границы. По шестнадцать – восемнадцать часов работы в день в этой малюсенькой хижине с возвышающимися над ней руинами курорта Игл, который будто глумился над ними, напоминая о своей былой славе.

Они жили на пиве, замороженной пицце и макаронах с сыром, как будто все еще были студентами. Двадцать три месяца работы вместе, недосыпа, слишком большого количества пива и того, что могло пойти не так. Слишком много секретов, слишком много кошмаров, преследовавших их по ночам. И наконец их дорожки разошлись окончательно.

– Что ж, зато тебе досталась девушка, – сказал Шон, когда Билли уезжал.

Шон был прав, но в то же время он ошибался. Да, Билли досталась Эмили, верно, но, раз уж Eagle Logic тоже была женщиной, можно было считать, что Шон тоже остался со своей девушкой, которая к тому же значительно пополнила его счет в банке.

Билли думал о том, что все еще любит свою жену. Все еще…

«Что ж, зато тебе досталась девушка». Это было последнее, что Шон сказал ему, прежде чем Билли и Эмили уехали подальше от особняка Игл и навсегда ушли из жизни Шона. По крайней мере, до этого момента. Нет, Билли, конечно, видел Шона время от времени: он смотрел на его самодовольную рожу на обложках журналов и по телевизору, а почти десять лет назад они встретились в зале суда, когда Eagle Technology только начинала расти, во время последней провальной попытки Билли получить то, что принадлежало ему по праву. Этот лживый ублюдок стер всю информацию о том, кто, что и когда стоял за его успехом. С каждым годом в истории создания Eagle Logic и Eagle Technology было все меньше и меньше правды.

Правда.

Нет. Ни один из них не хотел, чтобы всплыла вся история.

Но Билли хотел справедливости для себя. Он тоже страдал. Шон задолжал ему.

О боже, как же он хотел разбить Шону рожу. Не просто ударить его, а подойти к тележке с баром, взять одну из этих тяжелых бутылок с водкой и зарядить ей Шону по морде, как дубинкой. Он хотел бить его, бить и бить до тех пор, пока его лицо не будет изуродовано настолько, что ни один доктор на земле не сможет его восстановить. А затем, когда все будет кончено, он мог бы зачерпнуть немного льда из ведерка, чтобы со стакана капала ледяная вода, и сделать себе «Кровавую Мэри» – в прямом смысле слова, ведь бутылка будет измазана кровью Шона.

Шон отвернулся от окна и посмотрел на Билли.

– Я бы предложил тебе выпить, но мои люди сообщили мне, что ты уже два года как завязал, – сказал Шон. – Поздравляю, кстати.

Билли сунул руку в карман. Старая привычка. Обычно он хранил там свой жетон, который получил после года трезвости. Он залез поглубже. Карман был пуст. Его охватила мимолетная, но сильная вспышка паники. Он потерял жетон где-то по дороге из Сиэтла в Балтимор. Билли с трудом сглотнул. Это всего лишь талисман. Вещица на удачу, которую приятно держать под рукой. Он вовсе в нем не нуждается.

– Неполные два года, – сказал он. – Два года будет в конце месяца. Пока что я не пью ровно двадцать три месяца.

На лице Шона ничего не промелькнуло, и казалось, что период в двадцать три месяца ничего не значил для него: а ведь когда Билли сказал, что не пьет уже двадцать три месяца, можно было вспомнить, что ровно столько же времени они оба проторчали в той развалюхе, работая вместе. Это было много лет назад. Тогда они еще были друзьями. Тогда Билли и Шон жили по соседству с жутким гниющим особняком, в котором обитали привидения, и каждый момент, проведенный за работой, казался им каким-то приключением. Тогда они еще думали, что ничто их не остановит.

И никто.

Но Шон никак не отреагировал. Ноль эмоций. Пустота. Точно такая же пустота была и в кармане Билли. Он по-прежнему не мог найти жетон, который напоминал о его трезвости. Словно и не было этого периода, когда он не притрагивался к алкоголю и наркотикам. Но ничего страшного. Скоро он получит жетон за два года трезвости. Он подождет. А тем временем…

– Я буду диетическую колу.

