Она ловким жестом бросила мне контакт на телефон. Мой мобильник знал, что с этим делать, я только подсказал ему название записи: «Мира». Тем временем мы выехали на центральную площадь городка, и слева открылся вид на здание института. Почему-то я ожидал, что постройка будет сочетать в себе стекло и металл, как это модно в последнее время. Возможно, какие-то подвесные конструкции, отражающие инновации в строительстве, но точно не такое. Я, как ни странно, перед поездкой даже не озаботился полистать фото места, куда направлялся. Это было на меня не похоже, но мне хотелось приехать и удивиться. Я много читал об институте, но вот его вид мне был не знаком.

Широкий проспект от кольца на площади уходил к самому строению и был предназначен только для пешеходов. Здание гигантским ступенчатым монолитом возвышалось на добрую сотню метров над верхушками окружающих его деревьев. Окна казались лишь мелкими неровностями на бетонной поверхности. Серый цвет стен хорошо контрастировал с окружающей зеленью. Входом служил темный провал, уходящий вглубь здания. И только где-то под массивной тушей строения находились стеклянные входные двери. Бока сооружения так сильно выпирали и нависали над стенами первого этажа, что казалось, здание грузно парит над землей и любой желающий войти рискует быть раздавленным этой циклопической конструкцией.

– Зачем такой… – я старался подыскать подходящие слова, пока мы с Мирославой шли ко входу.– Такой монументализм? – наконец я подобрал подходящее слово.

– Если честно, не знаю. Со временем привыкаешь. Но это еще не все. Это только верхушка айсберга. Внизу под этим точно такое же здание, только отраженное относительно горизонтальной плоскости земли.

Я открыл было рот, но тут же захлопнул его с характерным звуком? Мира засмеялась. Видимо, на нее здание не оказывало такого угнетающего действия. Наверное, через какое-то время к этому действительно привыкаешь.

– А что под землей? Тоже кто-то работает?

– Нет, там компьютерный кластер. Вроде бы десяток квантовых компьютеров. Объединенных в единый вычислительный массив – сердце и гордость института. На континенте ни у кого нет ничего более быстрого и мощного. Кажется, есть что-то похожее у японцев, но это уже острова, к континенту не относится.

Тем временем мы подошли ко входу. Проход нам перекрывала, казалось, монолитная стеклянная стена метров тридцать шириной. Мы подошли почти вплотную, когда прямо посередине стал едва различим контур дверей. За стеклянными дверями, разошедшимися в стороны при нашем приближении, была проходная. Мира вытащила из рюкзачка свой пропуск и, шустро просканировав его на входе, убежала по своим делам, махнув мне ручкой на прощание и напомнив набрать ее после собеседования. Я же подошел к охране на входе. Два серьезного вида мужчины стояли за высокой стойкой, закрытой толстым стеклом. При моем приближении они подтянулись, явно опознав во мне гостя, и очень вежливо, но не терпящим возражения голосом поинтересовались целью моего прибытия. Я объяснил им свою цель внятно и доходчиво, за что был удостоен чести немного подождать в сторонке, пока эти серьезные люди выясняют все сопутствующие моему визиту обстоятельства. Меньше чем через минуту мрачные и серьезные лица охранников разгладились и даже слегка натянулись в попытке улыбнуться. Я с облегчением выдохнул, поняв, что мое прибытие ратифицировано и санкционировано и вскоре я смогу заняться тем, ради чего здесь появился.

Не успел я отойти от сильных впечатлений после общения с представителями системы контроля, как ко мне подбежала миловидная девушка с наружностью серой мышки и представилась секретарем директора Потапова Антона Дмитриевича, который уже готов меня принять и ждет не дождется лицезреть мое появление.

Голова от перемены манеры общения сразу пошла кругом и в сочетании с давящим воздействием здания попросту отключилась. Я понял, что тону. В таком состоянии идти на собеседование – верный способ его завалить. А несмотря на впечатления последних минут, мне все нравилось. Эта странная дисгармония того, что я видел внутри здания института,с окружающими видами снаружи вызывала резкие приступы паники. Люди, с которыми я успел познакомиться сегодня: Дима, Игорь и Мирослава – замечательные и добрые, как мне показалось с первого взгляда, уравновешивались такими противоположностями, как охранники на входе и серая мышкасекретарь, создавая в своем усреднении среднестатистического человека. Неужели здесь все так погранично? Чего мне ждать от директора института,я даже представить не мог. Так, стоп! Нужны какие-то якоря, что-то, за что я мог бы зацепиться и вернуться в нормальное состояние. Я постарался представить лицо Мирославы, такое веселое и беззаботное. Как она едет со мной в машине, как колышутся ее волосы от легкого ветерка климат-системы. Как она смеется над моими шутками и время от времени бросает на меня заинтересованные взгляды. И почему я не спросил ее, чем она занимается, в каком отделе работает? Сейчас попросил бы отвести меня туда до собеседования, предлог бы придумал. И тогда, быть может, пришел в себя. Но ничего этого я не знал и шел за серой мышкой по этажам и коридорам туда, где меня ждал загадочный директор этого загадочного института.

Глава вторая

Потапов Антон Дмитриевич оказался коренастым человеком лет пятидесяти. Его круглое, с крупными чертами лицо казалось обветренным из-за сильно фактурной кожи. Тем не менее умный, проницательный взгляд выдавал в нем человека, обладающего высоким интеллектом, а плавные движения показывали спокойный и уравновешенный характер. На нем был темно-синий костюм-тройка, снова вошедший в моду пару лет назад. Ворот васильковой рубашки был застегнут на все пуговицы и плотно облегал мощную шею. Узел на галстуке был сложный, но слегка ослабленный, словно говорил о неформальности предстоящей беседы. В целом Антон Дмитриевич мне сразу понравился. Он был неуловимо похож и на Диму, и на Игоря. Что-то в нем было такое, что располагало к ведению интересной умной беседы и одновременно говорило: вам окажут все доступное уважение, а проявленный интерес будет искренним и глубоким.

Меня усадили сбоку за большой прямоугольный стол. Директор сел во главе. Серая мышка предложила кофе или чай на выбор. Я попросил воды, что немедленно было исполнено. К моменту начала беседы я уже немного успокоился. Помог образ Миры и вид директора.

– Ну что, Глеб Александрович, как первые впечатления от всего этого? – директор сделал жест, показывая, что имеет ввиду.

– Неоднозначные, – я попытался описать свои ощущения. – Городок прекрасен, всегда мечтал жить в таком. А вот институт и все… тут немного давящая атмосфера.

– Позвольте тогда небольшой экскурс в историю, – Потапов покашлял в кулак и глубоко вздохнул,