явным облегчением при первой же возможности удалились на другую сторону поля.

Дима проводил их взглядом, выдохнул в ладонь – нет, вроде ничем не пахло, – подошёл к тренеру вратарей.

– А мне что сегодня делать? – спросил Дима Арона. Тренер вратарей кивнул в сторону основной команды, вытер испарину со лба. Он был не сильно высоким, плешивым и всегда обильно потел. У Димы никогда не было вопросов по его компетенции, но вот как Арон, в свою бытность игроком, смог выиграть три чемпионства Израиля – это было загадкой.

– Сейчас Матиас подойдёт. Мы будем говорить, – английский у Арона был плохой, гораздо хуже Диминого.

– Что-то случилось?

– Ты знаешь, что случилось, – Арон смущённо отвел глаза в сторону. – Матиас всё скажет. Подожди немного.

Дима покорно кивнул, отошёл в сторону манекенов, которые ставились в штрафной при отработке подач и ударов. Уставился на гладкую резиновую поверхность, на нарисованного на ней футболиста:

– Что скажешь? – спросил Дима манекен. Тот продолжал безучастно таращить на него невыразительные глаза и ничего не ответил.

– Дурачок, да? – Дима покровительственно похлопал манекен по боковой поверхности. Резиновая фигура, вместе с нарисованным футболистом, закачалась вперёд-назад.

– Дурачок. Как каждый второй форвард! Знаешь, я не удивлён, – подвёл Дима итог своего общения с куклой.

Разговор с манекеном не помог. Диме было погано, хотя всё, что происходило, было в чём-то совершенно логично. Нельзя бесконечно скрывать от тренеров то, что последние недели, а если честно, месяцы, его режим работы-отдыха превратился в режим пиво-сигареты-бессонница. Смешать, но не взбалтывать.

Раздав команды полевым игрокам, подошёл Матиас:

– Дмитрий, – немец говорил на английском лучше, чем Арон, но определённый акцент, так знакомый по игре в Дортмунде, всё равно давал чётко понять, откуда в Хайфе взялся молодой амбициозный специалист.

Ладно, будем говорить прямо. Не в Хайфе, а в Кирьят-Шмоне. И молодой амбициозный специалист, полностью проваливший последний сезон на своей предыдущей работе во втором дивизионе чемпионата Германии.

– Добрый день, тренер, – поздоровался Дима.

– Дмитрий, можем ли мы пройти в офис для разговора? – «Фор э смол токин» – передразнил акцент про себя Дима.

– Разумеется, тренер, – не оглядываясь, он поплёлся к ближайшему зданию. В кабинете – первый уселся в кресло перед тренерским столом. Дима понимал, что хамит, но остановить себя не мог.

Пусть скажут спасибо, что ноги на стол не кидаю, – мелькнула мысль, и сразу же захотелось забросить ступни наверх.

Матиас уселся, Арон застыл у стены, скрестив руки на груди.

– Дмитрий, – третий раз назвал по имени Диму Матиас и замолчал, нерешительно вертя ручку между пальцев. Дима доброжелательно кивнул – мол, давай, вещай, – и отвёл глаза в сторону, – он прекрасно знал, что ему сейчас будут говорить.

Очнулся он внезапно, на словах «отстранён на ближайший месяц».

– Что?! – попытался вскинуться он, но мягкое глубокое кресло не дало.

Матиас вздохнул, Арон демонстративно покачал головой:

– Дмитрий, вы систематически нарушаете режим и даже не пытаетесь скрывать это. Я могу закрыть глаза, когда это делают молодые футболисты – один, два раза в месяц, но ваш образ жизни – это… – тренер замялся, пытаясь вспомнить подходящее слово, – ekelhaft!

– Disgusting! – автоматически подсказал Дима и тут же осёкся: – Sorry, coach.

Арон вздохнул. Матиас продолжил:

– Руководство клуба не хочет скандала, поэтому пока мы не будем применять более жёсткие санкции. Штраф, прописанный в договоре, и отстранение на ближайший месяц. Мы скажем, что… – он покосился на тренера вратарей.

Арон прокашлялся:

– Что у тебя опять проблемы с задней. Скрыть правду в твоих же интересах. Игроки будут молчать, нам сейчас шумиха не нужна…

Кресло наконец-то отпустило Диму.

Он вскочил на ноги:

– А играть-то кто будет? Ариэль? Давид?!

– Ребята будут чередоваться в воротах, до тех пор, пока ты не придёшь в форму.

Дима задохнулся:

– Я в любой форме в сто раз лучше парней! И вы это знаете!

Матиас скорбно кивнул. Арон закатил глаза.

– Ты – отличный вратарь, – это слово немец произносил с растяжкой – goooooalkeeper, – но твоё поведение мешает команде и штабу.

Научи их нормально играть – и ничего мешать не будет, – Дима проглотил едва не сорвавшиеся с языка слова и уселся обратно в кресло.

– В ближайшую неделю мы тебя не ждём на тренировки, – продолжал Матиас, Арон еле слышно прошептал: «Так он совсем сопьётся», – Подумай о своём положении, сходи, – немец протянул лежащую на столе, заранее приготовленную визитку, – к доктору, это очень хороший доктор в Тель-Авиве, он тебе поможет.

– У меня сейчас семейные проблемы! – попытался гаркнуть Дима, но слова family business прозвучали жалко, тихо, улетели в никуда, канули в пустоту, да и кресло отказалось вновь выпускать его из своих цепких объятий.

– Ты должен всегда быть профессионалом. Ты опытный игрок, ты должен вдохновлять и воспитывать молодежь.

– Спасибо, тренер, – Дима поднялся. – Я всё понял.

Он вышел за дверь, побрёл по коридору. Сзади раздались торопливые шаги, чья-та рука схватила его за плечо. Это был Арон.

– О, и что мой тренер, бывший трёхкратный чемпион славного Израиля хочет сказать своему воспитаннику? – с тренером вратарей Дима привык не церемониться.

Лицо Арона дёрнулось, словно ему залепили пощечину. Он покачал головой, отвернулся и ушёл обратно в кабинет главного тренера.

Стучать побежал, – подумал Дима.

Он зашёл в раздевалку, открыл шкафчик, и вовремя – поставленный на беззвучный режим телефон вовсю вибрировал.

Схватил телефон. Это был не доктор, не Женя, и не мама.

Звонил Пауло.

Быстро узнал…Арон нажаловался? Нет, Арон в целом нормальный мужик. Матиас. Больше некому.

Искушение не брать трубку было велико, но Дима всё же ответил, предварительно убедившись, что пропущенных вызовов или сообщений от других абонентов нет.

Пауло сразу же принялся орать. Его английский был не супер, а итальянский темперамент ещё более затруднял понимание.

– Я ни черта не понимаю из того, что говоришь, Пауло! – дождавшись паузы в потоке речи, вставил Дима. – Давай ты успокоишься и перезвонишь, дружище!

Пауло на том конце трубки взорвался:

– Дружище! Да как ты смеешь так меня называть, после всего, что я для тебя сделал, а ты испортил! Ты кем себя возомнил! Ты не Яшин, ты средний русский вратарь, который когда-то отсидел два сезона на скамейке под Нолланом и пять раз играл за сборную. Ты из всех своих команд уходил со скандалом! Тебе плевать на всё, кроме самого себя! Думаешь, я до бесконечности буду искать тебе клубы? Ты у меня на Колыму играть поедешь!

– На Колыме играют в хоккей, а не в футбол, Пауло.

– Что? Ах ты…

Дима повесил трубку. Быстро переоделся. В душ не пошёл –