– Разве согласно клише на собраниях анонимных алкоголиков все не пьют кофе? Мы тоже можем выпить кофе. Эспрессо или еще что-нибудь.

– Диетическую колу. Если есть.

Шон рассмеялся.

– Как хочешь, Билли. Будешь пить из банки или из стакана?

– Из банки.

Билли показалось, что Шон приложил слишком много усилий для дальнейших действий. Это было непродуктивно. Шон подошел к двери на своих двоих, что само по себе требовало немалых усилий, учитывая размеры кабинета, высунул голову в коридор и позвал свою помощницу. Венди. Ее звали Венди.

– Что-нибудь еще? – Билли покачал головой. – Как тебе отель? И как прошел полет? Прошу прощения, что тебе пришлось лететь коммерческим рейсом. Я бы отправил за тобой личный самолет, но один я одолжил Тейлор Свифт. У нее есть свой собственный, разумеется, но там что-то с двигателем, а мы ведь с ней друзья. А два других моих самолета ремонтируются. Совет директоров устраивает мне головняк, если я использую самолеты фирмы для личных дел, – Шон раздраженно махнул рукой. – Они больше не хотят, чтобы я использовал Eagle Technology в качестве своей личной площадки для игр. Ну и прочее дерьмо, связанное с корпоративным управлением.

Билли ничего не ответил. Коммерческий рейс. Не сказать чтобы это его оскорбило. Из их с Эмили убогой квартиры-студии в Сиэтле Билли забрал лимузин, который отвез его прямо к самолету. К самолету. То есть его высадили прямо на взлетной полосе, где его ждал бортпроводник: он открыл лестницу в основании телетрапа, и Билли смог подняться прямо на борт самолета и занять свое место в первом классе. Ему даже не пришлось проходить через терминал. Другой бортпроводник, молодой латинос с легким намеком на усики, поприветствовал Билли, обратившись к нему по имени, когда он взошел на борт. Бортпроводник назвал его мистером Стаффордом и, убедившись, что он чувствует себя комфортно, спросил, не желает ли Билли чего-нибудь.

Он выпил всего один джин-тоник.

– Тебе, наверное, интересно, почему я попросил тебя приехать? – спросил Шон.

– Как проницательно с твоей стороны, Шон. После того как ты меня кинул, мы с тобой не виделись уже десяток лет…

– Суд…

– К черту суд. И ты иди к черту, Шон. Иди к черту! – сказал Билли. Нет, не сказал – выкрикнул. До него дошло, что он кричит, а Венди – личная помощница Шона – в это время испуганно стоит на лестнице. Он готов был поспорить, что Венди без труда зарабатывает по миллиону в год плюс дивиденды и имеет любые плюшки, какие захочет. Она наверняка может воспользоваться одним из личных самолетов Шона, если ей необходимо куда-то отправиться. Венди уставилась на Билли, и он заткнулся и отвернулся от нее так, чтобы увидеть ее отражение в одном из зеркал, висящих на стене.

Билли чувствовал себя дерьмово по многим причинам: он воспринимал ее как сексуальный объект, а теперь повысил голос и напугал ее. Билли боялся того, на что был способен. К тому же у него в кармане не было жетона трезвости, а еще он испортил всю свою жизнь. Беспокоило его и все то, о чем они с Шоном молчали.

Ему не стоило приезжать.

Билли увидел, как Венди посмотрела на Шона. Тот пожал плечами, и она, подойдя к Билли, подала ему банку с диетической колой. Именно ее он просил, и это оказалось как раз то, что ему было нужно. Прикоснувшись к холодному металлу, Билли почувствовал облегчение. Прежде чем открыть банку, он ненадолго прислонил ее ко лбу. С тех пор как он бросил пить, ему стало труднее сдерживать гнев.

Шон дождался, пока Венди уйдет, а затем поднял руки, раскрыв ладони. Примирительный жест.

– Просто выслушай меня, хорошо? Я знаю, что вы с Эмили переживаете сложные времена.

Сложные времена. Как просто это прозвучало. Они были без гроша в кармане, остались с голыми задницами и задолжали аренду за четыре месяца. По девяти кредитным картам, о которых Эмили было известно, они очень