, что я понятия не имел, кто это может быть, ведь госпожа Урсула жила одна и прислуги не держала, чтобы не порождать лишних слухов о своей внешности. Но хуже всего было то, что в руках этот господин держал мой пузырек, который был уже наполовину пуст!

– Нет, не пейте это! – закричал я, увидев, как он подносит бутылочку ко рту.

Мужчина замер и медленно обернулся. За каких-то пару мгновений недоумение на его лице сменилось удивлением, удивление – страхом, а страх – яростью. Но гораздо большее впечатление на меня произвела другая метаморфоза: на кончике носа незнакомца была громадная волосатая бородавка размером со спелую вишню, и сейчас, прямо на моих глазах, она усохла и отвалилась.

– Ты еще кто такой?! – заорал мужчина. – И что ты сделал со мной?!

– Это не я, а средство от бородавок, которое вы выпили, хотя предназначалось оно совсем не вам.

– О боги! – Он отчаянно всплеснул руками. – Я пропал! Я погиб!