Дима мог бы вести специальные курсы для молодых миллионеров: как за пару лет спустить и потерять почти все деньги, оставшись почти на нуле. Что не потратил сам, ушло в семью. Без следа. Квартира для родителей в центре Петербурга, дача в двадцати километрах за городом, загадочные прожекты отца с какими-то мутными друзьями…

Нет, Дима не жалел обо всём этом. Или, – он покосился в отражение в микроволновке, – он хорошо делал вид, что не жалел.

Задумчиво сжевав бутерброд, тупо глядя в экран телевизора, Дима растянулся на диванчике, стоявшем тут же на кухне, и задремал.

Это был не просто кинотеатр, это был дворец киноискусства, хоть и видавший виды, обветшалый, весь выцветший и потёртый – как кресла с бархатной обивкой непосредственно в зале.

Плакаты обещали полную ретроспективу братьев Коэнов, а также вторую «Матрицу», однако на билете в Диминой руке вместо названия фильма зиял пропуск.

Дима показал помятую бумажку билетёрше. Зайчиха в фирменном фартуке близоруко прищурила глаза сквозь толстые стёкла мужских роговых очков, оторвала контроль и сунула билет обратно:

– Седьмой ряд, третье место. Только тихо! – велела она полушёпотом. – Сеанс уже начался. Вовремя приходить надо!

Да, старорежимным был не только весь этот кинотеатр со своими колоннами, бархатом и ложами, но и обслуживание в нём.

Дима с трудом протиснулся, пригибая голову, в еле открытую для него билетершей дверь. Чертыхаясь под нос, побрёл мимо то и дело освещаемых вспышками экрана рядов в поисках своего места.

В зале почти было пусто. В заднем ряду на VIP-диванах сосредоточенно живали силос из бумажных ведёрок две бурёнки. Компания лисят в дальнем конце зала оживлённо переговаривалась. Сидящий неподалёку крот то и дело недовольно поглядывал на них, но ничего не говорил, только горбился всё сильнее и сильнее в кресле.

И стоило ругаться на меня… – вспомнил Дима билетершу, опускаясь на своё место, но не успел закончить мысль…

Экран разделялся на две части.

На обоих был один и тот же кабинет с прозрачной стеклянной стеной, огромным стеклянным же столом.

В обоих кабинетах за столом сидел пожилой мастиф, с морщинистой тёмной мордой и тяжело дыша, слушал своего собеседника.

В обоих кабинетах на стене висел календарь с проектом красавца-стадиона, но вот годы на календарях были разные.

И в обоих кабинетах напротив мастифа, стояли, неуверенно прижимая к рукам какие-то документы два человека. Одним из них был Дима, только гораздо моложе.

– Я всё понимаю, но это профессиональный спорт и ставки тут высоки, – говорил левый мастиф.

– Штаб говорил, что с ним что-то не так в последнее время, но такое? Ты уверен? Ты уверен в том, что говоришь? – кричал правый.

– Я не прошу многого. Но я несу ответственность за то, что случилось, – отвечал собеседник левого мастифа.

– Да. Позавчера он встречался в «Огороде» с Козловым, который специально приехал из Москвы, – не обращал внимание на крик правого мастифа второй.

– Ох, – Левый, – Слушай, он без образования, ему всего лишь девятнадцать. Пойдёт в хороший вуз, выучится на нормальную профессию. И с тем, и другим, обещаю, мы поможем!

– Урод! – в сердцах выкрикивал Правый. – Ты уверен? И до чего же они договорились?!

– Он хочет остаться, – собеседник Левого. – Хотя бы так, рядом с командой. Секретарём, офис-менеджером, да кем угодно. Неужели в нашем клубе не найдётся чего-нибудь для него? Я понимаю, – спустя короткую паузу продолжил он. – Я для вас важен, он – сбитый лётчик. Но без него я не смогу играть нормально…

– Спартак ждёт его, – грустно вздыхает собеседник Правого. – Контракт почти в полтора раз больше, бонус в два ляма, квартира, машина…

Картинка дёрнулась и изменилась. Те же кабинеты, но мастиф теперь один. Точнее – их всё ещё два – левый и правый, нет только собеседников.

– Посмотрим, что можно сделать. Я тебя услышал. Хотя – наглости, конечно, не занимать… – покачал головой Левый.

– Ну-ну! Будет ему Спартак, сучёнышу! Ничего, ты у меня попляшешь! Контракт в полтора раза больше?! Машина?! – Правый выжал кнопку коммуникатора. – Ко мне срочно Иванова и Кацмана. И пусть все документы по Орлову несут.

Картинка вновь дёрнулась и сменилась на новую, но Дима этого уже не видел…

…Гриньков отдаёт пас вразрез наискосок. Дима ракетой вылетает из ворот, скользит по траве на перехват, уже видя кому адресована передача…понимая, что неправильно рассчитал траекторию, что столкновение неизбежно…

Глава 3

ВИКТОР

В баре было темно и немноголюдно. Двое козлов – старых знакомых Виктора – сидели за столиком в проходе. Перед ними стояли – две пинты самого дешевого Куйбышевского лагера, гренки с чесноком. Рядом лежал сборник судоку.

Орёл с зачёсанными гелем перьями, в строгом деловом костюме у барной стойки неторопливо, наслаждаясь каждым глотком цедил английский эль. Виктор знал, что, допив бокал, тот поднимется с жёрдочки и добропорядочно улетит домой – к полному гнезду орлят и сварливой супруге.

Бармен – лопоухий сеттер – позёвывая и то и дело косясь в висящий над стойкой телевизор, доведёнными до автоматизма движениями натирал пустые кружки. Марк, как обычно, сидел в дальнем углу, за маленьким столиком.

Захватив с барной стойки своё пиво, Виктор присел к нему.

Они чокнулись.

– Смотрел вчерашнюю игру? – спросил Марк. В полумраке бара его серо-зелёная кожа казалась просто серой, а полусгнившие пальцы, обхватывающие ручку кружки – практически нормальными, только очень худыми и костлявыми.

Виктор покачал головой.

– Только за чемпионатом Израиля, следишь? – расхохотался Марк. Виктор, не поняв шутку, недоумённо пожал плечами.

Марк встретил это ещё одним хохотком. Поднял бокал вверх, салютуя собеседнику:

– За моего лучшего друга Виктора! Пусть не особо понятливого, зато верного и всегда готового прийти на помощь!

Виктор тост не поддержал, нервно глотнул, отвёл взгляд от провалов глазниц Марка выше – на металлический шлем, венчавший его голову.

Зря. На глазах Виктора из-под края шлема выползла какая-та дрянь, похожая на сороконожку, и поползла вниз по шее. Марк не глядя прихлопнул её ладонью. Чавкнуло. Кожа в месте удара лопнула и свернулась в трубочку.

– Ладно, не хочу тебя смущать, – как ни в чем не бывало рассмеялся собеседник Виктора. – Так вот, вчера такая игра была, такая игра…

Некоторое время Марк, периодически захлебываясь в эмоциях, рассказывал о вчерашнем матче. Как обычно, его интересовали команды, счет и турнирное положение исключительно с точки зрения сыгравших или не сыгравших ставок.

Всё-таки у него проблемы, – в который раз подумал Виктор и сходил к стойке, обновить пиво.

С некоторым