Фиона нажала на несколько клавиш и увидела, как Хейли посмотрел на свою информационную панель, где рядом с ее именем загорелась лампочка. Потом он нашел ее взглядом среди депутатов бофортской делегации, и его лицо исчезло с возвышавшегося за подиумом огромного экрана. Теперь с него смотрела Фиона. Впрочем, депутаты по-прежнему видели Хейли на своих персональных экранчиках.

– Председательствующий предоставляет слово достопочтенной представительнице Бофорта, – сказал он, и в наушниках Фионы прозвучал звуковой сигнал: теперь она могла обращаться со своего микрофона ко всей Палате Миров.

– Господин спикер, – спокойным голосом сказала Фиона, – меня удивляет такая просьба. Я хотела бы знать мотивы, по которым председатель комитета по иностранным делам хочет провести расширенное заседание и почему он не предупредил нас заранее.

Взглянув на свой экранчик, Фиона заметила, что у Хейли очень расстроенный вид. Конечно, спикер был достаточно опытен, чтобы не демонстрировать своих эмоций, но депутаты слишком хорошо его знали, чтобы он мог скрыть от них свои чувства.

– Госпожа Мак-Таггарт, мне известно лишь то, что председатель комитета по иностранным делам и министр иностранных дел Ассад совместно обратились к Палате Миров с просьбой рассмотреть какое-то дело чрезвычайной важности. Больше я ничего не знаю. Вы желаете протестовать против закрытого заседания?

Фиона, разумеется, испытывала такое желание, но протест ничего бы не дал: если бы закрытое заседание не состоялось, она ничего не узнала бы о планах Тальяферро. Вот мерзавец! Хотя Фиона и получила своевременное предупреждение о том, что Тальяферро что-то замышляет, ей так и не удалось проникнуть в суть его намерений!

– Нет, господин спикер, – негромко сказала она. – Я не возражаю против закрытого заседания.

– Кто-нибудь еще желает высказаться? – спросил Хейли. Желающих не нашлось, и спикер ударил молотком, объявив закрытое заседание Палаты Миров.

Депутаты вполголоса говорили о своем, пока парламентский пристав и его люди выводили из помещения Палаты представителей прессы. Огромные двери с глухим стуком захлопнулись, и заработала сложная система борьбы с подслушивающими устройствами. Теперь внешний мир сможет узнать о том, что произойдет на закрытом заседании, только если об этом проговорится один из депутатов. Когда-то такие «случайные утечки информации» были чем-то из ряда вон выходящим, но теперь все изменилось. По мере того как население Дальних Миров росло и численность их делегаций стала угрожать численному преимуществу делегаций Индустриальных Миров, взаимная клевета стала принимать угрожающие размеры. Первоначально представителям Звездных Окраин приходилось туго, но теперь Фиона с прискорбием констатировала, что и они прекрасно усвоили правила игры. Впрочем, на этот раз простых «утечек информации» будет явно недостаточно. Об этом красноречиво свидетельствовало исчезновение Гройнера.

Рядом с Хейли выросли две фигуры. Фиона сразу узнала Оскара Дитера, хотя тот, как всегда, старался оставаться на заднем плане. Вторым был Саймон Тальяферро, пожалуй самый ненавистный обитателям Звездных Окраин депутат Палаты Миров.

Тальяферро вполне мог бы претендовать на пост премьер-министра, но считал, что во главе своей делегации обладает большей реальной властью. Для того чтобы занять кресло премьера, ему пришлось бы покинуть Законодательное собрание. С другой стороны, кресло президента ему не светило, потому что на эту щедро оплачиваемую должность по-прежнему выбирали прямым голосованием. Тальяферро же был из династии владельцев верфей для строительства космических кораблей, использовавших свою политическую власть, чтобы прибрать к рукам торговлю на Звездных Окраинах, и ему ни за что было бы не собрать достаточно голосов простых избирателей. Девяносто процентов товаров всей Федерации перевозилось в трюмах кораблей, принадлежащих кораблестроительным магнатам из Индустриальных Миров, а большая часть звездных систем Земной Федерации относилась к Дальним и Пограничным Мирам. Вот почему Тальяферро ненавидели, а он сам был готов пойти на все, чтобы отсрочить тот стремительно приближавшийся день, когда делегаты Дальних Миров станут достаточно многочисленны и смогут призвать Индустриальные Миры к ответу за два столетия экономического грабежа.

– Дамы и господа, – сказал Хейли, – председательствующий предоставляет слово достопочтенному Саймону Тальяферро, депутату от Голвея и председателю комитета по иностранным делам. Господин Тальяферро…

– Благодарю вас, господин спикер! – Смуглый Тальяферро смотрел с огромного экрана на депутатов непривычно доброжелательно. Губы Фионы искривились в брезгливой усмешке.

«Какая неуклюже скроенная маска! – подумала она. – За этой улыбкой скрывается безжалостный и беспощадный человек, но правила игры требуют, чтобы мы притворялись, будто верим в его благие намерения!»

– Достопочтенные депутаты! – начал Тальяферро. – У меня потрясающая новость! После многомесячных переговоров я наконец имею возможность объявить, что нам было сделано, пожалуй, самое эпохальное предложение в истории Галактики. Президент Жи и премьер-министр Минг получили направленное на их имя послание от Хана Ориона, доставленное чрезвычайным и полномочным посланником. – Тальяферро замолчал, понимая, что теперь его жадно слушают и пожирают глазами все депутаты. – Хан предлагает не больше не меньше как слияние Земной Федерации и Орионского Ханства!

Произнося последние слова, Тальяферро говорил все громче и громче, и тем не менее они практически потонули в оглушительном шуме, поднявшемся при слове «слияние». Фиона тоже вскочила на ноги, ударив кулаком по своему компьютеру.

– Ни за что! – воскликнула она, но ее протест потонул в хоре голосов депутатов. Она сразу поняла, что это к лучшему, ведь она председательствовала в политическом объединении делегаций Дальних Миров и ей полагалось вести себя сдержанно. И прежде всего, обдуманно. Тем не менее предложение Тальяферро было неприемлемым для ее избирателей, и депутаты от Индустриальных Миров прекрасно это понимали. Только тупые, слепые в своем либерализме и погрязшие в бюрократизме представители Коренных Миров могли наивно полагать, что Дальние Миры безропотно согласятся с таким предложением!

Прищурив глаза, Фиона опустилась в кресло. Разумеется, депутаты от Индустриальных Миров все прекрасно понимали, и нескрываемая злая радость Тальяферро имела очень простое и страшное объяснение. Какова будет доля огромного населения Орионского Ханства в новом монструозном объединении?! Неужели все орионцы впервые в своей истории внезапно получат право голоса?! Звездным Окраинам пришлось более сотни лет мучительно ждать увеличения своего населения, чтобы их делегации смогли сравниться по численности с делегациями Индустриальных Миров. При таком колоссальном притоке избирателей Законодательному собранию неизбежно придется увеличить количество жителей, избирающих одного депутата, в результате чего малонаселенные Дальние Миры лишатся большинства депутатских мест, которых с таким трудом добились.

«У кого и зачем родился этот план? – размышляла Фиона. – Неужели он пришел в голову самим орионцам? Или к ним поступило сепаратное предложение от Индустриальных Миров? А может, «индустриалам» удалось убедить ханских посланников, что такая идея будет с радостью принята всеми членами Земной Федерации?!»