– Думаете, ярлык поддельный? – спросил Моррис Албург.

– Нет, настоящий, – ответил адвокат. – Конечно, его моглиспороть с другой шубы и пришить на эту… Секундочку! Здесь что-то есть. Шовновый. Нитки по цвету слегка отличаются от других.

Его пальцы ощупали подкладку в том месте, где он заметилнитки другого цвета.

– Сюда определенно что-то зашито, Моррис, – сообщил адвокат.

Мейсон поднял глаза на владельца ресторана с немым вопросом.

– Вы – врач, – сказал Албург.

Мейсон внезапно стал осторожным.

– Это дело окружают странные обстоятельства, – заметил он.

– Это вы мне говорите?

– Давайте предположим, что эту шубку покупала сама девушка.Это означает, что когда-то она была достаточно богата. Затем ей внезапнопришлось уехать и оставить ее где-то. Она не могла взять ее с собой и не моглапоручить кому-то уход за ней, потому что не хотела или не смела.

– А дальше? – спросила Делла Стрит.

– Через какое-то время, за которое до шубы успела добратьсямоль, девушка вернулась, – продолжал Мейсон. – Теперь уже удача ей несопутствовала. Она впала в отчаяние. Она отправилась туда, где хранилась шуба.Надела ее. У официантки не оказалось денег, чтобы отдать ее скорняку напеределку, или в ремонт, или как там называется то, что производят сиспорченной шубой.

– Да, денег у нее не было, – подтвердил Моррис Албург.

– Она устроилась работать к вам, – снова заговорил Мейсон. –Наверное, дела у нее шли отвратительно, иначе она нашла бы другую работу.Однако, когда она узнала, что ей выписан чек и стоит только попросить его увас, она внезапно запаниковала и убежала, не взяв ни чека, ни шубы.

Моррис Албург прищурил глаза.

– Теперь я догадался, – сказал он. – Вы все объяснили. Этокак дважды два – четыре. Она сидела в тюрьме. Может, пустила кусочек свинца всвоего приятеля во время ссоры. Не исключено, что ее оправдали, но она бояласьгде-то появляться в шубе. Она…

– Тогда зачем было оставлять шубу на хранение? – спросилаДелла Стрит.

– Она не хотела, чтобы кто-то знал, что она замешана вубийстве. Ее так и не идентифицировали… Минутку, а вдруг ее остановили пьянуюза рулем? Она представилась вымышленной фамилией, чтобы никто не знал, кто онана самом деле. Ее посадили на девяносто суток. И она отсидела этот срок подвымышленной фамилией. Вот мне, например, она представилась как Дикси Дайтон.Сразу же звучит фальшиво, не так ли? Точно, она сидела в тюрьме.

Делла Стрит рассмеялась.

– С таким воображением, как у вас, Моррис, вам следовалописать романы.

– С моим воображением я жду, что полиция вот-вот нагрянет комне в ресторан, – уныло ответил Моррис. – Ну и влип же я – принял на работупреступницу! Если ее разыскивает полиция, то они обвинят меня в том, что я ееукрывал… Ладно, у меня есть друзья в управлении полиции.

– Не расстраивайтесь так, Моррис, – попыталась успокоить егоДелла Стрит. – Вы рисуете все в черном свете. Сейчас вы уже готовы представить,что вас обвинили в убийстве и привязали к электрическому стулу или поместили вгазовую камеру…

– Не надо, – перебил ее Моррис так резко, что его голоспрозвучал, словно пистолетный выстрел. – Не шутите так.

На минуту воцарилось молчание, наконец Албург взял себя вруки и многозначительно кивнул:

– Да, так, наверное, и есть. Когда-то она была богата. Потомсидела. Возможно, из-за марихуаны. Да, скорее всего. Она отправилась куда-то навечеринку, где баловались марихуаной. Полиция устроила облаву, ее забрали. Ееприговорили к шести месяцам, поэтому шуба висела в шкафу, за ней никто неследил, пока хозяйка отбывала срок. Когда Дикси вышла, до шубы уже успеладобраться моль…

– Значит, когда она садилась в тюрьму, у нее были деньги, акогда вышла – все потеряла, – сделал вывод Мейсон.

– Не спрашивайте меня. Это ваша версия. Я просто добавляюнедостающие моменты.

– Если она – богатая дама из высшего света, которую забралина какой-то вечеринке за то, что она баловалась марихуаной, и она просидела втюрьме шесть месяцев, то как так получилось, что после выхода на свободу ейпришлось работать официанткой?

– А вот теперь вы задаете вопросы в свойственной вам манере,мистер Мейсон, – заметил Моррис Албург.

– Расскажите нам поподробнее о том, как она исчезла, –попросил Мейсон. – Что конкретно произошло? Мне нужны факты, а не теории,созданные вашим воображением.

– Она просто ушла, как я уже говорил, – ответил Албург. – Яуслышал звонок из кухни, потом еще и еще. Так звонит мой повар, чтобы сообщитьофицианткам, что заказ готов и его можно подавать на стол. Мне не нравится,когда я повторно слышу этот звонок, потому что он означает, что официанткиплохо работают.

– Сколько их у вас?

– Пять девушек и один молодой человек, который обычнообслуживает кабинки. Он уже давно у меня. У него лучший участок – в кабинкахдают самые большие чаевые.

– Понятно. Так что с той официанткой?

– После того как я услышал несколько звонков из кухни, ярешил выяснить, в чем дело. Рядом с плитой находится полка, на которую поварвыставляет готовые блюда. Она оказалась вся уставлена тарелками. Пища уженачала остывать. Я отправился обратно в зал, чтобы дать взбучку официанткам. Попути меня остановил один клиент и спросил, почему так долго не приносят заказ.Я поинтересовался, кто его обслуживает. Он ее описал. Я сразу понял, что речьидет о Дикси. Я начал ее искать, но той нигде не было. Вся накопившаяся наполке рядом с плитой еда предназначалась для столиков Дикси. Я послал одну издевушек в туалет и приказал: «Вытягивай ее оттуда. Больна, не больна, что бытам ни случилось, вытягивай». Девушка сразу же вернулась и сообщила, что Дикситам нет. И тут посудомойка мне говорит, что видела ее. Она вышла через черныйход и куда-то понеслась по переулку. Вы должны понимать мое положение. Есличто-то происходит, то в первую очередь надо позаботиться о клиентах. Мыработаем для них. Я велел девушкам взять по дополнительному столику, разнестинакопившиеся заказы и… вот я здесь, выплакиваю вам свои беды.

– Эта официантка подружилась с другими девушками?

– Нет. Держала язык за зубами.

– Вообще ни с кем?

– Не желала с ними общаться. Другие официантки считали, чтоона задирает нос. А тут еще эта норковая шуба в придачу.

– Я думаю… – начал Мейсон.

Он внезапно замолчал, когда официант, обслуживающий кабинки,отодвинул зеленую штору и похлопал Морриса Албурга по плечу.