class="p1">— Вообще-то, я планировала быть душкой. Ну, знаешь, не язвить, вовремя закрывать рот, учитывать чужое мнение.

Антар кивнул и стащил с Альхэ рубашку. Химеролог оглянулась через плечо и заерзала на кровати, устраиваясь повыше. Пальцы у менталиста были сильные, кажется, до этого она и не осознавала, насколько устала физически, зато Антар явно местами понимал ее тело лучше, чем она сама. Да и просто слишком давно и хорошо ее знал.

— И все-таки я бы на твоем месте еще раз подумал. Я не хочу тебя хоронить так рано.

— Ты думаешь, он на такое способен?

Менталист вытянулся рядом с ней, сжимая переносицу. Жрец-то может и не стал бы ей как-то вредить, да и по воспоминаниям Альхэ был тоже не против поразвлечься несколько раз, но вот Эттер… На собственного братца он уже начал точить зуб, после того как выяснил, почему тот с озера примчался словно химерами загоняемый. С Альхэ у них отношения не задались и вовсе почти сто лет назад, после того как Анктар ткнула Эттера в его пятипалость, прилюдно высмеяв его заявления о чистокровности. Драку тогда даже не растаскивали — сцепившихся малолетних преобразователей пришлось разве что не пинками распихивать в разные стороны, чтобы оттащить друг от друга. К разговору больше не возвращались, но обиду алхимик затаил. Жаль, что рассказать он обо всем этом не сможет, плата за дар: менталисты могут обсуждать мысли человека только с ним самим. Разве что кроме судебных процессов в специальном зале, да и тех за последние триста лет было всего два, невероятно много по меркам преобразователей. Слишком на многое они научились закрывать глаза.

Однако есть пути обхода, пусть и очень странные на первый взгляд. Было бы слишком скучно жить, если бы их не было.

— У тебя опять этот взгляд. Подслушал?

— Думаешь?

— Эттер?

— А кто же еще? — прямо говорить может и нельзя, но никто не запрещает задавать вопросы.

— Мне поторопиться или наоборот подождать? — Альхэ потянулась к волосам менталиста, накручивая длинную прядь на пальцы.

— Когда спешка шла на пользу?

— Поняла, подожду, присмотрюсь. Спасибо, — Антар кивнул, признавая, что она поняла все правильно, и потирая висок.

Прошел слишком близко к грани магической отдачи, расслабился. Надо в следующий раз выбирать менее прямые реплики. Рядом завозилась Аль, снова одеваясь. Когда он приоткрыл глаза, химеролог уже привела себя в порядок и теперь сверху вниз рассматривала его. Пальцы прошлись по лицу, обвели губы, скользнули на шею, старательно ощупывая все, чего касались.

— Следы почти исчезли. Я боялась, что будут заметны изменения, — прошептала Альхэ, вглядываясь в магическую структуру тела. — Но шрамы сошли полностью.

— Знаю, — менталист повалил ее на себя, — ты же над ними работала.

Химеролог по-животному лизнула его в уголок губ, скатываясь с Антара и, под его внимательным взглядом, вытягиваясь рядом, бок о бок. Следов от той слабой, но все-таки кислоты, которую смог создать из голой магии Эттер, действительно уже не было. Да и в магическом зрении не было видно вмешательства — пришлось очень постараться, но она заставила организм вернуться к своему изначальному виду, а не переделывала его. Антар даже видеть правым глазом снова начал, пусть и восстанавливали его в шесть рук, вытягивая не только само вещество, но и содержавшуюся в нем магию. Сам менталист предпочитал теперь их разнимать не физически, а просто ментальным ударом, постоянно грозясь в следующий раз выжечь мозг. Однажды даже почти выполнил свою угрозу, так что в поле его восприятия старались ограничиваться подначками и недовольными взглядами, потому что ощущение дробящихся щитов на разуме пробрало даже Альхэ. И это при том, что озверевшего — причем далеко не всегда в переносном смысле — химеролога остановить бывает очень сложно!

— Ты со своим самоконтролем что-нибудь делать собираешься? Будешь ходить ведь вся седая.

— Не получается. Видел же сам, — она махнула рукой в сторону клетки с чайкой, — я опять сорвалась. Хоть иди к Совету на поклон за ограничителями. Но это костыли, и мы оба это прекрасно понимаем.

Альхэ с тоскливым вздохом накрутила на палец белую прядь. Беловолосых среди преобразователей не было, седина была либо следствием откровенно никудышного владения собственным даром, либо признаком злоупотребления всевозможными усилителями, особенно теми, что были постоянными. В обоих случаях тело просто не выдерживало напор силы и начинало выгорать. Ограничители оттягивали на себя часть магии, сразу выбрасывая ее в пространство, но надеть такое добровольно… все равно, что публично признаться: “Я — бестолковый идиот, не способный даже с собой справиться”. Раньше у Альхэ был способ контроля, но потом храм закрыли — когда ушла ее бабушка, последняя на севере жрица Безымянной.

Анктар замерла, а потом подскочила на месте, натягивая рубаху и одновременно сползая с кровати. Менталист только хмыкнул, уловив охватившую ее идею и соглашаясь присмотреть за непоседливой птицей. Метки на запястье кольнули, передавая короткую мысль, всего из одного слова: “Удачи”. Она улыбнулась менталисту, выходя в коридор и на миг замирая, заново привыкая к гулу Башни.

*

— Мактар? — Альхэ аккуратно проскользнула внутрь храма, ощущая, как тяжелая волна придавливает ее к полу.

Прошла несколько шагов и тяжело опустилась на отполированные плиты, с трудом узнавая это место. Слишком давно она тут была в последний раз. Больше сотни лет назад так точно. Жрец сидел на коленях перед алтарем и что-то распевно читал. Альхэ невольно прислушалась как к голосу, так и к накатывающим волнам сырой силы, откликающимся на молитву. Нахмурилась:

— Ты ударение в слове не там ставишь, поэтому рисунок срывается. И заканчивать фразу надо чуть мягче, — магия постепенно покидала тело, дышать стало легче.

Южанин замолк на полуслове, поворачиваю голову к неожиданной гостье. Анктар сделала глубокий вдох и вывела исправленную фразу чуть охрипшим голосом. Храм отозвался, но в голове зашумело, в носу и в глотке осел противный привкус собственной крови. Мактар плавно поднялся с колен и подошел к Альхэ, нечитаемым взглядом проходясь по ее лицу. Опустился рядом, протягивая выхваченный откуда-то лоскут ткани:

— Кто учил?

— Бабушка, — Альхэ недовольно фыркнула, разбрызгивая вокруг себя кровь, алые капли ушли в камень. — Странно, что я лица ее практически не помню, а вот голос запомнился. Начинала учить, но бросить пришлось, когда у меня первый всплеск силы тут случился. Антар отсюда дозвался до отца и слег рядом. Сам знаешь, как реагируют храмы на магов. Или маги — на храмы, тут уж как посмотреть.

— Но сейчас ты держишься неплохо.

— Я не пытаюсь контролировать силу, даю ей уйти. Иначе бы я даже до двери не дошла, — она